Книга Чушь собачья - Светлана Алешина

– Это почему же? – ошарашенно спросила я.

– Потому что Тимоха кучу бабок Тиграну должен, – авторитетно объяснила Наташа. – У него сейчас главная забота, как с Тиграном рассчитаться. Иначе ему не жить, понятно?

– Кто это – Тигран? – спросил Виктор.

– Ну-у… я у него работаю, – замялась девушка. – Про Тиграна я рассказывать не буду, хоть зарежьте!

– Не волнуйся, не нужен нам твой Тигран, – сказала я. – Ты лучше про Тимоху подробнее расскажи.

– А чего про него рассказывать? – пожала плечами Наташа. – В прошлом году он появился. В бизнес хотел встрять. Делового из себя строил. Хотел сначала без Тиграна все решить, самостоятельно. Но это у нас голый номер. С ним поговорили, конечно. Я точно не знаю, но вроде договорились, что он Тиграну отступного должен заплатить и дальше процент отстегивать. Тогда может работать. Только у него не заладилось что-то с деньгами. И теперь он пропал. Я его уже месяц, наверное, не видела.

– Так, может, его уже… того? – предположила я.

– Не-е-т! – протянула сметливая девушка. – Тигран терпеливый. Он будет хоть год ждать, но свое получит. Просто прячется где-то Тимоха, – она хихикнула. – Деньги копит!

– А где он может прятаться? – спросила я.

– А я откуда знаю? – обиделась Наташа. – На фиг он мне сдался, Тимоха этот!

– Это, конечно, верно, – сказала я. – Но, может быть, что-то вспомнишь? А я тебе еще двадцать долларов дам!

– Давайте! – просто сказала девушка.

Когда деньги перекочевали в ее наманикюренный кулачок, Наташа вдруг сказала:

– Попробуйте поговорить с Шарон…

– С кем? – удивилась я.

– С Шарон, – повторила Наташа. – Это подружка Тимохина. Она теперь на Тиграна работает. На лицо – один в один Шарон Стоун. Ну, американская актриса, которая в «Основном инстинкте» без трусиков, не знаете, что ли? Вот ее и прозвали – Шарон.

– А как ее найти, не подскажешь? – поинтересовалась я.

– Она теперь вообще-то на дому работает, – сказала Наташа. – Могу адресок дать. За двадцатку.

– Аппетиты у тебя! – не выдержал Виктор.

– Нормальные аппетиты, – возразила Наташа, забирая у меня еще двадцать долларов. – Не нравится – не спрашивайте.

– Нравится-нравится, – сказала я. – Давай адрес.

Наташа назвала номер дома и квартиры на Турецкой улице, в самом центре города.

– Только смотрите, как бы неприятности не случилось, – предупредила она. – У нее сейчас клиент может быть.

– Мы будем очень аккуратны, – заверила я. – И тебя не выдадим, не беспокойся. Только ответь еще на два вопроса. – Тимоха с одной Шарон работал или у него были еще девушки?

– Были, – ответила Наташа. – Но Шарон – это его коронка. Он все с ней носился. А так у него еще две-три кошелки крутились. Теперь они все к Тиграну переметнулись.

– Ну, это естественно, – заметила я. – И последний вопрос: кроме нас, никто Тимоху не искал? Не замечала человека в толстой куртке с карманами, лысоватого, но молодого, с перебинтованной правой рукой?

Наташа задумалась, вспоминая.

– Столько мужиков приходится видеть, – вздохнула она. – Все в голове путается. Но такого я вроде не встречала. А Тимоху кто ж будет искать? Его даже Тигран пока не ищет, выжидает.

– Ладно, спасибо тебе, Наташа, – сказала я. – Если захочешь заработать еще двадцать долларов и если вдруг увидишь человека, которого я тебе описала, сразу позвони по этому телефону, – я протянула ей бумажку с номером телефона редакции.

Она исчезла так же быстро, как до этого исчезали деньги, а Наташа молча кивнула. Виктор остановил машину и выпустил девушку. Она махнула нам рукой и тут же пошла прочь уверенной деловитой походкой.

– Н-да, погуляли! – с сарказмом произнес Виктор, глядя ей вслед.

– Пороки разорительны, – согласилась я. – Зато лично я получила массу удовольствия. Пожалуй, я готова продолжить. Поехали сейчас же на Турецкую. Я знаю этот дом, такой старый, с малюсенькими балкончиками. Оставим машину в проходном дворе…

Из-за одностороннего движения в центре мы добирались до нужного дома минут двадцать. В воздухе еще только-только начинали сгущаться сумерки. Во дворе, где мы оставили машину, шел большой ремонт. В соседнем здании полностью меняли облицовку, и вокруг пахло пылью, цементом и опилками.

Перешагивая через битые кирпичи, ошметки штукатурки и шершавые доски, мы добрались до подъезда. Подниматься пришлось пешком – лифта в доме не было. На старой лестнице с потемневшими металлическими ступеньками пахло кошками и сыростью.

– Хорошенькое гнездышко разврата! – проворчала я под нос. – Неужели есть мужики, которые с удовольствием ходят в такие места?

Квартира находилась на четвертом этаже. Остановившись перед высокой старомодной дверью унылого бурого цвета, мы стали решать, что делать дальше.

– Вдруг у нее правда клиент? – предположила я. – Если мы его спугнем, может получиться скандал, и эта дама не станет с нами разговаривать.

Виктор пожал плечами.

– Я знаю только один способ это проверить, – заключила я, нажимая на кнопку звонка.

Толстая старорежимная дверь не позволяла слышать, что за ней делается, но по блику в стекле дверного глазка я поняла, что нас внимательно рассматривают изнутри. Наконец лязгнул открываемый замок, и дверь приоткрылась ровно настолько, насколько позволила стальная цепочка. В проеме мы увидели миловидную блондинку в пушистом белом халате.

– Шарон? – без обиняков спросила я.

– Ну, допустим, – сказала блондинка хрипловатым голосом. – А вы кто такие?

– Мы от Тиграна, – поспешно вставила я. – Нам очень нужно с вами поговорить.

На лице хозяйки появилось выражение легкой досады, но потом она все-таки откинула цепочку и предложила нам зайти.

– Но только недолго, – предупредила она. – Через пятнадцать минут ко мне должны прийти.

Глава 8

Как я и предполагала, сходство с Шарон Стоун было скорее вымышленным. Но есть определенный сорт людей, которым доставляет невыразимое удовольствие сознание того, что они похожи на какую-нибудь личность. По-видимому, сравнение с голливудской звездой приподнимало эту женщину в собственных глазах. Мы с Виктором приняли правила игры.

Провинциальная Шарон не позволила нам пройти в комнату, она отвела нас на кухню. На ее месте любая порядочная хозяйка поступила бы наоборот. Кухня являла собой печальное зрелище: гора грязной посуды, забрызганные стены, покрытая толстым слоем жира плита. На веревке, протянутой поперек помещения, сохли интимные предметы туалета, а на холодильнике валялась дамская сумочка. Она была полураскрыта, и на белую эмалевую поверхность высыпалась часть содержимого: тюбик помады, денежная мелочь, сигареты и связка ключей.