Книга Укрощение - Леонид Гришин

У него скрипнули зубы, желваки на скулах заиграли, глаза сузились, руки сжались в кулаки. Он с минуту стоял, не дышал, развернулся и ушёл. Я не видела его три месяца. Кому я не звонила, никто не знал, где он. То ли в самом деле не знали его компаньоны, то ли он дал им такое указание. А потом через три месяца он явился, встал на колени передо мной и сказал:

– Есть русская пословица: «Не та мать, что родила, а та мать, что воспитала». Я переделаю её на свой лад. Не тот отец, что зачал, а тот, что воспитал. Я воспитаю ребёнка, буду считать его своим. И ребёнок получит мою фамилию, а имя – то, которое ты ему дашь. Развода ты не получишь. Нравится тебе это или нет.

И вот родился сын, назвали мы его Колей. А через два года Григорий стал мне не фиктивным мужем, а настоящим. И у нас родилась дочь. И сейчас она стала одной из тех, кто поехал от школы по обмену во Францию. А девять дней назад мне позвонила Ольга и сказала, что отца утром за рабочим столом нашли уже отошедшего в мир иной. Я, конечно, полетела, была на похоронах…

… – Ну а дальше вы всё знаете, что было. Завтра приезжает мой муж… Спасибо вам, что вы выслушали мою исповедь. Мне стало немного легче.

Я налил ей ещё воды, она выпила, поднялась, я тоже встал. Она постояла, потом обняла меня, прижалась и сказала: «Спасибо вам».

Я проводил её до номера, а сам пошёл разыскивать мальчишек. Они плясали и развлекались с аниматорами…

На следующий день приехал её муж, красивый, симпатичный мужчина. Нас познакомили, и дни мы проводили на пляже, а вечером ужинали вместе за одним столом. На анимацию Ирина никогда не ходила, поэтому и Григорий не ходил. Они гуляли у моря, а я был с мальчишками. Потом мальчишки шли спать, а мы уходили в бар, сидели, пили вино, разговаривали, постепенно у Ирины глаза оттаивали, так они вдвоём были ещё неделю, затем мы их проводили на такси, и они уехали. А мы с Акимом ещё целую неделю отдыхали. Потом вернулись в Петербург, и как-то эта история Ирины забылась…

Одноклассник

Фёдор позвонил мне в субботу во второй половине дня, сказал, что заедет ко мне на дачу и попросил включить баню. Мне это показалось странным. Приезжать в субботу, во второй половине дня ко мне – это было не похоже на Фёдора. Обычно он звонил мне в пятницу, предлагал съездить на рыбалку и голосом Высоцкого затягивал: «Затопи, затопи ты мне баньку! По-белому!» Высоцкий, правда, пел «по-чёрному», но Фёдор всё равно из раза в раз пел «по-белому».

Банька у меня, уж не знаю… Я называю её баней, хотя кто-то говорит – сауна. Может быть, потому что нагреватели электрические. Но как по мне, так всё равно банька – те же камни, только вместо огня – тены. Камни так же нагреваются, температура поднимается и можно париться. Поэтому какая разница, чем они нагреваются? Раньше бани топили дровишками, нагревали воду там же, пользовались тазиками или, как их называли, лохани деревянные. А теперь у меня стоят три тена по киловатту, которые нагревают камни, установлен электроводогрей и душевая кабина. Такая вот баня. Электроэнергию в нашем садоводстве не лимитируют, поэтому возможно использовать трёхфазовое напряжение.

Я в бане париться не большой любитель, а уж обливания холодной водой после бани тем более не люблю. Фёдор – тот напротив – выходя из парилки непременно обливается холодной водой, которая у меня идёт из скважины…

После его звонка я включил баню, налил в самовар воды, выставил его на веранду, где у меня стоят стол и кресла.

Приготовил всё, что нужно и стал ждать Фёдора. Когда тот приехал, то первым делом спросил о бане. Это неизменно его первый вопрос, когда он выходит из машины. Уже, наверное, готова – был мой ответ. Мы захватили посуду, халаты и пошли. Долго я париться не могу, поэтому вышел раньше Фёдора, включил самовар и заварил нам чаю с листьями смородины, облепихи и земляники. Сделал пару глотков, наслаждаясь тишиной и тем расслабленным, свежим состоянием, которое дарит баня, когда ко мне присоединился Фёдор. Мы откинулись на спинки кресел и посидели некоторое время с закрытыми глазами, попивая чай.

Немного помолчав, я спросил Фёдора, что заставило его приехать ко мне вдруг в субботу без предупреждения. Ведь если бы он приехал вчера, то сидели бы мы сейчас с ним на рыбалке, как это обычно и бывает.

– Да понимаешь как, – начал Фёдор, – позавчера позвонил мне одноклассник, Коля Кравчук, и сказал, что есть предложение среди одноклассников собраться отметить 30-летие окончания школы: посидеть, пообщаться со старыми друзьями, узнать кто где сейчас.

Он добавил, что сейчас они только собирают информацию, кому в какой месяц удобнее всего, чтобы потом прикинуть и назначить так, чтобы большинству было удобно.

– Я могу в любой месяц, когда пригласите, тогда и приеду. Непременно приеду! – сказал я Коле по телефону.

– Отлично! Но раз так, тогда к тебе ещё поручение будет. В Питере сейчас живёт Юрка Григорьев. Адрес у нас есть, а вот номером его телефона никто не располагает. Так что записывай: проспект Обуховской обороны…

…Я не стал долго ждать, и сегодня, через два дня после нашего разговора, решил съездить по адресу и передать Юрке послание от нашего класса.

Накануне прикинул маршрут по карте – далеко, конечно, от меня. Поэтому решил выезжать пораньше, чтобы доехать до обеда. Я переживал, что в такое время многие отдыхают за городом или уезжают на дачи, поэтому риск съездить без толку был велик.

Доехал почти без проблем, нашёл адрес и новый девятиэтажный дом, в котором жил мой одноклассник Юра Григорьев, с которым мы когда-то дружили. Позвонил в домофон, но никто не ответил. Я расстроился – видимо, и правда угадал насчёт дачи и приехал зря. Ну что же, нужно хотя бы подняться и оставить записку. Что, зря приехал, что ли?

На мою удачу в это время к дому подошёл мужчина, и я поднялся на этаж. Стоя перед дверью квартиры, достал записную книжку и, прислонив её к стене, начал писать записку. Написав я решил сделать контрольный звонок и нажал на кнопку. Хотел уже было уходить, как вдруг услышал за дверью: «Кто там?» – прямо как во всем известном мультфильме.

Я назвал себя и спросил: здесь ли живёт Юрий Дмитриевич Григорьев. За дверью долго молчали.

– А вы по какому вопросу? – спросил голос.

– Я не по вопросу, мне нужно уточнить, здесь ли живёт Юрий Дмитриевич Григорьевич.

– А что вам надо? – снова послышался голос.

– Да мне ничего не надо. Дело в том, что его одноклассники собираются отметить 30-летие окончания школы, а телефона Юрия Дмитриевича нет, мне дали адрес, чтобы заехать, – объяснил я.

– А кто вам дал адрес?

– Коля Кравчук.

– А кто это такой? – спросил кто-то за дверью.

– Одноклассник наш, – говорю.

– Не помню.

Я уже начал уставать от подобной беседы.

– Слушайте, я говорю с Григорьевым Юрием Дмитриевичем? – спрашиваю прямо.