Книга Рыцарь Шестопер - Федор Соколовский

— Понял! — только и выдохнул блондин.

Что несколько удивило Райкалина, так это стоявшая возле крыльца огромная доска сродни школьной, исписанная названиями блюд и ценами на них. Самому читать было сложно, буквы только наполовину казались знакомыми, да и цифры были не арабские или римские, а в виде тех же букв древнеславянского алфавита.

«О! Еще одна проблема! — разозлился выходец из иного мира. — Заново придется учиться читать, писать, считать. Твою в комиссара дивизию!» — О том, что он все понимает и может легко объясняться на несколько измененном (по сравнению с русским) языке, старался не задумываться. Изначально списал это на подсознательную память доставшегося ему тела.

В зале было не более тридцати человек, хотя могло легко поместиться все сто. Столы оказались разного размера, как в хорошем ресторане. И на двоих имелись, и на четверых, и большие, где свободно могли разместиться человек десять или двенадцать.

Шестопер, не обращая внимания на прищурившегося хозяина заведения, постоял на пороге, слушая шепот оруженосца:

— Рыцарь Жанай, сидящий с баннеретом, должен шесть золотых. А Вишня — два с половиной.

Затем направился к столику, где восседала пара должников. Венгр, видимо предупрежденный своим сотрапезником с редким именем Вишня, только-только начал разворачиваться лицом к двери, как получил дружеский удар по плечам, от которого чуть не подавился. А затем был оглушен радостным возгласом Шестопера:

— Дружище Найт! Я и забыл, что ты мне должен шестнадцать с половиной золотых. А тут вдруг полез в кошель и вспомнил, что меня тати ограбили. Так что, брат, выручай, оплати мне и моим парням обед! И не смотри на меня так испуганно, эта оплата не пойдет на списание процентов. Я ее вычту из общего долга! Ха-ха! Заказывай!

И вольготно расселся за свободным соседним столиком. Но не успел пристроить к стене трофейный меч, как пришедший в себя должник рявкнул на весь зал:

— Грин! Ты что себе позволяешь?!

— Ничего особенного. Просто пришла пора отдавать мои денежки. И если ты сейчас весь долг отдашь, я тебя даже вином угощу. Все-таки мы с тобой настоящие друзья! Не так ли?

— Какие мы с тобой друзья?! — Коннеш Найт вскочил, сжав кулаки.

Но Василий тоже постарался надавить глоткой:

— Как же так? Занимая у меня деньги, утверждал, что друзья, а как отдавать — то уже и дружбе конец?! Может, ты еще и рыцарское слово свое нарушишь, заявив, что ничего мне не должен?

Слово, тем более рыцарское, тут ценилось не в пример двадцать первому веку иного мира. Да и наверняка деньги брались в долг (читай — нагло отжимались) при свидетелях. Поэтому побледневший Найт прорычал, трясясь от злобы:

— Ты знаешь, что у меня этих денег сейчас нет! И, учинив эти разбирательства, тем самым ведешь себя низко и отвратительно! И ты…

— А ты, — успел раньше выкрикнуть Василий, — трусливый жадина и крохобор!

Потому что предвидел: его сейчас обзовут при всех трусом. Тогда придется самому бросать вызов на поединок, а это категорически не входило в его намерения. Выгоднее было получить вызов, оставляя при этом за собой выбор оружия. Подобные правила он вчера вечером запомнил на всю жизнь. Ну и от остальных правил иного мира они не слишком отличались.

Его оппонент от прозвучавшего оскорбления даже растерялся. Видимо, привык всегда оставаться безнаказанным, и теперь подобные слова от вечно трусоватого коллеги его ошеломили. Но следует отдать ему должное, взял он себя в руки быстро. Даже вполне искренне рассмеялся, апеллируя к сидящему напротив Вишне:

— Да этому молокососу жизнь стала не мила! И он таким вот способом решил устроить самоубийство! Ха-ха! — И, уже садясь, бросил через плечо: — Вызываю тебя, мальчишка Грин, на поединок.

— Ага! Значит, долг ты возвращать перед смертью своей не желаешь?! — Шестопер вскочил на ноги. — Тогда поединок сейчас, немедленно! И мой выбор оружия будет таковым…

Он замешкался, и в возникшую паузу ворвался зычный бас Айзека Молнара:

— Своей властью я запрещаю дуэли во время похода! Доберемся в Вищин, отчитаюсь перед князем, и, если не получим новое, экстренное задание, тогда вы вольны поступать как вам угодно.

Но оставшийся без денег рыцарь не переставал возмущаться:

— Так что мне теперь, до Вищина с голоду помирать?! И все по причине, что мой бывший друг не хочет возвращать долг?!

«Бывший друг» стал с рычанием подниматься, но его вдруг, перегнувшись через стол, с силой придержал на месте рыцарь Вишня. При этом он четко и громко заявил:

— Шестопер! Свой долг в два с половиной золотых я тебе верну по окончании обеда. Так что спокойно заказывай все, что тебе хочется.

— Я в тебе не сомневался, рыцарь Вишня! — ответил на это небольшой лестью Василий. — Ты всегда придерживался высшего кодекса чести и держал свое слово! — После чего многозначительно глянул на рыцаря Жаная. Но тот угрюмо отвернулся и склонился над своим обедом.

«Похоже, этот Жанай тоже отдавать долг не собирается, — пришел к выводу Райкалин, взмахом руки подзывая к себе разносчика. — И в бою лучше всего к нему спиной не поворачиваться! — Еще одним взмахом руки он отослал второго паренька к своим оруженосцам, которым не полагалось сидеть рядом с господином, коль в зале есть свободные места. — И он скорей всего уверен, что Коннеш Найт со мной легко разделается. Ну-ну, блажен, кто верует, как говорится!.. Но вот с мечом надо срочно устроить тренировку. А то до сих пор толком не знаю своих возможностей мечника в этом теле. И еще: надо все-таки узнать свой возраст. Этому венгру и тридцати нет, а все меня излишней молодостью попрекает, оскорбить пытается…»

В меню трактира отыскалось все, что можно безболезненно протолкнуть через рот с совсем недавно выбитыми зубами. Причем бобовый супчик, политый сметаной, оказался выше всяких похвал и был поглощен в количестве трех порций. Да и сама сметана, пусть немного желтоватая на вид и горьковатая на вкус, оказалась самой желанной и приемлемой пищей. Василий заказал полную крынку и всю ее выдул. Порадовала его и гречневая каша, которую он залил густой мясной подливой с тушеными овощами. Ну и местный морс, которым он запивал отщипываемые от сдобных булочек куски, пошел на ура.

Вино пить не стал, хотя иные рыцари оное употребляли в небольших количествах. А что там заказали оруженосцы, даже не присматривался. Едят парни с удовольствием, вот и ладно.

Некоторые сложности возникли при расчете. Раньше закончившие есть рыцари пошли на выход, а Вишня приостановился возле Шестопера, выложив перед ним на стол из своего кошеля два золотых и пять крупных на вид серебрушек. При этом, взглянув вслед уходящим товарищам, с укором пробормотал:

— Зря ты так! Не стоило скандал затевать. Вот какая муха тебя укусила?

— Надоело, — безмятежно ответил Райкалин. — Вечно этот урод дерзит и брызжет сарказмом. Пора ему настучать по головешке.