Книга Темное предсказание - Мелисса Марр

Ниалл добросовестно пытался поднять себе настроение и улыбнулся собственной шутке. Улыбка получилась вялая, но это все-таки была улыбка.

Сет подошел к мишени и вытащил оттуда все дротики. Серьезные игроки имели персональные наборы. Сет не считал себя серьезным игроком. У Ниалла был такой набор, хотя причина, скорее всего, крылась не в его серьезном отношении к этой игре. Фэйри не переносят сталь, а Ниалл слишком долго пробыл обыкновенным фэйри и еще не успел прочувствовать свое превращение в короля. Теперь он не реагировал на сталь, но многовековые привычки забываются нелегко. Дротики Ниалла имели костяные наконечники.

Пока Сет выбирал из общих дротиков те, что попрямее, Ниалл смотрел на него с откровенным любопытством.

— Знаю, что металл больше не опасен для меня, но до сих пор стараюсь к нему не прикасаться.

— Сигареты для тебя тоже не опасны в той же степени, и ты куришь без колебаний.

— Согласен. В принципе, я мог бы метать и эти, — сказал Ниалл, но ни одну из стальных стрел в руки не взял.

В обществе Темного короля Сет чувствовал спокойствие, какое ему крайне редко доводилось испытывать, общаясь с подданными Летнего двора. Сет повернулся к Ниаллу спиной и смотрел на доску.

«Здесь я дома и в безопасности».

Присутствие Ниалла в этом «втором родном доме» только усиливало ощущение покоя.

— В «крикет»?[4]— спросил Ниалл.

— Конечно.

К чему корчить из себя серьезного игрока? Он и в лучшие времена, когда ежедневно забавлялся метанием дротиков, вряд ли обыграл бы Ниалла. Дротики — не такая игра, чтобы относиться к ней серьезно. Способ провести время, поупражняться в точности, не больше.

Они почти молча сыграли три партии. Ниалл постоянно отвлекался, но со своей обычной легкостью выиграл все три. Метнув последний дротик, он сказал Сету:

— Надеюсь, прощать ты умеешь лучше, чем метать.

— А в чем дело? — встрепенулся Сет.

Его насторожило, что Ниалл произнес эти слова подчеркнуто нейтральным тоном.

Ниалл неторопливо вытаскивал из доски свои дротики.

— Незаконченное дело, — сказал он. — Можешь мне верить.

— Я не хочу осложнений.

— Не забывай, Сет, что я — Темный король. Какие могут быть осложнения, когда я рядом? — улыбнулся Ниалл. Теперь он выглядел почти счастливым. — Они здесь.

Сету не хотелось оборачиваться. Он знал, кого увидит, когда повернется: свою подругу и своего соперника, претендента на ее внимание. Ему не хотелось видеть их вместе, однако его самообладания надолго не хватило. Пусть и в обществе Кинана, но Сет чувствовал, что должен увидеть Айслинн. Если она где-то рядом, он обязательно должен ее видеть. Так было и раньше, когда Айслинн еще не стала бессмертной. Сейчас она держала Кинана под руку и улыбалась ему. Сет не без раздражения отметил, что в общественных местах она все чаще придерживалась манер фэйри.

— Забудь о том, что ему можно доверять, — почти шепотом произнес Ниалл. — Кинан ждет не дождется, когда ты уберешься с его дороги. Время на его стороне. Я знаю: ты любишь нашу… ты любишь королеву Лета. Но ты проигрываешь битву, особенно если не сражаешься. Либо освободись от груза поражений, пока они тебя не доконали, либо бейся.

— Я не хочу сдаваться, — сказал Сет, глядя на Эш. Сегодня эта мысль уже приходила ему в голову. — Но я не хочу ни с кем сражаться.

— Сражение — это…

Ниалл что-то говорил, но Сет больше не слушал. Айслинн поймала его взгляд. Высвободив руку, она оставила Кинана и пошла к Сету.

Желая показать, что его это не задевает, Кинан небрежно повернулся и стал болтать с одним из своих стражей.

«Задевает. Меня не обманешь», — подумал Сет.

Он изучил реакции короля Лета и видел, как менялись они с окончанием зимы. Теперь Кинан пользовался любой возможностью, чтобы держать Айслинн подле себя.

«Я бы вел себя так же».

Ниалл заметил приближавшуюся Айслинн и с сожалением поглядел на Сета.

— Да ты меня не слушаешь.

Сету показалось, что у него из легких выкачали весь воздух.

«Это она или та, в кого она превратилась?»

Такой вопрос Сет мысленно задавал себе все чаще. До Айслинн у него не было продолжительных отношений ни с одной из девушек. Он не знал, какими должны быть нормальные отношения. Считать ли всплеск его восхищения нормальным? Или он все это ощущает, поскольку влюбился в девушку, утратившую свою человеческую природу? За минувшие месяцы Сет перечитал немало книг по фольклору и магии и знал, что людям редко удается противиться чарам фэйри.

«Может, как раз это и происходит со мной?»

Но Айслинн уже была в его объятиях. Когда их губы соприкоснулись, Сет перестал думать об особенностях фэйри, о том, насколько прав Ниалл в своих предостережениях, и о намерениях Кинана. Главное — они с Айслинн были вместе. Она обнимала его, и солнечный свет лился в поры его кожи.

Сет обнял ее крепче, чем прежде… когда она была человеком. Но объятия не были давящими, не до хруста в ребрах, о чем мечтали некоторые глупые девчонки. Подсознание не позволяло Сету забыть, что теперь Айслинн превосходит его в силе.

Ее пальцы скользили по его спине, оставляя ручеек солнечного света. Такая откровенность при посторонних была чем-то новым.

— Эш, — прошептал Сет, целуя ее.

Она чуть отстранилась, и он вздрогнул. Сету показалось, что от него отняли солнце. Надо было что-то сказать, но язык его не слушался.

— Я люблю тебя, — в самые его губы прошептала Айслинн.

— И я тебя тоже, — ответил Сет и мысленно добавил: «Всегда».

Она тихо вздохнула и осталась в его объятиях. Сейчас она не была ни королевой, ни фэйри. Она была просто Айслинн.

— Тебе хорошо? — спросил Сет.

— Очень.

Но уже через минуту Айслинн напряглась всем телом. Даже не видя Кинана, она чувствовала его присутствие. Их взаимосвязь становилась все сильнее, и это только усложняло жизнь и ей, и Сету.

На лице Кинана отразилось замешательство, которое он не выражал словами. Остатки человеческих реакций и привычек Айслинн, ее мгновенные превращения из королевы в обычную девчонку — все это ставило Кинана в тупик. Сет видел, что король Лета старается понять нежелание Айслинн полностью отойти от мира людей. В этом была определенная сила: некоторые только выиграли от ее намерений возродить Летний двор и побуждали ее продолжать свою деятельность. Но здесь же таилась и слабость: время, проводимое со смертными, напоминало ей о печальных различиях между миром смертных и миром фэйри, заставляя избегать фэйри. Ее отстраненность сказывалась и на королевстве, делая его более уязвимым и вызывая открытое недовольство придворных.