Книга Третья звезда - Валерий Фурса

– Ты ведь видел, как Брук снимал кино? Этот умный аппарат – видеокамера – имеет почти такой же, как и у людей, глаз. Только у людей их два, а у видеокамеры только один. Этим глазом она все видит и запоминает увиденное. Ведь ты тоже, когда увидишь что-то интересное, можешь запомнить увиденное и потом рассказать о нем или нам, или детям Племени.

– Конечно, могу! – бойко подтвердил Гор, пытаясь похвастаться своими способностями и хоть немножко оправдать свою трусость. – Но ведь я могу только рассказать об увиденном, а здесь что-то совсем иное!..

– Да! Здесь совсем иное, – согласилась с ним Эола. – Но все дело в том, что этот аппарат не умеет разговаривать. Он может только рисовать все, что он видел раньше, на специальном экране. Но рисует он все очень быстро и совсем незаметно для наших глаз. При этом он тщательно вырисовывает каждое движение и каждый оттенок цвета. Потому нам кажется, будто все, о чем хочет поведать нам видеокамера, двигается на этих рисунках. Вот мы сейчас снова начнем показывать фильм, и я специально подойду к Большому Хару, который так испугал тебя, и дотронусь до него рукой. Можешь бать уверен, что он этого даже не заметит. Потому, что на самом деле это не тиранозавр, которого вы все называете Большим Харом, а всего лишь его двигающееся изображение. Всего лишь картинка. Но эта картинка умеет двигаться. А стоит ли бояться каких-то картинок? Ты ведь Гор! Ты самый храбрый из своего Племени!

– Значит, это такие же рисунки, какие делает на стенах пещеры старый Кин? – все еще с недоверием спросил у Эолы Гор.

– Да! – обрадовалась она. – Совершенно верно! Ты ведь не боишься этих рисунков?

– Конечно, не боюсь! – уже более уверенно промолвил Гор. – Как можно бояться обычной стены пещеры? Даже если на ней Кин выбил изображение Большого Хара? Этого даже маленькие дети не боятся.

– Вот и хорошо! Но ведь наши рисунки – это тоже рисунки на стене. Ты же видишь, что это всего лишь стена! Так почему же ты боишься ее? Только потому, что она тебе не так знакома, как стена пещеры? Или потому только, что наши рисунки намного точнее и лучше, чем у вашего Кина? Мы ведь можем остановить свой аппарат в любой момент, и тогда рисунок на стене застынет. А потом показать другой рисунок. Но он будет только чуть-чуть отличаться от первого. Например, на какую-то долю движения одной лапы Большого Хара.

– Так почему же вы так не делаете?

– Потому, что мы хотим все увидеть в движении. Ты ведь видел, как бежал Большой Хар?

– Видел, – угрюмо подтвердил Гор. – И не только на рисунке…

– Ну, хорошо, – успокаивающе погладила его по плечу Эола. – Но ведь его уже давно нет в вашей Долине. И это очень хорошо, что его нет. Наши друзья вообще его никогда не видели. Даже на рисунках. Вот им и хочется посмотреть на него. Но не на простых рисунках, а на наших движущихся картинках. Ты же видел, какой он здесь маленький? Будто мы видим его издалека.

– Да! Я это заметил. Но я это только сейчас вспомнил.

– Вот и хорошо! Значит, будем считать, что мы просто наблюдаем его издалека. Он нас не видит. Потому и угрожать нам не может. Ведь это тот самый тиранозавр, которого потом сьели большие охотники. Ты ведь помнишь, как мы наблюдали за той охотой?

– Конечно, помню! Они разорвали и съели Большого Хара!

– А наша видеокамера как раз тот случай и запомнила. А теперь, рисуя свои движущиеся картинки, она как бы рассказывает об увиденном нашим друзьям. Сами картинки чередуются очень быстро, почти незаметно для глаза. Потому нам и кажется, что на экране все движется и мы можем видеть все таковим, каким оно есть на самом деле – и деревья, и скалы, и самих животных. Ты обещаешь больше не пугаться и не мешать нашим друзьям посмотреть фильм? Ведь они всего этого еще никогда не видели и им это очень интересно.

Гор все еще с некоторым недоверием обвел взглядом всех присутствующих. Но все они были спокойны и дружелюбно улыбались ему. Будто подбадривали. А еще Гор был просто поражен тем, что никто на него не сердится и не ругал его. Он вдруг понял, что с этими людьми ему теперь можно не бояться не только Большого Хара, но даже охотившегося на него зверя.

Когда на экране снова замигали знакомые ему изображения, Гор уже не так боялся и прятаться не пытался. Но иногда, все же, вздрагивал от неожиданности. Особенно, когда кадры вдруг резко менялись и его взгляду открывалась новая движущаяся картинка. Только когда все снятые материалы были просмотрены, Гор все же решился задать еще один вопрос, который не давал ему покоя:

– Но если ваш умный аппарат умеет показывать картинки, то почему вы не научили его разговаривать? Чтобы он еще и рассказывал обо всем увиденном. Чтобы слышался и щебет птиц, и рев Большого Хара. Неужели вы не можете этого сделать?

– Ну, вот! – обрадовалась Эола, обращаясь к своим друзьям. – А вы еще смели называть Гора дикарем! Да он более сообразительный, чем некоторые наши современники!

Капитан Визим, который до этого времени молча прислушивался к попыткам Эолы успокоить Гора, весело хлопнул его по плечу и решил сам ответить ему:

– Молодец, Гор! Мне и самому стыдно за то, что раньше считал тебя дикарем. Потому я еще раз прошу у тебя прощения. И от себя лично, и от имени всех моих друзей. Ты очень верно подметил, что машина могла бы и рассказывать об увиденном. У нас есть и такая. И даже не одна! Но сегодня мы специально не хотели включать ее, чтобы не испугать тебя еще больше. Ведь если бы ты не только увидел, но еще и услышал рычание этих тварей, то мог бы и умереть от страха. А нам не хотелось так сильно травмировать тебя. Мы хотим, чтобы ты все сам увидел и все понял. Но чтобы все это не слишком пугало тебя. Ты можешь ничего не бояться во время пребывания в нашем звездолете или в капсуле гравилета. Но, находясь в лесу, на речке или в горах, вы все должны быть предельно осторожными и внимательными. Чтобы не попасть в зубы какого-то хищника. А в следующий раз мы будем смотреть озвученные фильми. Но рассказывать об увиденном будет уже не видеокамера, а совсем другой аппарат, который называется магнитофоном.

Той ночью Гор еще долго не мог уснуть, мысленно снова и снова переживая картинки увиденного фильма. Ему снилось, что он, будто Крылатый Кар, свободно летает над телом Матери и видит на ее необъятных просторах такие чудеса, о которых раньше и подумать не мог. А леталось ему так свободно, и так приятно было подставлять грудь свежему ветру…

Но как ни приятен был его ночной отдых, утром Гор, как всегда, был свежим и бодрым и с нетерпением бродил вокруг капсулы гравилета в ожидании нового полета и новых приключений.

Но тогда полетать не удалось. Все небо затянулось косматыми тучами, и на землю полился нудный, надоедливый дождь. Обиженный на Небесного Отца, Гор уже хотел вернуться в свою пещеру, когда его позвала Эола и пригласила в звездолет. Гору было абсолютно все равно, в какой пещере переждать непогоду. Потому он и зашел в звезду. Тем более, что общество Эолы теперь для него было очень приятным.

– Почему ты такой хмурый сегодня, Гор? – слегка обняла его за могучий торс Эола. – Улыбнись! Не все так плохо, как тебе кажется!