Книга Зов ночи - Ярослава Лазарева

— Просто я жду, когда ты успокоишься,— заявила Лила. — Твоя чрезмерная эмоциональность создает сильное поле, которое выводит меня из себя. А флайку лучше оставаться в здравом уме и полной гармонии. Иначе трудно вообразить чем все это может закончиться.

Я не ответила, чтобы не провоцировать Лилу. Мне хотелось скорее узнать, что они задумали.

— Ага, вот и Дино! — произнесла она странную фразу.

Я испуганно огляделась. Но мы были одни в комнате.

— Принеси ноутбук из кабинета, — невозмутимо предложила она. Я не двинулась с места. Раздражение усиливалось, хотя я понимала,  что Лила права и нельзя к таким существам подходить с обычной человеческой меркой

— Принеси из кабинета ноутбук, — повторила она— Потом сможешь отдохнуть

Я хмыкнула. Но сдержалась  и решила сделать, как она просит.  Спустившись в кабинет Грега, я взяла ноутбук. Когда вернулась в спальню, Лила слетела с облака и устроилась на прикроватном столике.

— Иногда мне кажется, что  я окончательно сошла с ума, — пробормотала я на ее просьбу поставить ноутбук на столик, включить его и создать обычный текстовый документ.

Лила оставалась невозмутимой. Когда я сделала и это, она склонилась и что-то увлеченно начала печатать, Вначале я сидела на кровати,. с удивлением  наблюдая за ней, затем легла. И не заметила, как задремала. Очнулась оттого, что  кто-то тихо  дул на мои веки. Я вздрогнула  и раскрыла глаза. Надо мной  зависала Лила. Увидев выражение моего лица ,  она  тихо рассмеялась. 

— Какие вы люди вы, люди, все-таки забавные! — заметила она..

— А ты , можно подумать, появилась на свет из цветка, как Дюймовочка. — пробормотала я. — Тоже ведь родилась обычной девочкой.

— Верно, — равнодушна ответила она и уселась на вновь появившееся розовое облачко.— Мой отец пил горькую, избивал мать и меня.

Как-то ночью убил нас обеих. А так как никто не позаботился о том, чтобы меня окрестить, я стала флажком.

Я вздрогнула и окончательно проснулась.

Никогда раньше Лила мне не рассказывала свою историю. Но даже этих скупых сведений хватило, чтобы я почувствовала невыносимую жалость. К тому же мое бурное воображение услужливо нарисовало картинки ее жизни и смерти во всех ужасающих подробностях.

— Я удовлетворила твое любопытство? — поинтересовалась она.

— Прости, не хотела причинять тебе боль!— покаянно произнесла я.

— Флайки почти сразу забывают, что такое боль, ведь у нас нет души.

Я вздохнула. Лила, конечно, была иной формой жизни, но обычно выглядела как хорошенькая пятилетняя девочка. И я так и воспринимала ее. Видимо, поэтому не могла справиться с приступом жалости. Хотелось подойти к ней, погладить по кудрявой голове, прижать к себе, как-тo утешить.

— Прочитай то, что я записала, — сказала она и посмотрела на меня серьезно.

Я тут же пришла в себя. Лила улеглась на облачко, проворчав, что потратила на меня немыслимо много времени, и сделала вид, что дремлет.

Я пододвинула к себе ноутбук и с любопытством начала читать. При первых же словах: «И тогда я решил поискать Атанаса в Замоскворечье. Ведь Лада вернулась, и по логике он должен находиться где-то поблизости» Я вздрогнула. Создавалось ощущение, что Лила записывала под диктовку то, что ей рассказывал Дино.

— Что это? — громко спросила я.

— Какая ты непонятливая! — не открывая глаз, сказала она. — Дино у Ренаты, сюда ему нельзя, ведь он не в списке приглашенных в ваш дом. А по телефону они решили ни о чем важном не говорить. Мало ли. Вот он и надиктовал мне. Считай, что у меня в ухо встроен микрофон. Ну как у ведущих ток-шоу. В общем, читай, а потом поговорим.

