Книга Секс с экс - Адель Паркс

– Я постаралась извлечь из этого урок. Больше ничему не удивляться и не возмущаться. И решила, что в отношениях с мужчинами не стоит рассчитывать на многое. Зато я застрахована от разочарований, потому что не верю в бескорыстную любовь.

Фи внимательно слушает и пачкой сигарет выстукивает мелодию, которая звучит из музыкального автомата.

– Все же странно это. Ты ведь могла найти какого-нибудь ровесника, кого-то более подходящего, – она сделала паузу, – такого же бестолкового, как и все в этом возрасте.

Я поднимаю бровь, и она пожимает плечами, сообразив, как непривлекательна эта альтернатива.

– Ровесник был следующим. Он был глупый. Но вроде симпатичный. – Я вспоминаю о нем, по-моему, первый раз. – Да, точно. Он так хотел делать мне приятное – поначалу это для меня было в новинку, но быстро приелось. Почему мы не ценим тех, кто этого заслуживает? – Я поворачиваюсь к Фи. Пролитым вином она рисует на столе сердце. – Ответы присылайте по почте. Прежде чем я это поняла, я переспала с несколькими мужчинами, в основном женатыми или избегающими длительных отношений, а один из них был гомосексуалист.

Ей интересно.

– Как ты догадалась? Он что, переодевал тебя, как куклу?

– Нет, просто он высказал свое мнение о моих обоях. – Я перебираю в памяти все свои неудачные романы, и, наверное, джин виноват в том, что от этих воспоминаний я мрачнею. Ладно, постараемся справиться с собой. – На моем примере видно, что легче радоваться тому, что имеешь, и не ждать большего. На самом деле ничего «большего» не существует. Я очень тебе рекомендую женатых мужчин. – Я допиваю вино и наполняю наши бокалы.

– А ты не думаешь, что кому-то достается нечто лучшее?

– Лучшее? – Я искренне силюсь понять, что она имеет в виду.

– И дружба, и стабильность, и прошлое и будущее.

– И стирки, и перебранки, и скандалы, и вечные футбольные матчи.

– Неважно. Ты страдала в первую очередь оттого, что у твоего отца была любовница. Зачем тебе заставлять страдать кого-то еще?

По правде говоря, очень хороший вопрос. Особенно учитывая количество принятого на пустой желудок. Этот вопрос я когда-то задавала себе сама. В первый раз я увлеклась женатым мужчиной совершенно случайно и не ожидала, что это может произойти снова. Мне была ненавистна сама мысль о «другой женщине». Женщины, сохраняющие такие нездоровые отношения, вызывают у меня отвращение. И потом, не будь мисс Хадли, отец не бросил бы нас, а мать не стала бы одинокой женщиной.

И дочь тоже.

Дело в том, что, если избавиться от мисс Хадли, ее заменит мисс Бадли или мисс Вудли. Понятно, что лучше стать мисс Хадли, потому что иначе придется стать брошенной женой. Я вижу лицо моей матери, изборожденное морщинами и утомленное необходимостью сохранять гордость, даже потеряв мужа, дом, доброе имя и самое себя. Страх толкал меня к отношениям с несвободными мужчинами. Так было спокойнее. Ничто не может заставить меня нарушить наложенный мной самой запрет на надежды.

С потрясающей легкостью я безнаказанно нарушала все правила. Какое еще наказание? Как раз наоборот, за это я бывала вознаграждена. Казалось, они одобряют все, что бы я ни делала. Я принимала комплименты и драгоценности от «Картье», упорно избегая обязательств и не пролив ни слезинки, а мои друзья, надеявшиеся когда-нибудь найти свое счастье, постепенно убеждались, что путь в эту волшебную страну долог и труден. И часто полон разочарований.

