Книга Белый пиар - Анна и Сергей Литвиновы

– Женечка! Ну что ты гонишь меня, честное слово!.. – вдруг жалобно проговорил Дима. – Мне с тобой правда поговорить надо.

– Записывай адрес, – вздохнула Женя. – Но учти: я далеко живу.

– А я знаю, где… – хмыкнул Бритвин.

* * *

Он появился раньше, чем она рассчитывала. Женя едва успела припрятать в шкаф сохнувшие в ванной трусики, собрать в стопку разбросанные по всей комнате книги да перемыть посуду, второй день мокнувшую в раковине. Даже на легкий макияж времени не осталось. Часы показывали без десяти двенадцать.

Бритвин вошел с двумя объемистыми пакетами из универсама «Перекресток», распространяя запах алкоголя, мятных таблеток и дорогого одеколона. Протянул пакеты ей, скомандовал:

– Это все – на кухню. Ботинки снимать?

– Нет. Не выдумывай. У меня не убрано.

«Вечно я попадаю в дурацкие истории, – злилась Женя, выгружая на кухонный стол припасы из бритвинских мешков. – Как я теперь, интересно знать, его выгоню? И когда?.. Уже двенадцать, а он, судя по запасам съестного, решил расположиться у меня надолго. А завтра, между прочим, рабочий день… Одна отмазка: Бритвин мой непосредственный начальник… Значит, завтра гонять меня не посмеет…»

Провизию Бритвин закупил с размахом: мартини, водка, маслины, оливки, крабы, вездесущий салат «оливье» – магазинного приготовления, две пиццы – преогромных, словно колеса от «Оки», две бутыли минеральной воды, две коробки шоколадных конфет…

Бритвин без спросу исчез в ванной, пошумел там унитазом, затем водой. Появился на кухне, вытирая руки и лицо полотенцем.

Было решительно непонятно, чего он хочет и как ей себя с ним вести.

– Доставай, Марченко, бокалы. Выпьем, – скомандовал он.

– Открывай тогда банки. Раскладывай свои оливки и салаты в тарелки. Не люблю, когда на столе бардак.

– Хозяйственная ты наша, – пробормотал он.

Женя достала из шкафа бокалы.

Бритвин тут же, не спрашивая, набухал ей в бокал до краев мартини, а себе – водки.

– Ну, давай, – усмехнулся он. – За нашу совместную работу. – Отсалютовал ей фужером, выдохнул и опрокинул водку до дна. Передернулся, выловил пальцами из банки маслину, закусил. «Как настоящий алкоголик», – с легким отвращением подумала Женя. И еще подумала, что ни она, ни, похоже, кто-либо другой в агентстве ничего о частной жизни Бритвина не знают. Женат ли он? С кем он живет? (Кольцо почему-то на левой руке носит…) Есть ли у него дети? И вообще, чем он занят во внерабочее время? Сейчас, решила она, самый удобный случай, чтобы выяснить подробности партикулярной жизни начальника. И интересно, и может оказаться полезным.

Бритвин после выпитого зарозовел, откинулся на стуле, без спросу закурил.

– Значит, ты, Марченко, здесь и живешь. Недурной райончик, – снисходительно произнес он. – Далеко, правда…

Женя наводила красоту на столе: выкладывала в хрустальные вазочки оливки, маслины, крабы, салат – Бритвин этим и не подумал заняться. Достала для него пепельницу.

– А ты где живешь? – огрызнулась она на ходу. – На Красной площади, что ли?

– Нет, – хохотнул он. – В такой же жопе. Тропарево-Никулино… А чего ты мартини свой не пьешь? Или надо говорить «свое мартини»? Как правильно? Ты ж у нас филолог?

– Сейчас выпью.

– Да не ершись ты, Марченко. Не строй из себя целку. Я ведь не охмурять тебя приехал, радость ты моя. Просто – поговорить хочу. Понимаешь? Поговорить. Поболтать…

– Что ж, кроме меня, тебе и поболтать не с кем? – провокационно спросила Женя, подсаживаясь к столу.

– Не с кем, представь себе. Абсолютно не с кем.

– Что ж, ты, Димочка, не женат? И подружки у тебя нет?

– Ой-ей-ей, – куражливо протянул Бритвин, – как же это вам, девушкам, про мужиков важно знать: женат – не женат… Как будто: болен я чумой или нет… А вот представь себе: нет! Не болен! Не женат! А ты что, Марченко, хочешь предложить свою кандидатуру?

– Нет, Бритвин, совершенно не хочу, – спокойно и очень серьезно ответила Женя.

– Вот! – Он воздел указательный палец. – Именно поэтому я к тебе и приехал. Должны же быть у человека просто друзья, правильно? Безо всякого там сексу… Те люди, с кем можно поболтать… Душу, так сказать, излить…

Женя всегда считала, что мужики «просто болтают» и «изливают душу» в своих мужских компаниях. И делают это в особенных, специфических местах: на рыбалке, в бане, в баре… На языке у нее вертелось: «А что, Бритвин, у тебя, кроме меня, других друзей нет?» Однако она взглянула на него – и осеклась. Лицо Дмитрия выглядело столь беззащитным, а глаза – настолько несчастными, что Женя вдруг почувствовала: а ведь, пожалуй, у него и вправду нет друзей… Иначе бы он не поехал среди ночи к девушке-подчиненной. Ради того, чтобы излить душу. Или – для чего-то еще?

– Давай-давай, Марченко, выпьем, – сказал Бритвин. – За тебя… Чтоб ты жила долго, счастливо… И никогда не болела.

Он легко коснулся ее стакана – и опять одним махом выпил водку. Передернулся, поспешно заел маслиной. Откинулся на спинку стула. Минуту посидел с закрытыми глазами – словно прислушивался к себе.

Женя сделала два глотка мартини.

– А знаешь ли, Марченко, – вдруг сказал Дима, – что у меня есть дочь? Взрослая? Такая, как ты? Ну, или почти такая?..

«Дочь? – ошеломленно посмотрела на него Женя. – Моего возраста? А, собственно, почему нет? Диме, судя по всему, под сорок… Или даже за сорок… Вполне мог лет в двадцать сделать ребеночка… Только почему он о дочери раньше даже не упоминал?.. Ну, допустим, с ее мамашей они разошлись – это ясно… Это по нему видно… Ну, а дочка?.. Обычно мужики страсть как своими дочерьми гордятся… Хвастают ими направо и налево… Может, ее мамаша не дает им встречаться?..»

– Дочь? – с напускным равнодушием переспросила Женя (она решила, что именно такой тон в данном случае будет наиболее уместным). – А чего ж ты раньше ничего о ней не рассказывал?

– Вот, смотри. – Бритвин залез в карман пиджака, достал портмоне, выудил из секретного отделения маленькую черно-белую фотку. Протянул ее Жене. Фотография изображала девушку лет пятнадцати: в лесу, рядом с березкой… Стройная, красивая, юная… Милое, чуть капризное личико…

– Настоящая красавица, – убежденно проговорила Женя. – И на тебя похожа.

– Да-а, красавица, – с непонятным, слегка осуждающим выражением произнес Бритвин. Нахмурился, взял у Жени фото, спрятал назад в портмоне. – Давай с тобой еще выпьем.

– Эй, не слишком ли ты спешишь? Возьми вон лучше салатик, закуси.

– Может, я хочу напиться? – агрессивно проговорил Бритвин. – И забыться? – Он налил себе еще водки. – И ничего не помнить? – Задумчиво нацепил на вилку салата, пожевал, а потом почти выкрикнул: – И вообще – не жить!