Книга Вера Штольц и солнечный остров - Ольга Трофимова

Как бы то ни было, а самостоятельная психотерапия оригинальным способом помогла, и Аполлинарий уже почти совсем забыл о досадном проишествии. И если бы не потеря дорогих часов и перстня, так и вообще не вспоминал бы об этом. А «Криминальные хроники»? Ну, должен же человек что-то смотреть!

За просмотром увлекательных телепередач и чтением новостей и анекдотов время прошло незаметно, и вот наступил вечер. Аполлинарий оторвался от монитора, поднялся с кресла, оделся и двинул на выход. Мимолетом он взглянул в окно и с удивлением обнаружил внизу знакомую машину и не менее знакомую ему девушку, которую он обоснованно винил в ограблении.

Аполлинарий остановился, как вкопанный. Только что закончилась передача, в которой авторитетный эксперт по криминальному сообществу рассказывал, что вторичное явление преступников пред чистые очи жертв не сулит последним ничего хорошего. Аполлинарий был с ним согласен. Из чего следовало, что если Наталья – подставная утка (а думать так были все основания), то сейчас его – Аполлинария – будут брать за жабры. Причем брать жестко и даже принародно.

– Ой! – внутри Аполлинария кто-то тихо пискнул и прижал ушки. И немедленно решил спасаться бегством, а именно – затаиться и переждать. Спустя несколько минут этот пищащий внутренний субъект подрос в размерах и теперь начал диктовать волю уже целому Аполлинарию, который в это время судорожно анализировал ситуацию и соображал, что делать.

– Врешь, не возьмешь! – Аполлинарий метнулся обратно в кабинет, вращая глазами и зеленея на ходу, – сейчас мы ее проверим, сейчас мы ее сравним!

Неожиданно для него самого ему в голову пришла гениальная мысль. Его хороший друг (с которым он встречался буквально пару месяцев назад и плакался, что жизнь так несправедлива к торговцам колониальными товарами) служит в полиции уже в чине целого капитана – что для столь молодого возраста очень даже ничего!

Так вот, Андрей (так звали друга) всегда готов помочь – и особенно, если дело касается розыска опасных преступников. А то, что Наталья преступница, у Аполлинария, как уже было сказано выше, не было никак сомнений.

Поэтому что тут долго думать – нужно срочно обратиться в компетентные органы.

– Алло! Андрей, это я, привет! Ты сейчас где? На службе? Отлично! А у меня для тебя есть цель! Как какая? Опасная преступница, которая не далее как несколько дней назад кинула меня на часы, кольцо, телефон и кучу денег, предварительно напоив! И кстати, может оказаться так, что она развела не только меня, но еще и кучу других бедолаг, так что ты можешь раскрыть массу преступлений одним махом! Уяснил? Тогда записывай, куда подъезжать! Ага – через десять минут! Отлично!

– Ну, вот и все! – Аполлинарий облегченно повесил трубку и украдкой, приподняв жалюзи, выглянул в окно. Окна офиса выходили именно на ту сторону, где сейчас ждала его Наталья. Она все еще была на месте – только теперь сидела в машине, видно, замерзла.

– Ну, что, голубушка, придется ответить за все! А там, глядишь, и часики найдутся, а, может, и телефон!

Как Андрей и обещал, минут через десять к офису подкатила патрульная машина, и из нее вышли двое полицейских. В том числе и сам Андрей. Аполлинарий наблюдал, как они неторопливо подошли к Натальиному «БМВ» и попросили ее предъявить документы. Между ними состоялся непродолжительный, но бурный диалог, после чего полицейские силой выдернули Наталью из машины и усадили к себе.

Даже через двойной стеклопакет офисного окна Аполлинарию были слышны истерические крики, которыми сопровождалось сие действо – Наталья, явно не ожидавшая такого развития событий, кричала, как раненая навылет самка степного марала, но это не помогло. А все потому, что поступь закона тяжела и неумолима, хотя и справедлива – в этом сомневаться не приходится.

* * *

– Алло, это я! – Аполлинарий поднял трубку и услышал знакомый голос Андрея, – как дела?

– Да ничего! – как всегда, когда от разговора было не понятно, чего ожидать, Аполлинарий говорил медленно и осторожно – хотя бы даже и с друзьями.

– У меня для тебя новости, твоя подружка поет, как миленькая, и мы надеемся через нее выйти на очень больших и толстых китов. Ты был прав, когда говорил, что она может быть причастна к другим преступлениям. У нас за последний год по городу накопилась масса заявлений, в которых фигурирует дама, похожая на твою девушку.

– Вот только знаешь что, – тут Андрей замолчал и продолжил уже как-то неуверенно, – с этими заявлениями все очень серьезно. Почти всех потерпевших сначала поили, потом везли на блокхаты и проделывали с ними нехорошие сексуальные эксперименты, с помощью которых потом доили, пока не отжимали все деньги и недвижимость. Но с тобой, конечно, случай совсем другой – ты же не мог допустить такого?

В голосе Андрея звучала неприкрытая жалость. У Аполлинария перехватило сердце, но он собрался с силами и отвел со смехом:

– Да что ты! Конечно, нет! Можешь не сомневаться! Ну, спасибо за хорошие новости, надеюсь, моя помощь окажется для тебя полезной! Кстати, может, выпьем вина на выходные?

– Да нет! – Андрей отреагировал как-то вяло, хотя обычно с радостью принимал приглашения Аполлинария (как человека с деньгами), – я вряд ли смогу вырваться – и на следующей неделе тоже, и вообще я сейчас так загружен, что пока наши встречи отменяются! Ну, бывай! И держись, кто бы там что ни говорил и ни писал – жизнь продолжается, и все еще образуется!

* * *

Громко зазвонил будильник. Аполлинарий подпрыгнул на кровати и резко схватился за голову. Картина сна, в котором его друг Андрей с жалостью сообщил ему, что он жертва, все еще ярко стояла у него перед глазами. От страха Аполлинарий завыл, но потом опомнился и, осознав, что он уже проснулся, замолк и опять привалился головой к подушке.

– Господи, только не это! Только не это! – изо рта вырвался громкий стон, больше напоминающий рев крокодила, которого тянут из трясины за хвост. – Как хорошо, что это только сон!

Нужно вставать, а впереди – только неопределенность. Вдруг, Андрей и вправду позвонит и скажет Аполлинарию, что тот стал изгоем? Мысль об этом была невыносимой, и Аполлинарий, все так же зажимая голову руками, рванул в ванную и быстро заскочил под душ – чтобы вода немного охладила его разыгравшиеся нервы.

– Теперь сигарета! Вот так! – через пять минут он выскочил из ванной, кое-как на ходу обтерся полотенцем и схватил пачку, в которой еще оставалась парочка сигарет. Никотин немного успокоил его, но не настолько, чтобы перестать думать об этой проблеме.

– Нет, так нельзя! Мне нужна определенность! Все или ничего, пан или пропал! – иногда на Аполлинария накатывали приступы решительности. Так и сейчас – он быстро схватил телефон и набрал номер Андрея.

– Алло! – в трубке раздался немного сонный голос друга. Чувствовалось, что настроение у него не очень, и хрипота явно свидетельствовала о вчерашнем веселом загуле – может быть, даже с девочками. При мысли о девочках Аполлинария чуть было не вывернуло наизнанку, и по всему телу прошел озноб.