Книга Лунные любовники - Джастин Дэйвис

Так вот откуда этот изможденный вид! В своих глупых подозрениях Эмма оказалась так далека от истины, что сейчас чувствовала себя ужасно.

— Говоря, что нет ничего хуже краха собственных надежд, вы имели в виду это? Вы признались? Мой Бог, Харлан, ведь солдат и офицеров противника вынуждают под пытками делать то же самое, и их никто не осуждает. Нельзя считать, что все смогут выдержать…

— Я не признался, — сказал он, перебивая ее.

— Тогда почему вы чувствуете себя виноватым?

— Из-за того, что я не признался, Омар казнил невинного.

Эмма замерла: для нее все услышанное казалось неправдоподобным, чужим. На мгновение она подумала, что это фантастический рассказ, придуманный, чтобы произвести на нее впечатление. Но взглянув в страдальческие глаза Харлана, она поняла, что каждое его слово — это мучительная правда. И ей следовало бы не забывать, что в этом мире не везде безопасно.

— Кого? — спросила она почти шепотом.

— Моего проводника Мигеля. Он был хорошим человеком. У него остались жена и трое детей.

— Бедняги…

— Они ни в чем не будут нуждаться, — сказал Харлан с уверенностью в голосе. У Эммы тут же мелькнула мысль: не потому ли, вынужденный посылать им деньги, Харлан живет теперь у своего богатого друга?

— Как вы освободились?

— Этот славный парень, который владеет «Морским ястребом», отправил за мной одного человека. К счастью, это произошло до того, как Омар принялся убивать одного за другим тех, кто остался от корабельного экипажа, и до того, как нанес мне увечье.

Эмма вдруг вздрогнула, почувствовав себя очень одинокой в своем безопасном, маленьком мире, и промолвила:

— Мне очень жаль.

— Мне тоже. Я слышу этот расстрел каждую ночь. Омар никогда не грозил убийством — он просто делал это.

— Невозможно уповать на то, что сумасшедший обладает логикой, — она покосилась на него. — С сумасшедшими все понятно, но все-таки что вы делали в Никарагуа?

Харлан печально улыбнулся, тактично не упрекая ее за приклеивание ему ярлыка сумасшедшего человека.

— Я кое-что искал.

— Это «кое-что» должно быть очень важным.

— Только если вы верите в легенды, — загадочно промолвил он.

— Вы поэтому находитесь здесь? Чтобы… поправиться?

Харлан кивнул.

— И забыться.

— Помогает?

Харлан пожал плечами — Эмму выводил из себя этот жест, не подразумевающий никакого ответа. Но на этот раз за ним последовали слова:

— Говорят, что я скоро буду в прекрасной физической форме, но никто не может сказать, когда прекратятся ночные кошмары.

Харлан погрузился в молчание, и какое-то время Эмма сидела в раздумьях по поводу его истории. Осталось только одно, о чем она хотела спросить. Помедлив, Эмма промолвила:

— Почему вы рассказали мне об этом?

На этот раз Харлан посмотрел на нее в упор. В его взгляде отражалось пережитое.

— Потому что провел последние пару дней там же, где и вы. Это плохое место, Эмма, оно не подходит для проживания.

Это был ответ, но не тот, который она хотела услышать.

Почему он поведал обо всем именно ей?

Эмма находится на борту «Морского ястреба» только из-за ночного нападения на парусник, твердил себе на следующее утро Харлан. Конечно, теперь она не может жить на «Прелестнице».

Эти же слова не очень помогли ему сегодня ночью, когда все его тело стремилось к ней, разгоряченной и нежной, спящей в конце коридора. В его мозгу крутились всевозможные причины, чтобы пойти в ее каюту, начиная от бескорыстной — не страшно ли ей? — и заканчивая более практичной — убедиться, что он еще способен на что-то.

Но было и еще кое-что. Харлан не мог предложить Эмме ничего, кроме физического влечения. Он способен только на дружеские отношения, ничего больше, особенно с такой женщиной, как Эмма, — она просто не поймет его страсти.

После освобождения Харлана и возвращения домой Джош настоял, чтобы он посетил психолога. Та сообщила Харлану, что на некоторое время его чувства обострятся, он будет более впечатлительным. С этим он теперь согласился, ведь в Эмме не было ничего особенного, что могло затронуть его до глубины души, — это лишь подтверждало слова психолога.

Харлан поднялся, быстро оделся — он справился со своими чувствами и пребывал в лучшем настроении за все эти дни. Он просто должен был справиться с этим так же, как вылечить свое тело.

Мурлыкая песню, он вышел из каюты и в ту же минуту увидел Эмму, завернутую в полотенце, которая быстро шла по коридору в сторону своей каюты. У него перехватило дыхание.

О Господи, ее ноги так стройны, подумал он почти благоговейно. И остальные формы совершенны — этого не скроешь за полотенцем.

Но тут же его только-только оперившаяся уверенность в собственных силах разбилась напрочь, и он едва не спрятался в своей каюте.

«Вам захочется укрыться от мира, — говорил психиатр. — Запрещаю вам делать это. Только приняв все вокруг, вы обретете былую уверенность и силу».

— Легко тебе говорить, — пробормотал Харлан себе под нос, проходя мимо двери, которая отделяла его от соблазна, по пути в кают-компанию.

На камбузе ничего не радовало глаз, поэтому, налив кружку кофе, Харлан направился наверх на капитанский мостик. Необходимо было завести двигатели — он не делал этого с тех пор, как Эмма поселилась на яхте. Харлан проверил измерительные приборы, установил переключатели, потом включил зажигание. Мотор завелся легко, и на палубе под ногами стала ощущаться легкая вибрация, создаваемая ожившим судном.

Харлан провел серию тестов. У него никогда не было такого сложного судна, как «Морской ястреб», но он справился с ним. И это вселило в него чувство гордости: обычно судовая команда Джоша, дежурившая круглосуточно, состояла из трех-четырех человек. Работа в собственной компании позволяла Джошу Редстоуну приезжать сюда только несколько раз в год, поэтому к его приезду яхта должна была находиться в исправном состоянии.

Все, казалось, работало хорошо. Вообще, и самолеты, и яхты, которые создавал Джош, были не только самого высокого качества, но и эффективны. Не случайно они разрабатывались для тех, кто предпочитал эти характеристики внешнему блеску. Несмотря на то, что судовая команда «Морского ястреба», дежурившая круглые сутки, состояла из трех-четырех человек, яхта была разработана таким образом, что с ней мог вполне управляться и один.

Джош, как никто, понимает, что означает желание побыть в одиночестве, в который уже раз подумал Харлан.

Он изучил ряд датчиков с круговыми шкалами и снял показания приборов позади штурвала. Здесь на палубном компрессоре для кондиционирования воздуха, редко применявшемся на северо-западе, но зато часто — в тропиках, имелся один датчик, дающий неверные показания. Надо было проверить его и разобраться, что неисправно на самом деле — палубный компрессор или датчик. Харлан надеялся, что это был…