От меня словно исходят некие тайные сигналы, которые отталкивают стоящих мужчин или тех, кто склонен к стабильным отношениям, и притягивают женатых или тех, кому не нужно ничего кроме секса. А может, дело просто в том, что они мне больше нравятся. Фи я ничего этого не сказала, а вернулась к тому, о чем она спрашивала и расставила все по полочкам.

– Я не кусаюсь. И не хочу быть чьей-то подружкой или, того хуже, женой. Поэтому со мной они ничем не рискуют. Я никогда ничего от них не требую. Я никогда не звоню им некстати, не критикую их жен или подружек. И им, в свою очередь, нельзя спрашивать у меня, куда я иду и когда вернусь. Они не могут заставить меня их полюбить.

Фи уставилась на меня. То ли она в восторге, то ли в ужасе, то ли просто пьяна.

– Боже, как это грустно, – стонет она.

– Скажи, что я не права.

Мы долго молчим. Наконец Фи предлагает:

– Возьмем еще бутылку.

Я возвращаюсь от бара с бутылкой и двумя парнями. Нам нужно развеяться.

– Фи, познакомься, это Айвор Джонс и Майк Кларк. Они банкиры. – Фи хихикает. – На букву «б», – шепчу я ей. Айвора и Майка я видела здесь и раньше. Последние пару месяцев мы кивали друг другу при встрече, и иногда Айвор меня угощал. Они весь вечер пялились на нас, потом я стала отвечать на их взгляды. Когда мы стали переглядываться, я решила, что пора познакомиться поближе. Они одеты дорого и одинаково. В темные костюмы от «Босс», полосатые рубашки, скорее из магазина готового платья, чем от Сэвил Роу, и в шафрановые галстуки от «Гермес». Может, они и не знают, что это шафрановый цвет, и считают его желтым? Айвор отличается от Майка убийственным уэльсским акцентом. Я его едва понимаю, но он очень сексуален. Неважно, что я его не понимаю. Куда важней то, что у Айвора на руке обручальное кольцо, и поэтому я оставляю Майка для Фи.

Нельзя сказать, что Айвор классически красив. У него не лицо, а жопа. Усыпанная веснушками белая кожа и маленький курносый нос. Он высокий (шесть футов и дюйма два), до смешного интеллигентный и жуть до чего высокомерный. И он словно умоляет меня перейти от болтовни к делу, да так, что было бы невежливо с ним не переспать. Его живые голодные глаза так и сверлят меня, пока он сыплет сексистскими шуточками. Он раздает нам бутылки с «Беке» и спрашивает:

– Сколько нужно мужчин, чтобы открыть пиво? – и тут же отвечает: – Нисколько. Она должна принести его уже открытым. – Майк и Айвор громко смеются. И я тоже, хотя уже слышала эту шутку. Фи смотрит на них с осуждением. Ха, да ведь Айвор проводит эмоциональную проверку. Он хочет узнать, на что я рассчитываю. Если я серьезно отнесусь к его оскорбительным шуткам, он решит, что со мной опасно связываться. А если не обижусь и отвечу глупыми остротами, то все в порядке и можно не беспокоиться. Айвор замечает недовольство Фи.

– Не обижайтесь. Нет ничего хуже, чем мужик-шовинист. Хуже только женщина, которая не делает то, что ей велят. – И они снова смеются. Фи это явно не нравится. Я-то готова иметь дело с мужчиной, достаточно честным, чтобы говорить то, что он думает. И все же хорошо бы Майку постараться и поискать подход к Фи. Если бы было можно, я бы посоветовала ему использовать шоколад и комплименты.

Айвору надоело нас развлекать, и теперь он пытается вести со мной более интимную беседу. Он воспользовался моментом, когда Фи пошла в туалет, а Майк к автомату за сигаретами, и посягает на мое личное пространство. Он сидит справа от меня и постепенно ко мне придвигается. Мне некуда отодвинуться, даже если бы захотелось. Потом он кладет левую руку на спинку грязного клетчатого дивана. Так ведут себя тринадцатилетние подростки в кинотеатре.