Книга Русский след Коко Шанель - Игорь Оболенский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Друзья Дягилева только Мисе могли пожаловаться на прижимистость Дяга. «Этот грязный эксплуататор», — возмущался Лев Бакст. «Он свинья и вор», — вторил ему Игорь Стравинский. Сергей Павлович тоже изливал подруге свои обиды: «Я узнал, что мой первый сын Стравинский посвятил себя двойному служению — Богу и деньгам».
Мися всех слушала, всем сочувствовала и за все платила. На средства Серт и похоронили Сергея Павловича.
Саму Мисю в последний путь провожала Шанель, с которой ее связывали тридцать лет близкой дружбы. Как говорила сама Мадемуазель: «У меня в жизни была одна-единственная подруга». При этом в мемуарах Миси имя Коко не встречается ни разу.
Таково было желание самой Шанель. «Я сама напишу о себе», — сказала она. «А тебе и писать ничего не надо, — ответила Мися. — Просто опубликуй свои бухгалтерские книги».
В июне 1925 года на парижской площади Конкорд полиция задержала двоих неизвестных, на огромной скорости мчавшихся на практически вплотную прижатых друг к другу автомобилях.
Молодые люди представились, как грузинские князья Алекс и Русудан Мдивани. Так имя Мдивани впервые попало в раздел криминальной хроники.
В разделе парижской светской жизни Русудан Мдивани оказалась годом раньше, когда стала любовницей известного испанского скульптора и художника Хосе Мария Серта. Он, собственно, и предоставил подруге открытое авто, на котором она так весело проводила время.
* * *
Коко Шанель, ближайшая подруга Хосе Марии, так описывала Серта: «Этот здоровенный мохнатый орангутанг с крашеной бородой, горбом на спине и громадными, как колеса, очками в черепаховой оправе, во всем любил грандиозность. Он спал в черной пижаме, никогда не мылся и был такой косматый, что, когда он появлялся нагишом, казалось, будто он в шубе; это даже не выглядело непристойно. Волосы у него были повсюду, кроме головы».
Дружба Шанель и Хосе Мария началась в Венеции, куда супруги Серты пригласили Коко. Та переживала личную драму из-за гибели Боя Кепела, в которого была влюблена. И путешествие с новыми друзьями оказалось как нельзя кстати.
Хосе Мария днем водил женщин по музеям, а вечерами приглашал в рестораны. Шанель вспоминала:
«Он не позволял мне самой платить по счету.
— Это мой ушин, мадмашель! — бурчал он себе в бороду: его испанский акцент превращал французские слова в какую-то кашу.
— Не надо больше ничего заказывать, месье, я не стану это есть.
— Вы не станете это есть, но я шакашу три сабайона с мараскином, мадмашель».
Эта поездка станет едва ли не последним путешествием супругов Сертов. Вскоре в жизни Хосе Марии и Миси появится Русудан Мдивани.
* * *
Связь прославленного и состоятельного испанца (только за роспись гостиницы Уолдорф-Астория в Нью-Йорке Серт получил гигантский для двадцатых годов прошлого века гонорар в 150 тысяч долларов) с молодой грузинкой вызвала всеобщий интерес к семейству Мдивани.
И уже очень скоро из газет стало известно, что новая фаворитка Серта — дочь бывшего коменданта Батумского края Захария Мдивани, у которого, кроме нее, было еще четверо детей. Матерью девушки была Елизавета Викторовна Соболевская, в 1914–1916 годах одна из приближенных к Григорию Распутину дам.
Семье пришлось бежать из Грузии после того, как в 1921 году туда вошла Красная Армия. Официально считалось, что основным капиталом Мдивани был пакет акций компании по добыче кавказской нефти, который генерал сумел вывезти из Батуми.
На самом же деле самым действенным оружием грузинского семейства был находчивый характер братьев и сестер Мдивани, сумевших через женитьбы и замужества войти в самые высшие круги Европы и Америки.
За этот талант братьев называли «женящиеся Мдивани» — «marrying Mdivanis».
Один из братьев Мдивани — Алексей — поступил учиться в Кембридж, по окончании которого начал работать в парижском отделении Сити-банка. Для того, чтобы стать своим среди аристократического окружения Нового Света, Алекс отправился к находившемуся в эмиграции в Париже президенту независимой Грузии Ною Жордания и попросил выдать справку о том, что Мдивани является князем.
Жордания отказался пойти на такой подлог, но молодому человеку неожиданно согласился помочь князь Евгений Гегечкори, бывший министр иностранных дел в правительстве независимой Грузии. И в скором времени весь Париж и Нью-Йорк уже обсуждали главное событие года — бракосочетание Алекса Мдивани с самой богатой женщиной мира Барбарой Вулворт Хаттон. На тот момент состояние 21-летней Барбары составляло 200 миллионов долларов. Стоит заметить, что до этого эмигрант из Грузии успел побывать мужем еще одной состоятельной дамы — наследницы меховой империи Луизы Астор Ван Ален.
Накануне венчания американка приняла православие. Храм Александра Невского на парижской
рю Дарю специально к торжеству был перекрашен. А свадебные приемы состоялись сразу в двух самых дорогих отелях города — в ресторане гостиницы «Ритц» и в банкетном зале отеля «Морис».
Среди приглашенных на свадьбу было лишь несколько представителей грузинской эмиграции. Одной из них была княгиня Тамара Эристави. Свидетелем со стороны жениха был Князь Императорской крови Федор Романов, сын великого князя Александра Михайловича.
Эмигрантская газета «Последние новости» писала 22 июня 1933 года: «Шумливая, веселая парижская толпа запрудила вчера рю Дарю. Один из трех братьев Мдивани венчался с американской миллионершей Барбарой Хаттон.
Первый из Мдивани, как известно, был женат на Поле Негри, затем развелся с ней, женился на миллионерше Мак Кормик и снова разводится… Второй брат разводится сейчас с холливудской «стар» Мей Мюррей. Третий венчался вчера на наследнице вульвортовских миллионов.
По случаю торжества храм Александра Невского на рю Дарю преобразился. Над двором был устроен громадный шатер, превращенный внутри в оранжерею. Внутри вся церковь была убрана белыми розами, азалиями и лилиями. Швейцары в белых чулках встречали у входа приглашенных и тщательно контролировали билеты.
Никогда еще рю Дарю не видела таких ослепительных туалетов, такого количества цилиндров и визиток. Русских в церкви почти не было. В 4 часа на внушительном «роллс-ройсе» прибыл жених, вскоре за ним приехала невеста, — молодая, очаровательная женщина. Батарея фотографов и кино-операторов преградила им путь. Мдивани охотно позировал.
Толпа в эту минуту прорвала полицейские заграждения, измяв несколько дамских туалетов…
Венчал о. Иаков Смирнов в сослужении с о. Георгием Спасским, о. Николаем Сахаровым и грузинским священником. Исключительно пел увеличенный до 30 исполнителей митрополичий хор Н.П. Афонского. С необычайным блеском хор исполнил «Воспойте, людие» Бортнянского, «Гряди, голубица» Алиманова, «Слава тебе, Боже» Чеснокова, «Сугубую ектению» Гречанинова, «Отче наш» Дубенского, «Исайя, ликуй» московское, «Многолетие» Бортнянского и Васильева и «Богохранимую Державу Российскую» Гречанинова… По окончании богослужения молодые принимали поздравления в шатре. Среди поздравителей обращали на себя внимание г. Ной Жордания, бывший грузинский министр иностранных дел Е. П. Гегечкори и бывший посланник в Париже Чхенкели.
