Книга Слухи - Анна Годберзен

Он поцеловал ее в лоб, и они молча продолжили трудиться над праздничным обедом при мерцающем свете лампы. Вскоре вернулся Денни Плэнк. Элизабет повернулась и, улыбнувшись, кивнула ему. Как всегда, ей подумалось, что он мог бы быть красив, если бы не оспины и большие уши. Он был высокого роста и крупнее Уилла. В карих глазах светилась доброжелательность. Уилл любил Денни и доверял ему, и этого было достаточно, чтобы Элизабет тоже его полюбила.

— Пахнет вкусно, — с усмешкой заметил Денни.

— Денни! — рассмеялась Элизабет. — Мы же еще не начали стряпать.

Уилл подошел и обнял своего друга за плечи. Элизабет никогда еще не видела своего возлюбленного таким оживленным. В каждом его жесте чувствовалась уверенность.

— Ну, значит, хорошо выглядит — не переставая улыбаться, поправился Денни. — Вот, — продолжил он, ставя на стол бутылку, завернутую в бумагу.

— Браво!

Уилл взял бутылку и, развернув ее, отправил бумагу в огонь. Взяв маленькие баночки из-под джема и сардин, он налил в каждую немножко коричневой жидкости. Потом раздал баночки и высоко поднял свою.

— За наш успех!

Они чокнулись и выпили. Элизабет умеренно пила шампанское на балах в Нью-Йорке, но никогда еще не пробовала виски. Оно обожгло ей язык. Неважно! Это тоже входит в солнечную картину их удачи.

— За наш успех, — подхватил Денни, ставя баночку на стол. — Ах да, Уилл, вот это было для тебя на почте. Они сказали, что миссис Келлер… — тут Денни подмигнул, что не очень-то понравилось Элизабет, — наверное, не забрала это, поскольку была в городе раньше.

Элизабет продолжала смешивать грецкие орехи, яблоки и сельдерей в надбитой синей миске, в то время как Уилл поставил свою «рюмку». Он отошел в сторонку, чтобы вскрыть телеграмму, и Элизабет обернулась к нему, не замечая, что Денни присел к столу и, набрав пригоршню грецких орехов, начал их поедать. Ей хотелось отвлечься от телеграммы и продолжить готовить салат, но она не могла. Через минуту Уилл взглянул на нее, и выражение лица у него больше не было праздничным.

— О, Лиз, — сказал он.

— Что такое?

Уилл взглянул на Денни, который наливал себе вторую порцию виски, затем перевел взгляд на Элизабет. Он кивнул на дверь, показывая, чтобы Элизабет следовала за ним.

— Денни, мы сейчас вернемся, хорошо? — Затем шутливо добавил: — Не налегай на виски, а то нам нечем будет праздновать.

Денни рассмеялся в ответ, и они вышли в темноту. Они шли молча, удаляясь от слабого света, льющегося из хижины. Пока Элизабет была дома, небо утратило оранжевые тона, а пурпурный цвет сменился черным. Начали проглядывать звезды. Наконец Уилл нарушил тишину.

— Я знал, что это стучится, — начал он спокойно. — Только не думал, что это произойдет так скоро.

— Что в телеграмме?

Выражение его лица напугало ее, и она говорила шепотом.

— Это от Дианы. Пишет, что ей нужна помощь и что твоя матушка нездорова.

Элизабет похолодела.

— Это серьезно?

Уилл покачал головой:

— Там просто говорится, что она больна, Лиззи. Телеграмма довольно короткая, и ты же знаешь, твоя сестра не очень точно излагает. Невозможно понять, что там происходит.

Внезапно Элизабет представила себе мать, сломленную и прикованную к постели. Это было ужасно и надрывало сердце.

— Я должна к ней поехать.

Уилл кивнул:

— Тогда я поеду с тобой.

Элизабет прижала руку ко рту, изо всех сил стараясь не расплакаться. Она говорила себе, что это было бы очень эгоистично: ведь мать так далёко, что невозможно узнать, как она себя чувствует. Значит, она будет плакать из-за собственного чувства вины.

— О, Уилл! А нефть?

— Она здесь давно. — На его гy6ax затрепетала улыбка, и он обнял Элизабет за плечи. Его вторая рука осторожно отвела волосы от ее лица. — Она будет здесь и когда мы вернемся. Поезд отправляется из Сан-Педро завтра в полдень.

Элизабет почувствовала, как тело ее расслабилось. Все ее страхи за свою семью, которым она старалась не поддаваться, теперь вернулись. Сможет ли она заснуть сегодня мочью? Да и вообще все ночи, пока снова не увидит родных? Она старалась не думать о худшем, но уже была не властна над своим воображением.

13

«Из всех несчастий, в последнее время обрушившихся на семью Холланд, самое страшное — это слухи о том, что мисс Элизабет жива и ее похитили с низкой целью — что некоторые леди сочли бы пострашнее смерти. Конечно, если ее похитители надеются на выкуп, они будут сильно разочарованы…»

«Городская болтовня», понедельник, 18 декабря 1899

— По крайней мере, вы очень хорошо выглядите, — сказала Агнес Джонс, украдкой бросив взгляд на зеленый бархатный жакет Дианы.

Этот комплимент был неожиданным, так как до этого они беседовали о погоде. Если бы Диана не была раздражена, то могла бы предположить, что Агнес таким образом деликатно намекает на постоянное исчезновение вещей из гостиной Холландов, или на недавние неприятные слухи об Элизабет, или на то, что в камине не разожжен огонь, несмотря на то что на тротуарах лед.

— Благодарю вас, — ответила Диана надменно, оправляя лацканы жакета.

У него были пышные рукава и узкая талия, а зеленый цвет подчеркивал красноватый оттенок каштановых локонов. Диана купила его вчера, на деньги, полученные от Барнарда, и, хотя теперь даже готовый предмет туалета был для нее непозволительной роскошью, жакет пришелся кстати в неотапливаемом доме. И вообще этот жакет несколько утешил ее. Впрочем, гостья вряд ли ее поймет. Диана невеликодушно подумала, что Агнес не ведает печалей красивых девушек.

— Вы тоже.

Агнес со скромным видом пожала плечами. На ней было платье из коричневого шевиота, плохо на ней сидевшее, и шляпа, которая совершенно не шла к ее маленькой головке. Диана без всяких угрызений совести отметила эти факты. Агнес была одной из подруг Элизабет — на самом деле Лиз терпела ее из жалости, так как та была сиротой с весьма ограниченными средствами. Однако другие члены семьи Холланд с трудом выносили Агнес. Она упорно являлась на чай даже после того, как Холланды отменили свой приемный день — через несколько недель после гибели Элизабет. Являлась под тем предлогом, что это напоминает ей о погибшей подруге. Пока миссис Холланд не расхворалась, она в таких случаях пряталась у себя наверху.

— Эта комната уже не та без Элизабет, — заметила сейчас Агнес.

Она обвела взглядом дубовую дверь и обшитые оливковыми панелями стены, а также старинные кресла. В комнате действительно поубавилось мебели.

— Да, и никогда не будет, — подтвердила младшая мисс Холланд, нетерпеливо взмахнув рукой.

Девушки закончили пить чай, который Диана приготовила лично, чтобы избавить Клэр от лишних хлопот. Она, пожалуй, слишком долго настаивала чай, и он был таким крепким, что Диана, которая последние дни страдала отсутствием аппетита, пришла в нервное возбуждение и начала говорить отрывистыми фразами.