Книга Эволюция оружия. От каменной дубинки до гаубицы - Оливер Хогг

Каждый замок, в котором было более одной башни и несколько линий укреплений, являлся концентрическим, хотя даже в самых крупных ранних замках дополнительные линии обороны были не слишком развиты и ограничивались по большей части защитой входа. Замковая архитектура достигла своего максимального расцвета при Эдуарде. Так велика была слава Эдуарда I, что концентрическая система, которую он не изобрел, но принял, получила его имя. В действительности Кайрфилли – один из лучших образцов концентрического замка на острове – был построен вассалом в конце правления Генриха, еще до возвращения Эдуарда с Востока. Термин «эдвардианский» относится к типу замков, которые стали преемниками круглой башни с огороженным стеной пространством, и перенес искусство фортификации из раннего английского стиля в готический период военной архитектуры.

Военно-инженерный талант Эдуарда в основном был направлен на Северный Уэльс. Фортификационные сооружения этого княжества в последних десятилетиях XIII века представляли собой лагеря на холмах, не приспособленные для ведения современной войны и не подходящие для образа действий короля. Он не нашел там ни английских насыпей, ни норманнских башен, и его работы в этой стране стали и оригинальными по концепции, и смелыми по исполнению. Ему обязаны своим возникновением замки Конуэй, Карнарвон, Бемарис и Харлее.

Первой отличительной чертой концентрического замка является расположение линий обороны одна внутри другой. Имеющий башни по углам и вдоль стен эдвардианский замок спланирован так, что ни одна его часть не может быть полностью предоставлена самой себе. Стену нельзя должным образом защитить, если внешняя сторона основания одной ее части не видна с вершины другой. Норманнская башня или ранняя английская круглая башня могли защищаться только людьми, сбрасывающими со стен камни и другие «снаряды». В результате защитники башни подвергались ничуть не меньшей опасности, чем нападающие. Использование стеновых башен, выступающих из стены, не только увеличивало ее неприступность, но и, если башни располагались на расстоянии дальности выстрела из лука друг от друга, позволяло защитникам, находясь в укрытии, вести продольный огонь и предотвратить возможный таран. В то же время башни, не столь хорошо защищенные с флангов, были, по причине своей формы и прочности, менее подвержены проломам. Так достигалась заодно и экономия материалов, ведь толщина стены могла быть меньше. Одновременно увеличивались возможности и качество обороны. Иными словами, гарнизон мог проявить инициативу и перейти от пассивной обороны к активной. Конечно, в этом элементарном принципе ведения войны не было ничего нового, но при проектировании более ранних крепостных сооружений о нем забыли или проигнорировали.

Однако концентрической системой достигалось большее. Линии обороны выстраивались так, что защитники могли делать внезапные вылазки из одного сектора и нападать на противника в другом. Более того, каждая башня или сторожка, а иногда и часть всего сооружения задумывались так, чтобы можно было какое-то время держаться изолированно. Также линии обороны располагались так, чтобы пролом внешней стены не обязательно влек за собой потерю всего замка. В концентрических замках башня – главная черта ранних крепостей – была заменена открытым, окруженным стеной внутренним двором, усиленным сторожевыми и стеновыми башнями. В этом огороженном пространстве размещали зал, часовню и разные хозяйственные постройки. Вокруг этого внутреннего двора находился узкий второй двор, который делился на части поперечными стенами с воротами – как водонепроницаемые переборки и отсеки на современных судах. Такое расположение изолировало любой отряд атакующих, проникший через проломы во внешних стенах. Узость второго дворика делала нападающих беззащитными перед внезапным нападением с обоих флангов, мешала получить подкрепление и установить военные машины. Помимо второго внутреннего дворика был еще и третий, или внешний, двор. Это была площадь довольно больших размеров, которая могла вместить значительную часть гарнизона, лошадей и, в случае необходимости, живущих по соседству крестьян вместе с домашним скотом. Внешний двор обычно имел ров с водой или водоем, образованный перегораживанием дамбой какой-нибудь местной речушки. В таких случаях жизненно важной становилась защита дамбы, которая обеспечивалась постройкой стены вдоль всей ее длины с башнями или сторожевыми помещениями с каждого конца. В концентрических замках все его части предназначались для ежедневного использования. Ни одно из сооружений не было возведено только для отражения осады. Зал, часовня и кухня использовались постоянно и имели соответствующие размеры.

Сторожевое помещение эдвардианского замка было внушительным сооружением, обычно прямоугольным в плане, по бокам защищенным двумя барабанными башнями и иногда имеющим с тыльной стороны еще две башни с лестницами. В центре его располагалась входная арка, за которой начинался длинный прямой проход, идущий через все здание. Три отверстия в боковых башнях давали возможность вести наблюдение за подходным мостом, боковой стеной и площадкой прямо перед воротами. Над аркой находилось небольшое окно, а на верхушке – машикули на ступенчатом выступе. Возможен другой вариант: с одной барабанной башни на другую иногда перебрасывали нечто вроде моста, расположенного на несколько метров впереди каменного сооружения, оставляя пространство, через которое на головы желающих попасть в ворота можно было бросать камни, бревна и т. д. Входная арка, достаточно широкая, чтобы пропустить повозку или трех воинов, идущих плечом к плечу, обычно была каплевидной формы. В числе оборонительных сооружений были также опускающаяся решетка и двухстворчатая дверь, открывающаяся наружу, которую можно было заложить большими прочными бревнами. Когда не было необходимости в их использовании, бревна убирались в полости в стене. За дверью свод был заменен плоским бревенчатым потолком, через который могла опускаться еще одна решетка. Далее следовали два боковых дверных проема в помещение привратника и маленькую комнату. Обычно, в дополнение к дверям и воротам, в своде имелось несколько отверстий-бойниц размером около 30,5 сантиметра. Они служили либо для наблюдения за неожиданным вторжением захватчиков, либо для того, чтобы бросать в них пики. Первый этаж самых больших помещений такого рода имел еще и большую комнату с боковыми дверями, ведущими к стене и иногда к часовне. Отсюда осуществлялся подъем и опускание решеток.

Стены эдвардианских замков имели высоту от 8 до 12 метров и толщину 1,8–2,5 метра. Сверху находился дозорный путь, называемый аллюр, защищенный с внешней стороны зубчатым парапетом, а с тыловой – более низкими и легкими стенами. На стену обычно можно было попасть из стеновых башен и, в некоторых случаях, по открытой каменной лестнице. Стеновые башни сильно отличались друг от друга по размерам и форме, но чаще всего были круглыми или полукруглыми. Там, где были внешний двор и вторая стена, внешняя стена была намного ниже внутренней, а стеновые башни внешней стены имели одинаковую с ней высоту. Барбакан был иногда просто огороженным пространством, расположенным перед воротами в конце моста.

Замки Генриха III и Эдуарда I были чем-то средним между дворцом и крепостью, но, хотя всевозможных предметов, призванных обеспечивать уют, по меркам тех дней было даже слишком много, первоочередными все равно являлись военные соображения. Санитарные меры отвечали нормативам своего времени. Количество кладовых и способы утилизации отходов вполне соответствовали гигиене XIII столетия.