Я кивнула и начала жадно, но внимательно читать.

«Атанас хитер, и умеет прятаться так, что его не просто отыскать, если он сам этого не хочет. Если он выследит Ладу и поймет, что она по-прежнему не вампир, его уже ничто не остановит. К тому же я чувствую себя виноватым, что не выполнил просьбу Ренаты и не доставил его в монастырь. А это действительно единственный выход. Так мы обезопасим Ладу и поможем самому Атанасу. Никогда не видел, чтобы вампир впадал в подобное состояние. После того, как мы вытащили израненную Ладу из подвала и я понес Атанаса в сторону монастыря, он  осел в моих когтях как тряпка. Создавалось ощущение, что он умер, его тело болталось в воздухе, а лицо застыло, закрытые веки ввалились. Когда мы пролетали где-то в районе Белоруссии, он пришел в себя и начал дергаться, но я держал цепко. И тут Атанаса словно током ударило. Он затрясся, потом вытянулся и застыл. Казалось, его тело одеревенело. Глаза  расширились, а волосы торчали в разные стороны. Я так испугался, что подумал спуститься,  не долетев до монастыря. Он начал хохотать.  Это было страшно. Знаю неистовство вампиров, но оно возникает только в одном случае: при виде жертвы и предвкушения. Но никаких жертв поблизости не наблюдалось. Мы находились высоко над землей.

— Какая нежная шейка! — пробормотал Атанас, перестав хохотать.

Он как-то странно хрюкнул и облизнулся.

И снова начал истерично смеяться.

«Не нужно было вводить ему героин, — подумал я. — Видимо, прямое попадание наркотика в кровь вызвало такую странную реакцию».

Не похоже было, что мир сейчас для Атанаса окрасился в радужные тона и его настроение стало радостным. Скорее он впал в состояние крайнего возбуждения.

— О, кожа белая, нежная, — продолжил он,

глядя в небо остановившимся взглядом. — Как манит эта шейка... А голова уже запрокинулась... Какие эти девушки нервные, сразу в обморок падают!

Я старался не реагировать на его слова и упорно нес его в сторону Чехии, в «Белый склеп» Но в какой-то момент одеревенение его тела прошло. Я ощутил, как он снова начал дергаться. А потом Атанас окончательно пришел в себя. Его и без того недюжинная сила будто удесятерилась. Он резко вырвался из моих когтей, и я не смог его удержать. И вот уже его седые волосы превращаются в перья, нос загибается острым клювом, глаза становятся круглыми и желтыми и злобно на меня смотрят. Огромный филин летит на меня, пытаясь клюнуть в голову и вцепиться в меня когтями. В первый миг мне захотелось ответить на это нападение, но разум взял верх. Я камнем ушел вниз и опустился в каком-то лесу. Приняв привычный облик, посмотрел в небо. Филин летал над деревьями и злобно кричал. Я понимал, что скоро он меня обнаружит, поэтому не стал долго ждать и превратился в мышь-полевку. Нырнув под снег, я прокопал в нем норку и затаился. Не люблю это состояние. Мне милее обращаться в сокола, чувствовать себя вольной птицей. Но в этой ситуации выбирать не приходилось. Атанас по-прежнему был не в себе. Конечно, я мог оставить его и вернуться в Москву, но я хотел за ним проследить. Атанас, видимо, продолжал кружить и высматривать меня, я слышал уханье филина над деревьями. Я  сидел под снегом тихо, не шевелясь, обдумывал, что же делать дальше. Вдруг раздался треск веток, с неба камнем что-то рухнуло на снег. Я высунул нос из снежной норки, прислушался и принюхался. Пахло птицей. Я выбрался и пробежал пару метров. В лесу стояла тишина.