Книга Страна кривого зазеркалья - Анна Данилова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Игорь, вы не перестаете меня поражать вашей… близорукостью. – В данном случае под «близорукостью» она наверняка подразумевала «тупость». – Да у нас с Ларисой были прекрасные отношения, понимаете? И не надо рыть вокруг меня… Только потеряете время. Я не имею к этим убийствам абсолютно никакого отношения.
– Может, вы провели ночь с мужчиной, который был дорог Ларисе?
– Игорь, прошу вас, не вынуждайте меня признаваться в таких вещах… Это очень унизительно.
– Хорошо, не буду, тогда я пошел. Быть может, Крымову вы расскажете больше… А за список спасибо. Скажите Евгению, что я жду его в машине…
Но, вероятно, сама мысль о том, что ей, возможно, придется говорить о подобных вещах самому Крымову, мужчине, который ей нравился всегда и мнением которого она дорожила, толкнула Алису на откровенность с Шубиным. Ей было куда проще признаться во всем ему.
– Я была с охранником, с Андреем. Можете его сами спросить. Только осторожно, чтобы вас никто не слышал. – Она опустила голову, чтобы Игорь не увидел, как покраснело ее лицо.
– С кем? С охранником?
– Да.
Она все-таки подняла голову и сощурила глаза, которые теперь горели ненавистью к человеку, все-таки выудившему из нее правду. И теперь одним своим существованием он будет ей напоминать об этой унизительной минуте.
– А чем охранник не человек? Молодой мужчина, сильный, не то что все эти банкиры и чиновники… Разве с ними получишь столько наслаждения, сколько с Андреем? Вы просто не видели его… У него тело атлета, он такой ласковый, нежный… Теперь вы удовлетворены?
– Главное, Алиса Борисовна, чтобы удовлетворены были вы, – сухо заметил Шубин. – Но этот факт еще нужно проверить.
– Как это? Да что же это такое?
– А то, что перед смертью ваша сотрудница Катя Монастырская призналась мне, что провела ночь в медицинском кабинете с охранником Андреем…
– Катя? Она солгала вам…
– Но зачем?
– Вероятно, и на это тоже были свои причины… Значит, она провела эту ночь в другом месте, с другим мужчиной. А может, в своей комнате?
Шубин запутался окончательно. Алиса же немного успокоилась и взяла себя в руки.
– Ладно, мне пора идти… Хоть и ноги подкашиваются… Что же это такое происходит? – И она, тяжело вздохнув, повернулась на каблуках и, спотыкаясь, направилась к группе людей, стоящих на аллее рядом с местом, где все еще находился труп ее маникюрши.
Минкин появился в кабинете Горного бледнее, чем обычно. На нем был дорогой, оливкового цвета, костюм. Михаил понял, что должно было случиться нечто из ряда вон выходящее, чтобы Минкин сам, без предупреждения, пришел к нему на работу.
– Значит, так, – сказал Минкин. – Поехали куда-нибудь в нейтральное место или просто выйдем на улицу, потолкуем…
– А почему не здесь?
– Подслушивающие устройства…
– Да брось!
– Говорю тебе! Ты не знаешь, как они работают… Все, больше ни слова. Скажи секретарше, что тебе нужно срочно уехать на полчаса.
– Да ладно, не кипятись ты так…
Но Горный и сам занервничал. Поднялся со своего места, взял пачку сигарет и вышел вместе с Минкиным из своего офиса на улицу.
– В машине тоже опасно говорить, – продолжал осторожничать Минкин. – Хотя эта девица могла незаметно сунуть мне «жучок» куда угодно…
– Даже в брюки? – усмехнулся невесело Горный, еще не понимая, о какой девице идет речь.
– Я вообще-то все просмотрел, но ничего не нашел. Пойдем пройдемся немного, заодно разомнешься, великий ты начальник, мать твою… Я, если хочешь знать, из-за тебя сегодня не вышел на работу…
– Да что случилось?
Офис Горного располагался на одной из старинных улочек Саратова и занимал нижний этаж отреставрированного купеческого дома. Улица вела к бульвару, на котором нашлась и скамья.
– Несколько часов тому назад я вот на такой же скамье разговаривал с Бескровной.
– Кто такая? Не припомню.
– Зато я сразу вспомнил, когда увидел ее… Это помощница Шубина, работает с ним в агентстве. Она вычислила меня! Легко! Представляешь, она, оказывается, почему-то решила, что я имею отношение к стоматологии… – И Минкин принялся с жаром рассказывать все то, что произошло с ним в последние часы. – Подумай сам, ты вот нанял Шубина, чтобы найти убийцу Ларисы Ивановой, а на самом деле эта убитая девица – вовсе не она…
– Ты думаешь, что эти шрамы…
– Да откуда мне знать? Но, согласись, я же должен был тебя предупредить!
– Да уж, ну и задачку ты мне задал, – вздохнул Горный.
– Это я-то тебе задал? А я думал, что это ты пытаешься втянуть меня в какую-то грязную историю с убийством…
– Ладно, я тебе сейчас кое-что расскажу. Тем более что рано или поздно эта история все равно выплывет наружу. Думаешь, мне легко одному принимать все решения… Не все же время я буду держать ее в лесу…
– Кого? Слушай, Миша, ты начинаешь меня пугать уже по-настоящему… Одна твоя баба оказывается преступницей международного уровня, и ее убивают… Но зачем, скажи на милость, ей понадобилось менять свою внешность под конкретную личность, под Ларису Иванову?..
– Ничего не понимаю… Минкин, ты рассказываешь мне такие чудовищные вещи… Может, эта Бескровная просто морочит тебе голову, блефует?
– А ты позвони судмедэксперту… Или давай съездим к нему, сейчас же, не откладывая ни на минуту, дадим ему уже не сто, а двести долларов, чтобы он сам показал нам эти шрамы и рассказал о возможной пластической операции, которой подвергалась твоя приятельница. Тогда нам хотя бы будет понятно, блефует Татьяна или нет. Пойми, мы заказываем раскрытие преступления, тем самым как бы демонстрируя свою первоочередную заинтересованность в этом деле, и мы же тормозим следствие, не хотим и пальцем пошевелить, чтобы помочь Шубину. Ты до сих пор не хочешь встретиться ни с Татьяной, ни с Шубиным, чтобы рассказать об этой женщине?
У Минкина замурлыкал телефон.
– Слушаю, кто это? Таня? – Он вопросительно взглянул на Горного. – Да-да, я вас внимательно слушаю…
– Виталий, вы уж извините, что я беспокою вас так часто, тем более что мы практически только что расстались, но у меня работа такая: все вынюхивать, задавать вопросы… Кроме того, хотела вас еще раз поблагодарить за прекрасный обед. Теперь можно дня три ничего не есть.
– Таня, что случилось?
Горный придвинулся к Минкину, чтобы слышать то, что будет говорить Бескровная.
– Видите ли, в чем дело, Виталий. После той информации, которую вы получили от меня (я имею в виду обнаружение на лице вашей подопечной шрамов, свидетельствующих о пластической операции), вы, насколько мне позволяет предположить моя интуиция, помчались сразу же к нему, к вашему драгоценному другу, о репутации которого печетесь куда больше, нежели о своей собственной… Я угадала?
