Книга Званый ужин - Анна Дэвис

— Алекс, дружище, — сказал он вслух, — что-то мы с тобой сквош забросили. Пора бы уже и сгонять партию-другую да поболтать по-приятельски. Лично я соскучился.

— Э-э… видишь ли, в чем дело… — начал Алекс.

— Господи Иисусе! — Кристина Тэкстон, в шоке прихлопнув рот ладонью, кивнула на дверь.

Остальные медленно повернули головы. Кое-кто из гостей приготовился к появлению в столовой пресловутого черного кота. Но на пороге неуверенно замерла Клэрри в белом банном халате.

Клэрри медлила входить, обводя взглядом круг лиц. Вычислить общий настрой не удалось — похоже, каждый существовал в собственном мирке.

Кость в ужасе пучит глаза, таращась на нее как на привидение, а ее муж выглядит откровенно голодным, и только. Вояка смотрит осуждающе — явно не одобряет выбор наряда. Глянец развеселился — зубы белоснежно сверкнули в полуулыбке, — в то время как Сетка даже не оторвала глаз от своего бокала.

Клэрри, сколько могла, избегала взгляда Алекса, почему-то уверенная, что уж он-то ее появлению точно не обрадуется. Но в глазах Алекса, когда она все-таки посмотрела на него, не было гнева — лишь недоумение и испуг. Он попросту не понимал, что происходит.

— А где Тильда и Джуди? — с трудом выдавил Алекс, словно у него в горле что-то застряло.

Клэрри вспомнила тайное заседание в ванной, тоскливый настрой Тильды и Круэллу, ехидным напевом читающую строчки: «Если что-то любишь — отпусти…»

И пожала плечами.

— А не лучше ли тебе поспать, дорогая? — снисходительно вопросила Кость. Застигнутая врасплох, она была настроена немедленно восстановить свое превосходство.

— Я выспалась.

— Но… Клэрри, я не понимаю… Где Тильда с Джуди? — Озадаченность была Алексу к лицу, его черты совершенно естественно складывались в недоуменную маску.

— Мне показалось, я проспала всю ночь и целый день, — сказала Клэрри.

Пластилин негромко хмыкнул.

— Полностью согласен. Мне тоже кажется, что с тех пор, как нам подали закуску, прошли добрые сутки.

— В самом деле, что это мы… Мне так неловко, Брайан. — Алекс и впрямь был убит стыдом. На время позабытая, Клэрри топталась в дверях, пока он окликал Полин и просил подавать вторую перемену. — Уверен, жена через минуту-другую вернется. Заболтались, должно быть. Знаете ведь, как это у женщин…

Надутая Полин протопала мимо Клэрри, одарив ее высокомерным взглядом: «Откуда ты свалилась, дорогуша?»

— А где твое платье?

Клэрри не сразу сообразила, что Алекс снова обращается к ней — он смотрел в другую сторону. Хотя переоделась-то она одна, остальные гости были при своих прежних туалетах. Глянув на халат, Клэрри вскользь подумала, что он идет ей куда больше мохерового платья.

— Где твое платье, Клэрри?

— Я не нашла его, когда проснулась.

— Оставь ее в покое, Алекс. — Пластилин с благодушной улыбкой откинулся на спинку кресла. — Бедной девочке пришлось нелегко, верно я говорю, детка? К чему формальности? Здесь ведь, в конце концов, друзья собрались, не так ли?

Алекс выжал подобие улыбки.

— Что да, то да. Садись, Клэрри. Бог с ним, с халатом.

Клэрри колебалась, вся в плену смутных опасений — словно человек, во тьме бредущий по незнакомой местности, или зверек, шмыгающий мимо ловушки. С тех пор как ее отвели наверх, что-то неуловимо изменилось в атмосфере столовой. Здесь запахло грозой. Даже в душевных словах Пластилина ей мерещился зловещий смысл. Клэрри двинулась к своему месту за столом, стараясь держаться поближе к стене, подальше от гостей. Впрочем, увлеченные общей беседой, те не обращали на нее внимания. Она добралась до цели и опустилась в кресло, радуясь, что не привлекла ничьих взглядов.

