Книга Тринадцатый стул - Михаил Учайкин

— Думаешь найти? — кокетливо повел бровями Андрей. — И нас никого не берешь?

Задрав голову вверх, как бы что-то пытаясь увидеть на пололке, Игорь при этом почесал свою шею.

— Тебя не возьму совершенно точно, — сказал он, хмыкнув. — Пусть немного и похудел за время болезни, но брутальности не лишился, и своим видом с трехдневной сексуальной щетиной на впалых щеках будешь отвлекать женский пол от мала до велика в прямом и переносном смыслах от дачи неложных показаний. Они же на тебе замкнутся, и вспомнят все, что ты пожелаешь, даже чего никогда не знали. А мне правда нужна, дорогой друг, чтобы случайно не пойти по ложному следу.

Андрей заразительно засмеялся, следом захихикала Галина и смешно захрюкала своим низким голосом всегда серьезная тетя Маша.

— Вас дамы не беру примерно по этой же причине, только чтобы теперь не смущать лиц мужеского пола, — Игорь, чуть отклячив зад и положив руку на грудь, поклонился сначала старушке, затем девушке, «щелкнув» пятками. — С красными глазами после бессонной ночи вас хочется жалеть и защищать.

— Как будто у самого глаза не как у вампира, — фыркнула Галина.

— Мне можно-с, — продолжил паясничать Игорь, — у меня служба-с такая. Я легавый, сыщик. К тому же я закорешился с костюмершами. Они не только потрогать платье дадут, но и понюхать и полизать.

И он убежал, боясь опоздать к началу спектакля.

Игорь не стал ничего говорить о тайнике, который мог оказаться в секретере — ему сначала надо обязательно встретиться с Вадимом Иванцовым, который был занят утреннем спектакле, расспросить его, если это, конечно, был он, что он с ломом делал в квартире. И если искал тайник, как в свое время тетя Маша, то что планировал в «сокровищнице» обнаружить…

Дверь с надписью мелом в комнату возле винтовой лестницы была распахнута настежь. Оттуда раздавались негромкие, но раздраженные голоса.

— Что случилось, дамы?! — прокричал Игорь, не решаясь войти и продолжая стоять на пороге, — лучше, если бы его пригласили.

— Входи, Игорь, — раздался голос Альбины Ивановны. — Ну, ты посмотри, — следом пожаловалась она.

— Что, случилось? — спросил Игорь.

Вопрос был риторическим, он и без ответа видел, что кто-то изрядно похулиганил в комнате — костюмы были свалены со стоек и вешал прямо на пол, можно было не сомневаться, что по ним потоптались ногами в обуви. И пахло алкоголем, правда, не тем дорогостоящим коньяком, который он принес вчера тете Маше для поддержания разговора, а какой-то дешевой бурдой.

Игорь зло усмехнулся, пробираясь к Нине Федоровне и Альбине Ивановне, пытавшихся навести порядок в костюмерной и ощенить нанесенный костюмам урон, — сколько работы создали ни в чем не повинным женщинам, только чтобы скрыть тот факт, что платье Мэри Поппинс испорчено.

— Я вам отыщу вандала, — пообещал Игорь костюмершам. Он погрозил кулаком в пространство, — причем сегодня же.

И без слов, и без объяснений Игорю все было понятно. С такими же предосторожностями он покинул разгромленную комнату и решительно зашагал в сторону гримерок.

— Где можно отыскать Вадима Иванцова? — спросил Игорь, поймав какого полуодетого, видимо, актера.

— Ай, — тот махнул рукой в самый конец коридора, — где-то там.

Но Вадима на месте не оказалось — его место перед столиком с зеркалом пустовало.

— А нас замена…

В гримерную вошел низенький лысоватый мужичок.

— Вместо Иванцова роль Петрушки будет играть Максимов.

— Кошмарный ужас…

Следом за ним в гримерку, с грохотом распахнув дверь, ввалился полуодетый актер, с которым Игорь столкнулся совсем недавно в коридоре.

— Спектакль пропал, — схватился он за голову. — Максимом — Петрушка? Это нонсенс, — произнес он пафосно. — Да, к тому же он и роли не знает.

— Это не мое дело, — махнул рукой мужичок и, больше ничего не говоря, покинул гримерную.

— Извините, — Игорь догнал его, — не подскажете, что случилось с Иванцовым?

— Приболел, — отмахнулся тот от Игоря, как надоедливой мухи, всем своим видом показывая, что он человек маленький, и что начальство прикажет, то он и выполняет.

— А как мне его найти? — Игорь сделал вид, что весьма расстроен и чуть не плачет. — Я его двоюродный брат, проездом, с самолета, ночь не спал… Гостинец привез от родителей. А он приболел. Как так?

Мужичок бдительно оглядел Игоря — одежда помята, как будто спал прямо в ней, сидя в неудобной позе на стуле или кресле, глаза красные, как после бессонной ночи.

— Откуда прилетел? — спросил он строго.

— Из Красноярска, — не моргнув глазом солгал Игорь. В его деле главное — уверенность.

— Здесь недалеко, — мужичок назвал адрес, — театральное общежитие. На вахте спросишь, тебе скажут, в какой комнате Иванцов обитает. Только думаю, не заболел он, а перепил вчера и с похмелья мается.

— Что, пьет брат? — округлил глаза Игорь.

— А кто не пьет? — выразительно произнес мужичок…

Общежитие, действительно, располагалось недалеко от театра. В нем проживали не только молодые артисты почти всех городских театров, но и студенты театрально училища.

Игорь уже и забыл, как шумно бывает в местах подобного рода — мимо вахты сновал туда-сюда галдящий молодой люд. Мрачного вида охранник неопределенного возраста, одетый в темно-синюю униформу с надписью на груди «охрана» (скорее всего, на спине была такая же надпись, только несколько побольше, решил Игорь) ни у кого не спрашивал пропусков. Но только не у Игоря.

— Куда?

Охранник встал у него на пути, не позволяя пройти через турникет.

— Туда… — Игорь махнул рукой и, сделав наивный взгляд, захлопал ресницами. — Мне к Вадиму Иванцову, — протянул он заискивающе. — Брат из Красноярска. Проездом.

Охранник вынул телефон из кармана форменных брюк. Только этого не хватало. Придется трясти служебным удостоверением, а Игорю, ой, как не хотелось, этого делать.

Но мужчина, похоже, только взглянул на часы.

— Дрыхнет, поди, еще, — сказал он раздраженно, — заявился под утро. Не пустил бы его, да еще бы и в трезвиловку сдал, будь старые времена. А сейчас е положено — ночь-полночь дверь отопри и впусти.

— А почему в вытрезвитель сдать хотели? — жалобно спросил Игорь.

— Разило перегаром на версту, — скривился охранник.

«Трезвенник или язвенник», — сделал вывод Игорь, терпеливо дожидаясь, когда ему разрешат пройти внутрь.

— Комната четыреста двадцать восемь. Лифт направо, но он не работает.

На турникете снова во все стороны загорелись зеленые стрелки — вход свободен.

Обитатели комнаты на четвертом этаже спали без задних ног, лежа поверх покрывал, причем все трое, а не только Вадим. Ни один не потрудился раздеться и лечь, как положено, на простынку под одеяло — то ли жарко им было, то ли лень раздеваться.