Книга Любовная дилемма - Карла Кэссиди

— Конкурс намечен на пять часов, так что почти весь день в нашем распоряжении, мы все успеем, — ответил Бэйли.

Мелани кивнула и повернулась к окну, стараясь не замечать, как чудесно выглядит Бэйли. Хотя он был, как всегда, в джинсах, но нарядная синяя в серебряную полоску рубашка подчеркивала опасную синеву его глаз.

Мелани тоже в этот день была одета несколько не так, как обычно. Однажды она увидела летнее платье в витрине одного из магазинов города и оно так ей понравилось, что она сразу же купила его.

Это платье не скрывало ее фигуры. Цвет и стиль очень шли ей. Корсаж подчеркивал ее красивую грудь, а кокетливая юбка создавала ощущение женственности и легкости.

Мелани хотелось подольше сохранить в памяти реакцию Бэйли. Когда она вышла из ванной комнаты в этом платье, Бэйли издал возглас восхищения, а от блеска в его глазах у нее задрожали колени.

В данный момент он тихонько мурлыкал мотив старой песенки пятидесятых годов: «О чем ты думаешь?».

Поймав ее вопросительный взгляд, он улыбнулся.

— С нетерпением жду праздника. — Его улыбка стала шире. — Каждый год я с удовольствием смотрю, как ты набиваешь себя сахарной ватой, горячими сосисками, пончиками, а потом, во время фейерверка, жалуешься, что болит живот.

— Я не жалуюсь, — с улыбкой возразила Мелани.

— Ты права, — перестав улыбаться, он сосредоточился на дороге. — Ты не жалуешься. — Помолчав немного, он продолжил: — Моя мама любит иногда пожаловаться. А вот Стефани — она была просто чемпионом среди нытиков...

Мелани молчала, не понимая, должна ли она отвечать. Ей всегда казалось, что тема Стефани — табу в их разговорах.

Но Бэйли продолжил:

— Просыпаясь утром, она жаловалась, что кровать слишком мягкая, а в комнате слишком тепло. Потом — что пережарены тосты, кофе некрепкий и все было бы намного лучше, если бы мы уехали в большой город и я лечил бы людей, а не зверей.

Мелани сочувственно положила руку ему на плечо:

— Мне очень жаль, Бэйли.

Он удивленно поднял брови:

— А ты чем виновата?

— Ну, ты мой друг, и у тебя все пошло не так, а ты любил ее, — что-то похожее на вспышку ревности шевельнулось в ней, но она быстро справилась с этим чувством.

Бэйли продолжил:

— Знаешь, говорят, женишься в спешке, раскаиваешься не спеша. Я не думаю, что действительно влюбился в Стефани. Было вожделение, и, прежде чем успел опомниться, я уже оказался женат.

— Если это тебя утешит, я не думаю, что кровать слишком мягкая, — Мелани хотелось уйти от этой болезненной для Бэйли темы.

— У каждого человека на земле должен быть такой прекрасный друг, как ты, Мелли.

Девушка понимала — он хотел сделать ей комплимент, но все равно почувствовала странную пустоту внутри. Она постаралась не думать ни о чем другом, кроме предстоящего праздника.

Мелани и Бэйли любили этот праздник с тринадцати лет, когда родители наконец разрешили им ходить на него самостоятельно.

Их завораживали карусели. Они всегда начинали с катанья на ярких, похожих на живых механических лошадях. Потом шли на другие аттракционы, прерываясь, только чтобы съесть горячий пончик.

Это был день развлечений и веселья, его проводили с друзьями, семьей, соседями.

Как и договаривались, они встретились с Уолтером и Мэрибет Уотерс, поели пикантных ребрышек и жареной рыбы. К ним присоединились родители Бэйли.

К пяти часам они прибыли к месту проведения конкурса «Мисс Лучшая Молочница». Открытые трибуны для зрителей были полны — всем хотелось увидеть красоту и таланты юных жительниц Фокс-Сити.

Мелани устроилась в первом ряду, а Бэйли посадили на почетное месте на сцене. Видно было, что он чувствует себя крайне неловко. Мелани вдруг подумала об этих нескольких неделях их семейной жизни. Между ними возникла новая интимность, которая и возбуждала, и слегка пугала.

Они часто касались друг друга, как это всегда бывает между супругами. У Бэйли образовалась привычка обнимать ее, когда они по вечерам, сидя на диване, смотрели кино. Иногда она клала голову ему на колени, а он играл ее волосами, иногда рассеянно гладил ее плечи. От этого она испытывала такое удовлетворение, какого не знала прежде.

Их страсть не ослабела. После акта любви они подолгу, держа друг друга в объятиях, тихонько беседовали в темноте...

Но вот на сцену вышла Сью-Эллен Трекслор, и все другие мысли Мелани улетучились.

Настойчивая красотка несколько раз звонила ей, приглашала на ланч, и это прекратилось лишь тогда, когда Мелани сказала, что не имеет никакого влияния на Бэйли. На конкурсе Сью-Эллен исполняла чечетку. Ее манера поведения и одежда были, как всегда, несколько гротескны и вульгарны, и это портило общее впечатление.

Жаль, такая красивая девочка.

Сюрпризом для всех оказалось выступление молодой женщины по имени Сьюзан Сэнфорд. Мелани знала ее. Сьюзан была очень застенчива, она работала в магазине продуктов. На сцене она ангельским голосом исполнила песню, хорошо и остроумно отвечала на вопросы в интеллектуальной части состязания и, разумеется, выиграла титул «Мисс Лучшая Молочница».

После конкурса, уже в сумерках, Мелани и Бэйли взяли одеяло из машины, ушли с ярмарочной площади и направились в то уединенное место, откуда они всегда любовались фейерверком.

— Если Сью-Эллен принесет запеканку, напомни мне выбросить ее сразу же. Она точно начинит ее мышьяком, — сказал жене Бэйли.

— Судя по тому, как Сью на тебя взглянула, она ни говорить с тобой, ни готовить для тебя никогда не будет.

— Вот и хорошо. Она главный герой моих ночных кошмаров.

Они пришли на свое заветное место, Бэйли расстелил одеяло, они растянулись на нем лицом друг к другу и некоторое время молчали, глядя на верхушки деревьев, освещенных последними лучами заходящего солнца.

— Почаще надевай такие платья, как это.

— В смысле? — нахмурилась она.

— Ну, чтобы было видно, какая у тебя прекрасная фигура.

— У меня хорошая фигура?

— Не кокетничай. Если перестанешь носить свои мешки, тебе будут делать столько комплиментов, что мне придется передраться со всеми мужчинами города.

Мелани рассмеялась.

— Очень трудно уходить от старых привычек. Я была такой худой, что меня звали Мелани Костлявый Карасик, ты же помнишь. Я старалась носить очень свободные вещи, думала, так буду казаться полнее.

— Поверь мне, теперь тебя никто не назовет Мелани Костлявый Карасик.

По его глазам Мелани впервые поняла, что переросла костлявую рыжую веснушчатую девочку, тот облик, который причинял ей столько страданий.

— Чудесно посидели с родителями, — сменила она тему.