Книга Дьявольская рулетка - Себастьян Фитцек
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Еще раз: это не имеет отношения к делу.
— Но ведь должна же я дать вам какое-то имя, если мы собираемся беседовать дальше.
— Ну что ж. Как насчет имени Ян?
Ира вбила названное имя в вордовский документ, который был озаглавлен «Террорист».
— Хорошо, Ян, я бы с удовольствием помогла вам, но вы не облегчаете мне задачу, час за часом расстреливая по одному заложнику.
— О, вы сказали «заложник». Обычно ведь так лучше не делать, не правда ли? Было бы безопаснее переключить мое внимание с людей, находящихся рядом со мной, и вместо этого вовлечь меня в безобидный разговор?
— Обычно да, — подтвердила Ира.
Действительно, слово «заложник» во время переговоров относилось к таким же запретным словам, как «нет», «сдаваться», «наказание», «преступление» и «мертвые». Но здесь, по ее оценке, был иной случай. Она быстро прикинула, можно ли ей открыто говорить с Яном о ее стратегии, и решила, что риск оправдан. Очевидно, он прочел всю литературу о теории ведения переговоров, которая была на рынке. Если она хотела добиться его доверия, то сделать это можно было лишь абсолютной честностью.
— Мы оба знаем, что вы здесь проводите игру. Поэтому я упомянула о заложниках. Ведь тем самым я очеловечиваю их.
— Чтобы они потеряли для меня характер игрушек? — Мужчина рассмеялся, и в его голосе прозвучали нотки искреннего удовольствия. — Это вы прекрасно сказали, Ира. Хорошо, что вами заменили этого дурака фон Херцберга. Вы, кажется, знаете свое дело.
— Спасибо, Ян.
Она с облегчением видела, как Гетц, который только что вошел в офис, бросил ей ободряющий взгляд. Он явно оценил ее необычный образ действий. В противоположность Херцбергу, который выглядел так, словно ему дали пощечину.
— Как видно, вы теперь босс в студии? — спросила Ира в надежде, что из ответа она сможет что-нибудь узнать о возможных сообщниках. Тем более она была удивлена, когда Ян без всяких околичностей выдал четкую информацию:
— Давайте не будем тратить наше время на пустяки. Я работаю один. Никаких сообщников. И, чтобы предвосхитить ваш следующий вопрос, сообщаю, что у всех нас все хорошо. По крайней мере у семерых оставшихся. Считая меня.
— «Семь заложников = шесть живых / один мертв» — написала Ира в документе, озаглавленном «Заложники», и задумчиво поставила ниже галочку. Информация совпадала с информацией Гетца, который дал ей план утреннего шоу и список приглашенных на передачу. Помимо Тимбера и его продюсера Флумми здесь, во власти Яна, также находились беременная женщина, молодая парочка и административный служащий средних лет. Седьмой заложник, курьер UPS, был мертв. Ира поблагодарила Бога за то, что Китти пока не присутствовала в расчетах Яна и, очевидно, все еще, скрючившись, пряталась под мойкой.
— Послушайте, Ян, мы хотели бы забрать Манфреда Штука из студии.
— Зачем? Он мертв.
— Взамен мы могли бы принести вам что-нибудь, что вам нужно. Продукты, медикаменты? Как там Сандра Марвински?
— Наша будущая мать ни в чем не испытывает нужды, — ответил Ян. — И спасибо, не надо. Мы все хорошо позавтракали. Нам ничего не нужно.
— Тогда чего же вы хотите? — спросила она напрямик в надежде получить четкий ответ.
— Ира, а вы этого не знаете?
— Нет. Я не могу присваивать себе право судить о вас или читать ваши мысли. Я вас не знаю, но с удовольствием хотела бы познакомиться поближе.
— Это хорошо. Это очень хорошо… — Террорист громко рассмеялся, а потом продолжил: — Я думал, что это неписаный закон для переговорщика — никогда не лгать преступнику?
— Да, это так. — Ира как-то даже делала доклад на эту тему. При захвате заложников переговоры похожи на личные отношения. И то и другое могут протекать успешно, если есть фундамент доверия. И ничто не разрушает доверия так, как обнаруженная террористом ложь собеседника.
— Вот мы беседуем всего две минуты, а я уже поймал вас на лжи, — не унимался Ян.
— Как это понимать?
— Меньше всего сегодня утром вам хотелось бы разговаривать со мной. Ну разве только я расскажу вам что-то о вашей дочери Саре. Правда?
Ира заглянула в выдвижную тумбу под столом Дизеля, ища чего-нибудь выпить. Затем, чтобы сосредоточиться, остановила взгляд на светло-голубом коврике для мыши, лежавшем у ее компьютера.
— Откуда вы знаете Сару? — спросила она наконец твердым голосом.
— Я ее не знаю. Я лишь выловил ее имя в Интернете, пока мы тут разговаривали. «Дочь полицейского психолога утонула в ванне». Год назад B. Z.[12] уделила целых шесть строк несчастному случаю с Сарой.
По тому, как он выговорил слова «несчастный случай», она поняла, что он в курсе. История с эпилептическим припадком, была, конечно, ложью, чтобы избежать вскрытия, которое автоматически назначалось для жертв суицида. А Ира не могла вынести мысли, что чужой патологоанатом будет вскрывать Сару и взвешивать каждый ее орган. Гетцу тогда пришлось задействовать все свои связи, чтобы убрать истинную причину смерти из отчетов.
— И вы знаете, каково это — внезапно навсегда потерять любимого человека.
Эта фраза Яна прозвучала, как показалось Ире, искренне. «Он актер», — напомнила она себе в следующее мгновение.
— Да.
Ира внутренне судорожно сжалась. С одной стороны, хорошо, что она так быстро добилась личного контакта с террористом. Но с другой — речь шла о ее покойной дочери. О причине, по которой она сегодня хотела покончить с собой. «По которой я хочу покончить с собой!» А теперь она говорит о самой тяжкой своей душевной ране с непредсказуемым психопатом, который к тому же, сам не зная того, насильно удерживает у себя Китти.
— Еще раз: ваши требования? — спросила она коротко и заставила себя собраться. Последовавшего ответа она не поняла.
— Откройте, пожалуйста, следующую Интернет-страницу: http://leonilX2dD.net.
Не выпуская трубки из руки, Ира схватила мышь, и заставка с монитора исчезла. Потом она открыла «эксплорер», и спустя несколько секунд браузер начал искать в Интернете нужный сайт.
Появилось изображение привлекательной молодой женщины. У нее были темно-карие глаза, гармонировавшие с ее густыми вьющимися волосами. Беглого взгляда было достаточно, чтобы у Иры возникло смешанное чувство зависти и тоски. Так и она когда-то выглядела, и совсем не так давно. Впрочем, сама она никогда не была настолько хороша, призналась она себе.
За исключением маленького шрама на скуле, у этой женщины было безупречное лицо со слегка евразийскими чертами, элегантно изогнутые брови и полные губы, за ними угадывались прекрасные, ровные зубы. Последнее нельзя было увидеть на фотографии, поскольку женщина очень серьезно, не улыбаясь, смотрела в камеру. И, несмотря на это, от нее не исходило того холода неприступности, который часто присущ красивым женщинам, когда они осознают свою привлекательность. Она казалась серьезной и одновременно ранимой. Сильной и ищущей помощи — сочетание, которое многие мужчины нашли бы неотразимым, поскольку оно пробуждало инстинкт как защитника, так и романтика. Параметры ее фигуры Ире оценить не удалось. Фотография была обрезана сразу ниже тонкой шеи, обрамленной белой шелковой блузкой с широким воротником.