Книга Разбуженные боги - Александр Логачев

Старая женщина с тремя именами покинула их после того, как вывела на тропу. Вовсе не случайно они увидели пирата раньше, чем он их, и успели наспех организовать засаду. Беглецы не исключали возможность такой вот встречи, а пират ничего подобного не ждал. Этот бедолага, похоже, направлялся к яме. Возможно, он был сменщиком часового, его откомандировали для усиления караула или послали, чтобы привести кого-то из пленников. Теперь этого уже не узнаешь…

Когда Артем увидел, что дело сделано, и выбирался из своего укрытия, он подумал: «Нет, все-таки хорошо, что я не перерезал этому дикарю горло. Этот айн – зверюга еще та, тут старуха-бабушка права на все двести пятьдесят». Малость попозже, когда Артем уже подходил к айну, деловито разоружающему убитого пирата, его посетила другая мысль: «А если он так же прыгнет на меня? Успею ли я тогда хотя бы подумать о том, что горло ему надо было все-таки перерезать?»

Айн забрал у пирата кривой кинжал в богато украшенных ножнах, своим видом вызывающий в памяти восточные багдадские мотивы. Потом он вытянул из-за пиратского пояса меч, катану, между прочим, и протянул Артему. К вееру-оги, торчащему из-за того же пояса, айн даже не прикоснулся. Может, дикарь не знал, что это такое? Хотя как он мог не знать, когда они беспрерывно воевали с самураями? Разве что этот айн жил где-то уж совсем вдали от пограничных земель. Надо сказать, что и Артему этот веер был не нужен, потому как господин даймё так и не выкроил в своем самурайском графике времени для изучения искусству боя с веером-оги.

Пока айн оттаскивал труп в кусты, Артем выдвинул трофейный меч из ножен и проверил лезвие, коснувшись его ногтем. Славно заточено! Еще бы это было не так. Все-таки им владел не коллекционер, а человек, зарабатывающий на жизнь этим мечом. Еще Артем посмотрел на клеймо мастера. За время пребывания на японской земле он стал немножко разбираться в мечах – ежели ты в Ямато ведешь жизнь воина, то этих знаний волей-неволей нахватаешься. Клеймо было напрочь незнакомое, а это, скорее всего, означало, что меч здешней работы. В голове Артема пронеслось, что в две тысячи каком-то году попадет аккурат вот этот меч в руки какому-нибудь ценителю древности, антиквару или просто японцу, и руки у него затрясутся от благоговения перед эдакой стариной. Сейчас же меч вызвал у Артема чувство недоверия.

Если его выковали здесь, использовав вулканический песок[21], закупленный в Ямато, то меч может оказаться халтурой.

Он слышал нелестные самурайские отзывы о тутошних клинках и о мастерах, изготавливающих их. Может быть, эти отзывы были порождены лишь извечным презрением яматонтю к утинантю, однако, будь у Артема выбор, он не задумываясь выбрал бы японский клинок.

Вернулся айн, и они вновь двинулись по тропе. Около старого заколоченного колодца, как и наказывала женщина с тремя именами, они повернули на другую тропу, уходящую вправо. Она проходила в достаточном отдалении от дома Хаси, огибала дом по окружности и вела к святилищу, которое Артем видел, когда по еще светлому времени его вели в дом главного пирата. К святилищу беглецы, разумеется, подходить не собирались, хотя, может, им и не мешало бы заручиться поддержкой высших сил. Ведь ночка предстояла еще та. Впрочем, Артему совершенно не хотелось размышлять о том, насколько велики их шансы вырваться из пиратского логова. Как говорил кто-то из умных людей: «Делай что можешь, и будь что будет».

Они обогнули пустующее святилище, продрались через какие-то кусты и вновь оказались у частокола. Разница была лишь в том, что сейчас они находились по другую сторону от ворот форта, стало быть, пересекать главную пиратскую дорогу им не потребуется.

Вот тут и пригодилась предусмотрительно прихваченная веревочка. Артему не составило труда забраться на частокол с плеч нового товарища, тут главное было в том, чтобы не усесться задницей на остро заточенный бамбук, а вот айну без веревочки пришлось бы трудновато. Но вот и он следом за Артемом перебрался на эту сторону ограды, спрыгнув с почти двухметровой высоты и довольно умело – уж поверьте акробату – приземлившись на согнутые ноги.

Затем им пришлось пересекать открытое пространство между частоколом и ближайшими зарослями каких-то кустов или мелких деревьев. Пусть они перелезли через частокол вдали от дороги и домов, но кто знает, где эти пираты тут шастают по ночам. На дворе темно, но как сверкнет молния, так все становится видно. У Артема неприятно сосало под ложечкой, когда он бежал. Очень уж не хотелось ему пропасть по-глупому. Хорошо, что эта полоса отчуждения была не широкой, а вот дождь, как назло, взял да и кончился, скотина такая.

Дальше они, инстинктивно пригибаясь, бежали вдоль низкорослых деревьев, под шквалистым ветром ходивших ходуном и казавшихся взбесившимися, пока не обозначился просвет. Это была дорога. Стало быть, они уже близко… Ага, вот и он, тот самый дом, ближайший к форту, где пираты оставили всех его людей. Молния выхватила из мрака конус крыши.

Ограды у дома не было, за нее работали кусты, обступающие дом, за которыми они сейчас перемещались на корточках. Артем нашел в них лазейку, пролез в нее и замер, всматриваясь в темноту и ни черта не видя. Он дождался вспышки молнии, на мгновение осветившей двор и строение. Что ж, здесь никого не было, по крайней мере с этой стороны дома. Оно и неудивительно. В эдакую непогодь никто зазря шляться не станет. А вот со стороны входа в дом кто-то все же может торчать. Пока какого-нибудь туземца не понесло в обход территории, надо подбираться ближе.

Артем пополз, не сомневаясь в том, что айн последует за ним. Он выбрался из кустов, вскочил, спуртовым рывком одолел расстояние до дома, сел на землю и прислонился к стене. Мгновением позже рядом с ним оказался айн.

Это была простецкая, но довольно просторная хижина, круглое строение без окон, со стенами из бамбука и крышей из тростника. Возможно, что эта хибара принадлежала и зажиточному хозяину, потому как возводить тут капитальные строения большого смысла не было. Ураганные ветры, сметающие все на фиг, тут были делом насквозь обычным, а восстанавливать вот такое строение намного проще, чем даже японский дом. Да и зимы тут легкие, одно название.

Артем приложил ухо к стене. Даже само строение отчаянно скрипело, не говоря уж о завываниях, шуме и треске, стоящем вокруг. Разумеется, при этом ты ни черта не услышишь, хоть вдавливай ухо в стену.

– Господин. – Айн тронул его за рукав кимоно.

Артему понравилось это вроде вполне обыкновенное обращение, потому как назвал его так не кто-нибудь, а сын свободолюбивого, непокорного народа.

«Будем надеяться, что это означает полное признание верховенства господина посла Ямато и полную готовность подчиняться, – подумал Артем. – Хотя это может быть и изощренная варварская хитрость – усыпить мою бдительность мнимой покорностью, а потом исподтишка ножом под лопатку!»

– Что ты хочешь делать, господин?