Книга Два капитала. Как экономика втягивает Россию в войну - Семен Уралов

Основные фронты Третьей мировой пройдут на периферии главных участников. Особенно жестко придется России, потому как последние двадцать пять лет она окружена государствами осколочного типа, образовавшимися на базе советских республик, но государствами зачастую так и не ставшими.

Национальная периферия — болевая точка России. Причем не только России, но также союзников — Беларуси и Казахстана. Несмотря на то что после развала СССР появилось полтора десятка государств, на самом деле экономический контур остался один. Кое-где, например в Латвии, его удалось перестроить в новую экономическую систему — Евросоюз. Однако даже в Прибалтике хозяйственный контур все равно остается союзный. Это видно на примере портов Латвии и Эстонии, которые без интеграции с Россией оказались пустыми и никому не нужными. Российский экспорт ушел из Прибалтики, потому что таможенные барьеры сделали его бессмысленным. Импорт в Россию из Европы или Евроатлантики через Прибалтику также не имеет смысла — ввозить логично через те порты, где и таможат, то есть напрямую в Санкт-Петербург, минуя ненужных посредников из Латвии, Эстонии и Литвы.

Периферийные государства, образовавшиеся на базе бывших советских республик, являются интересным политэкономическим феноменом. С одной стороны, все они родились на базе достаточно эффективного и управляемого государства, каким был СССР. Каждой республике в наследство достались какая-никакая промышленность, воспитанные и образованные люди, нехилый обрубок Советской армии и тысячи объектов госсобственности в самых разных формах — от промышленных комбинатов до помещений детско-юношеских спортивных школ. Советский чиновник был пускай и неповоротлив, но исполнителен. Общество в основном было дисциплинированным, и власть могла при желании понимать, что происходит в трудовых коллективах.

Государственность как функция оказалась способна воспроизводиться далеко не во всех республиках. Кого-то (Армению, Азербайджан, Молдавию и Грузию) сразу же начали сотрясать гражданские войны, еще до 1991 года. Кто-то (Таджикистан) принял эстафету гражданской войны через пару лет — в 1993-м. Украине потребовались две цветные революции, чтобы скатиться в гражданскую войну. В Киргизии две цветные революции тоже были, два президента в изгнании, но до гражданской войны не дошло.

Устойчивая государственность фактически сохранилась и воспроизводится только в Российской Федерации, Беларуси и Казахстане, что выразилось в возможности создания сначала Таможенного, а затем Евразийского Союза. Вступать в такие сложные интеграционные отношения могут только дееспособные государства. Армения, которая стремится войти в ядро союза, достаточно уязвима для внутриполитических испытаний типа цветной революции.

Остальная национальная периферия — главный фактор риска для России и союзников.

Попробуем разобраться, как так произошло и почему именно национальная периферия является зоной риска и главным фронтом конфликта.

Развал Советского Союза также начался на периферии. Если быть точным, то первым звоночком для СССР была война в Афганистане. Несмотря на то что партия и правительство так и не смогли объяснить советским гражданам, зачем она была нужна, ввод войск и контроль над Афганистаном имели вполне логичные политэкономические основания.

СССР в пик своего развития удалось добиться необычайных успехов в сфере общественной безопасности. Участковые ходили без оружия, большинство преступлений пресекалось профилактическими методами, а все неблагополучные подростки стояли на учете в детских комнатах милиции. Это было связано в том числе и с индустриальной структурой общества. Каждый гражданин был приписан к своей социальной ячейке. Безработица была не просто ликвидирована, наоборот — тунеядство было уголовно наказуемым преступлением. Параллельно с правоохранительной системой работы с гражданами была партийная вертикаль, профсоюзная, комсомольская и отраслевая. Гражданин представлял собой тугой клубок социальных связей, поэтому спрятаться в СССР было очень сложно. Несмотря на то что веб-камер не было, соцсети отсутствовали, а о сотовой связи даже не мечтали. Даже стационарный телефон был далеко не у каждой семьи, и чтобы получить его, надо было какое-то время стоять на очереди.

Уровня безопасности, как в Советском Союзе, современная Россия не может достичь, несмотря на новейшие технологии видеонаблюдения и компьютерной слежки. Но дело не в технологиях, а в самом принципе общественной безопасности. Когда государство создает многочисленные социальные коммуникации, то оно вовлекает гражданина в эти отношения. После того как государство вычеркнуло себя из активной идеологической и социальной работы, ему нечего предложить гражданину. Гражданин работает на частном предприятии, едет домой на частном автотранспорте, отдыхает в частных кафе, выезжает на отдых в частные санатории. Единственное место коммуникации государства с гражданином — это выборы. И то в силу того, что избирательная система зависима от политических технологий, выборы выродились в политическое шоу и имитацию политической борьбы.

Итак, безопасность в Советском Союзе была обеспечена на высочайшем уровне. На внутренних рейсах металлоискатели появились только во второй половине 70-х годов, а для того чтобы ездить по стране — от Бреста до Владивостока, от Ленинграда до Ташкента — можно было даже не брать с собой паспорт.

И вот на границе с самой бедной республикой СССР — Таджикистаном — образовалась территория хаоса. А границы в Средней Азии, как вы понимаете, очень условны, в частности между Таджикской ССР и Исламской Республикой Афганистан она проходила по реке Пяндж и горам Памира. Свободный оборот оружия среди гражданских, бесконтрольные посевы опиумного мака, рост исламских разновидностей нацизма — все это дестабилизировало юго-восточные регионы СССР. При этом советский Таджикистан был наименее индустриальной республикой, и б́ольшая часть населения была включена в аграрные отношения. Стоит отметить значительные культурные отличия таджиков от других народов Союза. Таджики — это персы, ближайшие родственники современных иранцев, фактически таджики — восточная периферия мира персидской культуры. В ходе переселения народов, возникновения и разрушения империи таджики оказались отрезаны от материнской культуры. Многочисленные тюркские народы — предки тех, кого мы знаем как узбеков, киргизов, казахов и туркмен, — вытеснили таджиков на периферию Средней Азии. В ареал влияния русской культуры таджикский народ попал накануне гибели Российской империи, в самом конце XIX века, поэтому даже в конце 1970-х годов таджики оставались глубоко религиозным народом, сохранившим архаичные формы социальной организации. Это выражалось во влиянии религиозных авторитетов, аксакалов и влиятельных родов и фамилий. Фактически советская власть инкорпорировала постфеодальное общество, которое адаптировалось под внешние требования центра и демонстрировало лояльность.

Начавшаяся в 1978 году гражданская война в Афганистане, естественно, создала угрозу для всего СССР: потекли потоки беженцев из Афганистана в СССР, участились перестрелки на границе, вырос наркотрафик, который тогда шел горными тропами Памира. Поэтому решение о вводе войск было единственно возможным. Тем более что после того, как взяли под контроль б́ольшую часть территории Афганистана, началась стремительная экспансия промышленного госкапитала СССР в отсталую экономику страны. Гражданское строительство, рост товарооборота, внедрение современных сельхозтехнологий, механизация ручного труда в Афганистане сказались и на экономически отсталой Таджикской СССР.