Книга Профессиональное убийство. Не входи в эту дверь! - Энтони Гилберт

– Он счел нужным оставаться в этой стране, пока труп не обнаружат.

– Блеф, чистейший блеф. Можно откровенно блефовать, как только вздумается, и в половине случаев быть правым.

– А внезапный религиозный пыл миссис Рубин-штейн? Тебе он не кажется подозрительным?

– Нет. Лал из тех женщин, которые рады были бы встать на рыночной площади и каяться в грехах. Однако если Паркинсон тебя не устраивает, то что скажешь о Грэме? Он безумно завидует коллекции Рубинштейна.

– Он прокрался в Китайскую комнату и заколол Рубинштейна… Зачем?

– Ради возможности выкупить эти вещи за десятую часть номинальной стоимости и сколотить огромное состояние. Разумеется, я ничего не утверждаю, но если бы Грэм увидел, как Рубинштейн радуется и, вероятно, дразнит его… Произошла бы ссора. Рубинштейн несколько лет пытался откупить у него Фэнни, но ни он, ни она не поддались. Да, вражда между ними существовала. Вопрос в том, если Грэм виновен, кто его сообщник?

– Твоя распрекрасная мисс Прайс, – усмехнулся Крук.

– В этом деле ты упускаешь один момент, – заметил я. – Как Грэм проник в галерею? Я не представляю его влезающим по столбу веранды.

– Значит, Грэм, видимо, исключается.

Я нахмурился.

– Кто бы ни был в этом замешан, я утверждаю, что действовали там двое. Если в окно влез незнакомец, значит, кто-то отпер окно изнутри. Полиция сумеет выяснить, кто именно.

– Она не станет этим заниматься, – возразил Крук. – У полицейских своя версия. Твоя Фэнни побудила старого Рубинштейна подняться в Китайскую комнату, двинулась следом за ним, завладела его вниманием, ее сообщник вошел и совершил убийство. Между прочим, чем она объясняет свой отъезд в такой вечер, когда у водителя был выходной? Кстати, она знала об этом?

– Думаю, да, – вынужден был признать я. – Лал что-то сказала об этом еще днем. Фэнни, кажется, была там.

– Еще один довод в пользу полицейской версии. В конце концов, не очень разумно ехать в такой вечер с хозяином дома, заведомо скверным водителем, если нет какой-либо важной причины. Как Фэнни объясняет свой отъезд?

– Говорит, ей позвонили по телефону.

– Из Лондона? Полиция это проверит.

– О, я не верил ей с самого начала. Дело в том, что… – я заколебался, – она хотела скрыться от человека, находившегося в доме.

– Это ей ничего не даст, – усмехнулся Крук. – Обвинение будет доказывать, что она могла уехать рано утром и лечь в постель, сославшись на головную боль, если ей так не хотелось видеть того человека. Но я подозреваю, что лежать в постели в восемь часов не слишком приятно этой молодой женщине. Насколько я понимаю, ее единственная надежда – доказать, что в девять часов воскресного вечера она находилась в городе. Это решит исход дела, потому что Фэнни не могла участвовать в убийстве Соломона и успеть на поезд в шесть двадцать восемь. В противном случае да поможет ей небо!

– Через тебя, – угрюмо напомнил я.

– «Пути Господни неисповедимы» – так мы пели в воскресной школе. А что говорит она сама?

Не знаю, но уверен, и она ничего не может доказать.

– Ты проанализировал почти все, – одобрительно произнес Крук. – Но кое-что упустил. Рыжий волос. Водитель, случайно, не рыжий?

– Темноволосый, как итальянец. Кроме того, на Рубинштейне было запахивающееся пальто. В машине этот волос не пристал бы к нему.

– Значит, проблема с волосом зашла в тупик. Нужно вернуться к твоему таинственному незнакомцу. Надеюсь, ты выяснишь, кто он. А пуговица? Это очень важно.

– Вероятно, она оторвалась в автомобиле. Рубин-штейн нашел ее и вошел в галерею, держа в руке, – неуверенно предположил я.

Крук подался вперед и похлопал меня по плечу.

– Твои чувства делают тебе честь, мой дорогой, – сказал он, – только не говори в суде подобной ерунды. Вспомни, пуговица была оторвана «с мясом». Нет, я предпочитаю нашу изначальную версию, как ни трудно будет найти этого человека. Необходимо тщательно осмотреть столбы веранды и рамы окон, хотя после таких дождей вряд ли что-либо обнаружим. На следы ног, естественно, нет никакой надежды, но толку от них было бы мало. Теперь умный преступник не идет на дело в собственной обуви. Он надевает веревочные шлепанцы или покупает примечательные ботинки, следы которых бросаются в глаза, и, как только выполнит свою задачу, избавляется от них.

– Нужно обойти соседей. Выяснить, не видел ли кто поблизости рыжеволосого мужчину.

– Если хочешь, побеседуй с ними. Но имей в виду, что это сделают полицейские. Никогда не берись за работу, которую может выполнить специалист. Во всяком случае, они скорее раздобудут факты.

– А если я найду того человека?

– Они предположат, что ты его выдумал. Однако желаю удачи. Я поработаю день над этим делом, а потом мы с тобой отправимся повидать эту молодую леди.

Глава десятая

Сначала раздобудь факты, а потом искажай их, как угодно.

М. Твен

Крук оказался прав. В результате своего визита я не узнал ничего нового, хотя сначала подумал, что мне улыбнулась удача. Я зашел в пивную и спросил, не видел ли кто рыжеволосого мужчину, который предположительно прикончил еврея. Происходило это в Кингс-Бенион, где у меня нет знакомых, и я не боялся, что меня могут узнать. Правда, я оставался там на время дознания, но жил не в этой гостинице, а один человек внешне мало чем отличается от другого. Зато о рыжих мужчинах они знали много. Несколько рыжеволосых жили поблизости, а когда люди узнали об убийстве, те перестали заходить в «Карету и упряжку». Признанный местный остряк вставал, указывал пивной кружкой на рыжего и громко спрашивал: «Как, тебя еще не забрали?», а другой шутник торжественно подносил ко рту оловянную кружку и говорил: «Это пиво находится там, где по справедливости место тебе, Генри Фостер, за крепкими стенами». Бедняга Фостер густо краснел, потому что действительно был на подозрении несколько дней, после того как стало известно, что его видели у того дома незадолго до убийства Рубинштейна. Но в конце концов он сконфуженно признался, что его привлекала Рита, ради встреч с ней научился лгать и обманывать свою крикливую черноволосую жену. Рита на допросе, не стесняясь, подтвердила его показания. Фостер был у нее одним из многих. То, что у него есть семья и маленькие дети, которых ему приходится кормить на скромную зарплату сельскохозяйственного рабочего, ее ничуть не заботило. Там у нее было много кавалеров, но все остальные, потирая потные руки, благодарили богов, что волосы у них не рыжие.

Крук предупредил меня, что бессмысленно запрашивать разрешение осмотреть Плендерс снаружи или внутри. Для этого он найдет частного детектива – и рекомендовал одного из них по фамилии Маркс. Но прежде всего он хотел выслушать версию Фэнни.

Мы встретились неподалеку от тюрьмы в Робертстауне, где Фэнни содержали до суда, и по пути Крук интересовался, можно ли устроить ей перевод в Центральный уголовный суд, если дело зайдет так далеко.