Книга Атомные танкисты. Ядерная война СССР против НАТО - Владислав Морозов

Подполковник плюнул и полез в свой джип.

Между тем пара массивных «птичек» со «специзделиями» на подвеске замерла на старте.

В передней кабине ведущей машины заметно вспотевший первый лейтенант Симондс затянул на лице крепление кислородной маски и, глянув еще раз на пристегнутый к бедру комбеза планшет с картой, попытался мысленно проиграть предстоящую задачу.

Вроде бы ничего сложного. Взлететь курсом на северо-восток и пройти над Балтийским морем по кромке датских и восточногерманских территориальных вод, Кильская бухта, потом остров Фемарн. Далее Мекленбургская бухта, пролив Кадет-Реннен, затем обогнуть с северной стороны остров Рюген, а затем, не дойдя примерно двадцати миль до датского острова Борнхольм, повернуть на обратный курс. Действительно ничего сложного, но если принять во внимание ночь, малознакомый ему лично район полетов, расстояние между датским, шведским и гэдээровским берегами менее чем в 50 миль, а также общую нервозность по причине повышенной боевой готовности по обе стороны границы, получалось, откровенно говоря, невесело.

– Чак, ты там как, готов? – спросил Симондс своего оператора Бакстона, сидевшего в задней кабине и, очевидно, занятого очень похожими размышлениями.

– Готов, Дэни, все системы в норме, – ответил тот.

– Кугуар-2, – запросил Симондс ведомую машину. – У вас все в порядке?

– Норма, – ответил голос Шнайдера в наушниках.

Замершие на ВПП «Фантомы» мигнули посадочными фарами.

– Кугуар-1 и Кугуар-2, я Ферма, как слышите? – спросил из рации отчего-то похожий на робота из фантастических фильмов (видимо, из-за особенностей аппаратуры) голос руководителя полетов. «Кугуар-1» и «Кугуар-2» на сегодня были позывными Симондса и ведомого экипажа второго лейтенанта Шнайдера.

– Кугуар-1, вас слышу, Кугуар-2, вас слышу, – отозвались оба экипажа. – К взлету готовы!

– Тогда вам старт! – отозвалась вышка управления полетами.

Двигатели заревели на полную мощность, и оба истребителя-бомбардировщика, разгоняясь, покатились по полосе, так же как взлетевшая за несколько минут до них и уже растворившаяся в ночном небе пара «Уайлд Уизлов» прикрытия.

Ночные аэродромные огни, словно в калейдоскопе, понеслись по сторонам пилотской кабины, все ускоряясь, а потом у сильно вдавившегося в кресло Симондса возникло некоторое чувство неуверенности, какое обычно бывает у пилота любого только что оторвавшегося от земли самолета. Хотя вроде бы все было штатно. Произведя уборку шасси, Симондс повел свою пару в ночную темноту, в сторону моря.

– Кугуар-2, я Кугуар-1, как обстановка? – запросил он Шнайдера.

– Кугуар-1, все нормально, – отозвался ведомый.

– Кугуар-1, Кугуар-2, я Канюк-1, – раздался в наушниках голос майора Тэцлоффа, ведущего пару «Уайл Уизлов». – Вижу вас на радаре, видите меня?

– Видим, – доложил Симондс после короткой утвердительной реплики оператора и взгляда, брошенного на экран радара в собственной кабине. На радаре действительно вполне отчетливо светилась пара отметок, державшихся чуть впереди, левее и выше их. А вот здешнее ночное небо Симондса не радовало, но что делать? По идее, облаков не было и на дворе стояло лето, но все равно ему показалось, что здесь все-таки куда темнее, чем над Штатами.

– Кугуар-1, как вы там? – снова прорезался на радиоволне голос руководителя полетов.

– Нормально, Ферма.

– Тогда немного уберите обороты и ложитесь на курс 120. Высота 8000, выше не подниматься, быть внимательными, следите за маршрутом, местоположением и действиями «Канюков», как поняли, Кугуар-1?

– Ферма, вас понял, выполняю, – ответил Симондс, слегка доворачивая самолет.

Затем они резали воздух практически в полной тишине, изредка перебрасываясь короткими фразами с Канюком-1, которого вполне четко наблюдали на радаре. Темнота вокруг была хоть глаз выколи. Сверху, если слегка присмотреться, можно было различить звезды и даже отдельные созвездия, а вот внизу было темно настолько, что даже не было понятно, море там или суша. Хотя, судя по очертанию береговой линии на экране радара и по времени, они уже давно летели над морем. И так продолжалось около двадцати минут.

А потом уже вполне успокоенного Симондса вдруг вывел из себя резкий и неприятный треск и вой, раздавшийся в наушниках гермошлема. От неожиданности он замотал головой, но посторонние звуки не исчезали, а, наоборот, усиливались.

– Дэн, что это за хрень? – поинтересовался из своей задней кабины Бакстон. – Или я один это слышу?

– Ничего не понимаю, Чак, у меня тоже…

– И на радаре какие-то помехи, – добавил оператор каким-то не очень уверенным голосом.

Симондс бросил взгляд на приборную доску, и увиденное повергло его в ужас. Шкалы некоторых приборов пришли в движение, в частности мелко тряслись авиагоризонт и стрелка компаса. Изображение на радаре меняло яркость и четкость, внятных отметок от пары «Канюков» там уже не было, зато появлялись и исчезали какие-то хаотичные пятна и отметки. Вот тебе и пресловутая радиоэлектронная борьба… За всю свою не сильно длинную летную карьеру Симондс ни разу не сталкивался с реальными действиями РЭБ, ни своей, ни чужой. То есть на учениях в том же Техасе им иногда сообщали по ходу дела что-то типа «а сейчас объявляется полное радиомолчание, поскольку посредник дал вводную о том, что условная РЭБ условного противника поставила условные помехи». Но реальных-то помех никто при этом не ставил, и чем это чревато, Симондс не знал…

– Ферма, я Кугуар-1, – воззвал в эфир Симондс. – У меня пошли комбинированные помехи и по каналу связи, и на бортовой РЛС. Кто-нибудь скажет мне, в чем дело, черт вас подери?

– Кугуар-1, – прорвался сквозь мощный треск и вой далекий голос Фермы. – Не паникуйте. Все штатно. Это ненадол…

После чего его голос окончательно потонул в треске и вое.

– Канюк-1, – без особой надежды на ответ запросил Симондс Тэцлоффа. – В эфире сплошные помехи, что происходит?

Никакого ответа он не услышал, в эфире были только неприятные для человеческого уха фоновые шумы. В этот же самый момент ведущий пару «Уайлд Уизлов» тоже вызывал Кугуара-1, но, к сожалению, абсолютно тщетно.

Обе пары не слышали ни друг друга, ни руководителя полетов. Они продолжали лететь над Балтийским морем в прежнем направлении, правда, опытный ведущий «Канюков», уже сталкивавшийся с безумными выходками рэбовцев, после появления в эфире помех принял единственно верное решение – на широте острова Рюген он взял влево, в результате чего «Уайлд Уизлы» начали уходить на северо-запад, в сторону Дании, с тем чтобы экстренно лечь на обратный курс. А вот пара «Кугуаров», не долетев до Рюгена, взяла чуть вправо, строго на юг, прямо в сторону побережья ГДР… Правда, ни та, ни другая пара этого еще не знали, поскольку друг друга на радарах не наблюдали и имели проблемы со связью и навигацией. Более того, даже свои наземные РЛС видели их в этот момент не очень четко.