Книга Пессимизм 2.0 Происхождение нас - Александр Горчаков

Бытие присутствия происходит в мире. Вопрос о происхождении мира не рассматривается. Мир понимается не как совокупность предметов, но как система связей, в которую включено и которую использует присутствие. Мир не описывается при помощи что есть, он характеризуется при помощи как доступен. То обстоятельство, что сущее может быть в определенных связях и отношениях, называется мирностью мира.

Все, что принадлежит миру, нестрого делится на наличное и подручное. Подручное – это широкое понятие, обозначающее сущности для-чего которых человеку понятно, например, для-чего нужны молоток или плодовое дерево. Подручное не обязательно представляет собой конкретный предмет или произведенную человеком вещь, это может быть ветер в парусах. Подручное всегда связано с имением-дела, т. е. цепочкой связей, состоящих из то-с-чем, из-чего, для-чего имеют дело. Все эти связи в конце концов ведут к ради-чего, которое и есть бытие присутствия. Все, что человек встречает в мире, он может воспринимать без определения полезности, т. е. без включения его в мир, просто как оно есть, т. е. наличное. Провести точную границу между одним и другим нельзя, ведь просто созерцая сосну, мы воспринимаем ее как наличное, если же мы смотрим на нее, подразумевая использование ее в качестве мачты, то она представляет собой подручное. Когда мы говорим о созерцании, мы подразумеваем не только что, но и где этого что, т. е. пространственность. Пространственность мира изначально дана нам через окружающее нас подручное, например: «вверху» это «на потолке», «внизу» – «на земле», «сзади» – «у двери» и т. п. Присутствие понимает свою пространственность из бытия-в-мире и реализует ее в двух модусах от-даления и направления. От-даление означает выделение из дали, т. е. понимание близости и удаленности подручного в окружающем мире, и не связано с расстоянием. М. Хайдеггер приводит такой пример: любимая всегда со мной, даже если ее нет поблизости. Направление же задает область, в которой происходит от-даление.

Бытие-в-мире является сущностной структурой присутствия (экзистенциалом). Поскольку термин «бытие в…» допускает существование одного внутри другого, то может возникнуть мысль о раздельном (на каком-либо этапе) существовании мира и присутствия, но это не так. «Присутствие никогда не есть «сначала» как бы свободное-от-бытия-в сущее, которому порой приходит охота завязать «отношение» к миру. Такое завязывание отношений к миру возможно только потому что присутствие есть, какое оно есть, как бытие-в-мире»[65]. Бытие-в-мире не подразумевает нахождение внутри какого-либо мира, но означает включенность в некоторую систему, которая и именуется присутствиеразмерной. Присутствие обнаруживает в этой системе другое(ие) присутствие(я), даже если его (их) и нет рядом. Такую черту присутствия М. Хайдеггер относит к базовым, т. е. экзистенциалам, и называет этот экзистенциал – люди. Экзистенциал люди возникает при рассмотрении вопроса о кто присутствии. Люди анонимно определяют поведение присутствия, через форму поведения как все, т. е. социальность. Но и присутствие может через людей определить свое место в социуме. Процесс определения своего места в социуме не сводится к имущественному или какому-либо иному статусу, он основывается на имманентной модификации присутствием представления о людях как о сущностном экзистенциале. Таким образом, в отличие от марксизма в формировании личности присутствует (или не присутствует в силу свободы выбора) сама личность, а не только общественные отношения.

Бытие-в как таковое описывается тремя экзистенциалами – расположением, пониманием и речью. Для нашего исследования наиболее важен экзистенциал присутствия понимание. Еще два – расположение, которое на бытовом уровне соответствует настроению, и речь, которая означает возможность общения, а не конкретный язык, – для предлагаемой теории значения не имеют, хотя и принципиально важны для экзистенциальной аналитики. Понимание конституирует бытие присутствия следующим образом: «В понимании экзистенциально лежит бытийный способ присутствия как умения быть»[66]. Понимание самого себя для присутствия идет из возможностей. Понимание – это представление присутствия о том, как с ним самим обстоит дело. У понимания есть и другой, не экзистенциальный смысл – понимать в чем-то, уметь делать что-то. Такая трактовка термина «понимание» для отличия от основной называется понятливостью. Понимание всегда касается возможных модусов бытия присутствия, оно направлено вперед. Такая структура понимания называется наброском. Набросок – это некоторый предварительный образ в самом общем виде будущего чего-либо, например того, как провести отпуск. Поэтому понимание дает нам не план нашего будущего, четко очерченный и структурированный, а лишь некоторое самое общее его видение, но видение не вообще, а направленное на конкретную возможность. Понимание может быть собственным и несобственным. Собственное понимание означает, что присутствие понимает себя из своего ради-чего. Несобственное понимание означает, что присутствие понимает себя из мира, в который оно брошено.

Набросок, который дает нам понимание, не формализован. Однако мы можем наше понимание формализовать. Для этого сначала мы формируем некоторое понимание. Такое формирование называется толкованием. Толкование – это некоторое формализованное представление нашего понимания. Говорить о формализации понимания нам позволяет то, что толкование проявляет себя в том, как присутствие действует с тем или иным. Действие всегда предполагает некоторый алгоритм, т. е. формализацию, и если толкование есть основа этого действия, то оно представляет собой формализацию понимания. Эта формализация в известной степени условна и не выражена, скажем, в наборе команд, она проявляется в том, что толкование дает присутствию структуру (последовательность) действий с чем-либо. На обыденном уровне понимание и толкование выражено в толках. Толки представляют собой образ бытия-друг-с-другом. Толки – это смысл, который мы вкладываем в высказывание, в сообщение, публикуемое при помощи речи. Но толки – это также и то, что понимают в высказывании, сообщении. «Толки есть возможность все понять без предшествующего освоения дела»[67]. Поэтому присутствие, придерживающееся толков, как бы отказывается от самого себя, живет чужим умом.

Познание человеком окружающего мира является модусом присутствия, а присутствие, в свою очередь, является познающим бытием-в-мире, поскольку присутствие ранее было определено как спрашивающее о своем бытии сущее.

Присутствие брошено в мир, иными словами оно есть «… в определенном мире и при определенном круге определенного внутримирного сущего»[68]. Введение термина «брошенность» для возникновения присутствия дает возможность М. Хайдеггеру не рассматривать его антропологию и сосредоточиться на его аналитике. Бытие присутствия осуществляется в двух модусах – собственном и несобственном. Различие между собственным и несобственным модусами бытия состоит в следующем: «В бытии-вперед-себя как бытии к своему особому умению быть лежит экзистенциально-онтологическое условие возможности свободы для собственных экзистентных возможностей. Умение быть есть то, ради чего присутствие всегда есть как оно фактично есть. Но, поскольку это бытие-к-способности-быть само определено свободой, присутствие может к своим возможностям относиться и безвольно, может быть несобственным и фактично сначала и обычно таким способом и есть. Собственное ради-чего остается несхваченным, набросок своего особого умения-быть отдан распоряжению людей»[69]. Бытие присутствия в мире в несобственном модусе именуется падением, при этом в этот термин не вкладывается никакого негативного смысла. «Это растворение в бытии при… имеет чаще всего характер потерянности в публичности людей»[70]. Т. е. человек не сосредотачивается на самом себе, но существует в со-бытии с другими.