И все же что-то не так. Высунув кончик языка, Клэрри попробовала ненависть на вкус, но не смогла определить, от кого она исходит и на кого направлена. Воздух был насыщен пронзительной злобой, что таилась за улыбкой одного из гостей. Или не одного. Клэрри содрогнулась.

— Всем приветик! — В столовую впорхнула Круэлла с Тильдой на хвосте. Обе были явно под кайфом, и, когда они заняли свои места, что-то очень тяжелое, казалось, взмыло над столом и растворилось в воздухе. — Я дико извиняюсь — мы проторчали там такую уйму времени. Уж простите, что украла нашу хозяйку.

— Клэрри! Ты почему не в постели? — В блестящих глазах Тильды плавали громадные зрачки.

— Я проснулась.

— Да уж вижу. Ах ты, проказница! — Тильда игриво погрозила Клэрри пальцем и послала мужу лучезарную улыбку: — Ты нас дождался, дорогой! Прелесть моя! Вот и отлично, можно продолжать.

У меня не получится это съесть. Оно с головой. Или получится? Клэрри в упор рассматривала крупную рыбину, разложенную перед ней на белой тарелке, как на столе хирурга или патологоанатома.

— Форель! Замечательно. — Полин еще опускала тарелку на стол, а Пластилин уже радостно потирал руки.

— Жареная розовая форель с паприкой, — уточнила Тильда. — Один из наших друзей снабжает нас превосходной рыбой. Свежайшей.

— Подтверждаю, — сказал Глянец. — Помнится, я как-то пробовал форель Тильды — клянусь, ничего вкуснее не едал. Никак, однако, не удается выудить адресочек и имя парня, который их снабжает. Нас с Хайди не допускают в избранный круг клиентов таинственного рыбака.

— Глупости, Клайв. Тебе прекрасно известно, почему я не могу тебя с ним связать. — Алекс демонстративно отвернулся от Глянца. — Брайан… Кристина… Поймите меня правильно, избранная клиентура тут ни при чем. Наш приятель не торгует рыбой, он просто делится с нами по-дружески.

— Ладно тебе, Алекс, не бери в голову! — Тильда протянула Кости миску с ярко-зеленой кашей. — Уж и пошутить нельзя. Клайв шутит. Верно, Клайв?

— Разве? — отозвался Глянец.

— Что это? — Кость подцепила на кончик ложки кашеобразную зелень, будто неведомое науке и подлежащее изучению вещество.

— Миндальное пюре с приправами. — Вместе с дозой Тильда подзаправилась терпением и теперь неплохо справлялась с Костью.

— Миндаль? Исключено. — Кость с него дующей миной уронила ложку обратно в пюре, а передавая миску мужу, даже отвернулась — из страха, не иначе, что от одного вида зеленого месива ее раздует, как аэростат. Миг спустя она сообразила, что ведет себя неприлично. — Не хотелось бы никого обижать, но я привыкла видеть, что именно я ем. У меня если морковка — так морковка, фасоль — так фасоль, а картошка — так картошка. А это… это еще что такое?

На блюде, которое поставила перед ней Полин, красовалось нечто, смахивающее на обжаренный до хруста цветок со множеством коричневых лепестков.

— Картофель с пастернаком. — Тильда едва сдерживала смех.

Глядя в остекленевший желтый глаз своей рыбины, Клэрри гадала, испытывают ли боль мертвые продукты. Умершие люди, как известно, не говорят, но значит ли это непременно, что они ничего не чувствуют? Клэрри задумалась. До чего же легко и удобно предположить, что если человек умер, то он перестал быть человеком, и его, выходит, можно спрятать в землю или отправить в огонь. У него даже можно взять какой-нибудь орган и отдать живому. С другой стороны, если не избавляться от всех этих застывших, безмолвных людей, в мире не осталось бы места.