Книга Жеребец - Джеки Коллинз

Я сходил в ванную, принял душ и умылся. Сварил кофе и врубил телевизор на полную громкость. Гнусик не отреагировала. Я бесцеремонно растолкал ее. Она вздохнула и потянулась, протянув ко мне свои паучьи лапки. Я уклонился. Гнусик раскрыла заспанные глазки и проныла:

— Идем в постельку, милый.

Господи, чего бы я только не отдал, чтобы Сэмми избавил ее от меня!

— Вставай', Джанин, — сказал я. — Скоро моя мать приедет.

— Твоя мать? — Ее словно током подбросило, и она села, явив моему взору роскошные пышные груди, увенчанные оранжевыми сосками. Прямо с центрального разворота «Плейбоя». Очень клево.

— Да, представь себе. Раз в год мамочка меня навещает, и именно сегодня сей знаменательный день.

— Проклятие! — изрыгнула Джанин и выползла из постели.

Тело у нее изумительное. А вот лицо без макияжа — одутловатое и бесцветное. Поразительно, что делает косметика с женщиной. Джанин проковыляла в ванную и закрыла за собой дверь. Я поздравил себя с удачной выдумкой про мамашу и быстренько прибрался. Мне оставалось только выйти на улицу, перекусить где-нибудь, и я мог ехать к Александре. А гнездышко должно быть в порядке — на тот случай, если девочке захочется взглянуть на него.

Джанин вынырнула из ванной полчаса спустя — лицо на месте, сама затянута в свитер и в сверхкороткую юбчонку. Вообще-то мини плохо смотрелось на ее фигуре. Впрочем, Джанин делала вид, что ей на это наплевать. Я уже собрал ее вещички, чтобы она не передумала.

Джанин растянула губы в прохладной улыбке.

— Пока, крошка, — бросила она. — До скорого. Прощай, Гнусик! Я позвонил Сэмми.

— Ну и ночка выдалась, — заныл он. — Эта плюгавая сучка впилась в меня, как заноза. Ни минуты покоя не дала.

— Хочешь пожрать? — спросил я, не слишком, впрочем, сочувственно.

— Да, заскочи за мной.

Я сел в свою развалюху и пять минут спустя был уже у Сэмми. Ездил я на стареньком «Фольксвагене», который оставила мне одна подружка на то время, что улетела на гастроли. По дороге я обдумывал, не удастся ли уговорить Сэмми одолжить мне на вечер его авто. Машина Сэмми почему-то заводит девчонок — приземистая, вытянутая, с ревущим двигателем — секс-символ, одним словом, фалло-авто.

Выглядел Сэмми просто кошмарно — в халате, небритый, заспанный.

— Все, завязываю с малолетками, — провозгласил он. — Никаких сил на них не хватит.

Мы заскочили в ближайший ресторанчик, где Сэмми поделился со мной живописующими подробностями о сексуальных вывертах и неуемной энергии пятнадцатилетней шлюшки.

— И в довершение всего, — завершил он свой печальный рассказ, — уходя, она слямзила пятерку со стола у кровати. Hy и нравы! Все наша свобода!

Я взглянул на часы. Половина седьмого — пора возвращаться домой, переодеваться и мчать к Александре.

— Какие у тебя планы на вечер, Сэмюэл?

— Завалюсь пораньше спать, я вконец измотан.

— Можешь одолжить мне свою тачку?

— Зачем? Ты же сейчас на колесах.

— Понимаешь, Сэмми, у меня сегодня очень важное свидание. Не могу же я сажать девушку в такую телегу.

— А кто она? — В голосе Сэмми прозвучало нескрываемое любопытство. Точно у старой девы.

Я постарался ответить как можно более безразлично:

— Ты, наверное, и не вспомнишь. Вчера сидела с нами — Александра.

— Господи! — изумился Сэмми. — Она же совершенно не в твоем вкусе. Ты предпочитаешь более шустрых…

— Она мне нравится, — отрезал я. — Так дашь тачку?

— Конечно, только к восьми утра ты должен ее вернуть.

Он бросил мне связку ключей, а я взамен отдал ему ключи от «фодькса». Славный все-таки парень этот Сэмми.

Когда я вернулся домой, телефон надрывался, а под дверью лежала телеграмма. Я снял трубку, а другой рукой надорвал желтовато-коричневый конверт.

— Мистер Блейк? — ворвался в мое ухо скрипучий деловой женский голос. — С вами говорит Элис, секретарша Бенджамина Халеда. Я целый день пытаюсь до вас дозвониться, но у вас, видимо, аппарат поврежден.

Я всегда снимаю трубку, когда ложусь спать.

— Да, — подтвердил я. — Уже исправили. Что могло случиться? Может, Фонтэн попала в аварию?

— Мистер Халед желает, чтобы вы вылетели в Нью-Йорк и выяснили, стоит ли открывать там филиал «Хобо».

— Ото! — только и смог выдавить я.

— Мистер Халед хочет, чтобы вы вылетели немедленно. Я заказала вам билет на восьмичасовой рейс, но вы вряд ли успеете. Правда, если вы немедленно…

— Не могу, — прервал я. — Сегодня я повязан по рукам и ногам. У нас похороны в семье. Врун я всегда был отъявленный.

— О… — секретарша замялась. — А завтра, в семь сорок пять утра вас устроит?

Что же стряслось, черт побери? Почему такая спешка? Конечно, я буду радувидеть Нью-Йорк, но что за паника такая? Я быстро пробежал глазами телеграмму:

«Нужен мне здесь. Бенджамин объяснит. Поторопись. Фонтэн».

— Сколько времени я должен пробыть в Нью-Йорке? — спросил я у Элис.

— Думаю, несколько дней. Так в семь сорок пять вам подходит?

— Да, вполне.

— Прекрасно. Машина заедет за вами в шесть утра, все формальности уже улажены, а по возвращении вас встретят. Счастливого пути!

Я попрощался со скрипучим голосом и положил трубку. Признаться, чувствовал я себя порядком ошарашенным. Нью-Йорк! Всю жизнь мечтал побывать в нем. А как насчет виз и прочей дребедени? Мне всегда казалось, что на оформление уходит целая вечность. И что мне взять с собой? «Хобо»в Нью-Йорке! Обалдеть можно!

Терять времени я не мог, если не хотел опоздать к Александре.

Я отобрал кое-какие вещи, которые решил прихватить с собой, и пересчитал деньги. Все мое богатство составило двадцать фунтов. Ничего, подумал я, придется Фонтэн немного раскошелиться. Потом я оделся. В лучшие шмотки. Навел лоск. Я был готов.

Александра и Мадлен обитали в довольно мрачном квартале меблирашек. Я позвонил в дверь и чуть не упал — открыл Майкл, брат Мадлен. Он же не выказал ни малейшего удивления и провел меня в большую, простенько обставленную гостиную. Почти тут же в комнату влетела Мадлен в голубом платьице с оборочками и спросила:

— Можно мне тоже пойти с вами? Я прикинулся огорченным.

— Увы, милая, это невозможно. Я предупреждал Александру.

— Жаль, — вздохнула Мадлен. Она зажгла сигарету, затянулась, потом улыбнулась. — Что ж, Алекс мне потом все расскажет.

Молодец девка, поняла, что от нее требуется.

Майкл предложил мне выпить. Он вел себя так, словно жил здесь.