Книга Смертельный поцелуй - Анна Дубчак

С этими пальто она кинулась к барьеру, отделявшему охраняемое пространство от остального, перебросила вещи на другую сторону, перелезла сама и, открыв прихваченный специально для этой цели большой целлофановый пакет, быстро сложила все туда и отставила в угол, рядом с дверью, а потом спокойно подошла к зеркалу, достала помаду и принялась подкрашивать губы.

Когда вернулась гардеробщица, губы Наталии просто блестели от тринадцатого или четырнадцатого слоя, которые она наносила в какой-то легкой истерике. Все-таки, не успей она вовремя все спрятать, скандала было бы не избежать.

– Уже который раз так, – тяжело дыша, проговорила старушка, трясущимися руками отпирая замок на дверце.

– Что, бабушка, второго марта вас тоже позвали к телефону?

– Не помню когда, но позвали, я пришла, а там какой-то мужчина разговаривает… Видный такой, в длинном коричневом плаще… Я ему говорю, что меня, мол, позвали, а он только сделал удивленные глаза, пожал плечами и отвернулся… Вишь ты какой. А вы чего ж не разденетесь-то?

– Я передумала… У меня времени в обрез. В следующий раз приду… – И Наталия, легко подхватив большой пакет, стала быстро подниматься по лестнице.

Гардеробщица, перекрестившись, снова вернулась на свое место и взяла в руки вязанье.

Наталия, уложив пакет в багажник, села за руль и перевела дыхание.

– Ну все, одно дело сделали… Теперь поехали на Горную.

Олег промолчал.

Перед дверью с номером 14 остановились.

– Вот мы и на месте… Говорят, здесь квартиры двухэтажные – моя мечта… Значит, так… Сейчас мы с тобой всеми правдами и неправдами должны войти в эту квартиру. Понимаешь, придется мне тебе, наверное, все-таки кое-что рассказать… Думаю, ты поймешь меня. Я занимаюсь расследованием того самого убийства, которое произошло в библиотеке. Я – профессиональный следователь, но в опале… Ты понимаешь, что это значит? Короче, подстрелила одного парня, вот меня и уволили… Но я без этого дела просто не могу. Кроме того, многие в прокуратуре ко мне хорошо относятся… И я им помогаю, улавливаешь?

– Да я так и понял… Но ведь вам за это не платят, зачем же вы будете заниматься таким опасным делом?

– Деньги меня не интересуют. Для меня главное – найти убийцу.

– Но где-то же вы их берете…

– Какой ты смешной. Беру и беру, тебе-то что? У меня есть мужчина, который меня обеспечивает. Тебя такой ответ устроит?

– Логинов? Прокурор? Игорь Валентинович?

– Да, именно… Ну вот, теперь ты все знаешь и мне будет много легче работать…

– А кто живет в этой квартире и почему мы не можем туда войти обычным способом, через дверь?

– Если там кто-то есть, то мы так и сделаем, но, сдается мне, там никого нет.

Она сняла перчатку и позвонила.

– Ну вот… Что я тебе говорила? Придется действовать другим методом. Ты только ничего не бойся. Сам же видел, какой у меня защитник… Это он для остальных обвинитель, прокурор, а для меня – защитник. Я за ним как за каменной стеной… – С этими словами она достала из сумки связку отмычек. – Вот черт, никак не научусь подбирать… Это же надо делать очень быстро, а не то соседи заподозрят… Хорошо, здесь всего одни соседи. Ты не поможешь мне?

Олег посмотрел на нее с недоверием.

– А вы случаем не хотите меня втянуть в какую-нибудь авантюру?

– А я уже тебя втянула. Причем по самые уши. И ты, учти, согласился. Ну так как?

– Давайте попробую… – Он взял ключи и стал подбирать. Потом Наталия, видя, что молодой человек разбирается в таких вещах еще хуже, чем она, снова выхватила отмычки из его рук и принялась за дело сама. Они потратили двадцать пять минут на то, чтобы открыть два замка. Наконец дверь поддалась. Открыв ее, они шмыгнули внутрь. Включив свет, Наталия осмотрелась.

– Следующая квартира, которую я себе куплю, будет в этом доме. Все, это решено. Ты только погляди, здесь же можно ездить на велосипеде!

Она в восторге мерила шагами большой коридор, осматривая висевшие на вешалке пиджаки и куртки, затем прошла в гостиную и присвистнула от восхищения:

– Да здесь же настоящий музей!

– Так что это за квартира-то, я не понял, – подал голос Олег, который осматривал квартиру с не меньшим восторгом. – Тех женщин, которых убили?

– Нет. Здесь живет или жил жених Светланы, Женя Альбац. Ты, кстати, не слышал о таком?

– Нет. У меня таких состоятельных друзей и быть не могло. Он что же, здесь один, что ли, живет?

– Да вроде бы… Его родители геофизики, в Сирии работают по контракту. Ну что, пройдем дальше, посмотрим…

– А вы не боитесь, что в любую минуту вернется сам Женя, что вы тогда ему скажете? Что зашли посмотреть, как он живет?

– Да, приблизительно так и скажу. Во всяком случае, у меня все равно есть, что ему сказать. Или спросить. Ведь мы даже не знаем, в курсе ли он, что его невесты больше нет в живых.

Она прошла в другую комнату, которая явно принадлежала Жене: односпальная кровать, письменный стол, теле – и видеоаппаратура, огромная географическая карта во всю стену над кроватью, спортивный комплекс, устроенный в самом углу комнаты и закрепленный к потолку скобами, гантели, теннисные ракетки и целая полка с прозрачными пластиковыми цилиндрами с пушистыми теннисными мячами, футбольный и волейбольный мячи в сетках, флюоресцентного зеленого оттенка ласты, стеллаж с книгами и даже светлого дерева добротный этюдник, установленный возле окна…

С фотографий на стене на непрошеных гостей смотрел, по-видимому, сам Женя Альбац – светловолосый смуглый парень, красивый, улыбающийся и знающий себе цену. Вот он на теннисном корте в белой рубашке и белых коротких шортах, открывающих стройные длинные и крепкие ноги; вот он верхом на велосипеде с букетом цветов смотрит на кого-то, кто не попал в кадр…

– Хороший мальчик… Теперь я понимаю, почему мама с дочкой так за него ухватились. Из интеллигентной семьи, умница, воспитанный, красивый… Здесь нельзя было надеяться на авось.

– Это вы о чем?

– Да так, ни о чем… Просто Светлана наверняка была влюблена в него и считала дни, когда же наконец станет его женой.

– Почему вы так думаете?

– Я не думаю, я – знаю. Олег, если ты чувствуешь себя здесь не в своей тарелке, а это так, не спорь, тогда тебе лучше всего подождать меня в машине. Вот, держи… – Иона бросила ему ключи от машины.

– Как хотите… Но, честно говоря, я действительно нервничаю. Я не представляю, как вы будете объяснять ему, кто вы и зачем сюда пришли…

– За меня не переживай, все будет нормально. А ты иди, иди, Олежка… Если удастся, поспи в машине, никогда не надо упускать такого случая.

Он ушел, а Наталия выдвинула ящик письменного стола. Письменный стол, в ее представлении, был своего рода паспортом любого человека. Именно в письменных столах люди хранили все самые ценные свои документы, деньги, дневники, письма, фотографии, а иногда даже драгоценности.