Книга Последний шаман - Олег Булыгин

— Ой, — вздрогнула Катя, — как вы лихо…

— Так опаздываем же… Вот вода, умойтесь…

— Спасибо. Теперь прямо до автобусной остановки и там направо.

Игорь включил магнитолу, и в машине тихо поплыла джазовая мелодия.

— Вы где-то учитесь?

— Нет.

— Работаете?

— Теперь и не работаю, и не учусь.

Катя взглянула на свое отражение в зеркале на козырьке, и на ее глазах снова появились слезы.

— Нет, плакать — это лишнее.

Игорь бережно взял девушку за руку.

— Расслабьтесь… Теперь глубоко вдохните. Так… Еще два раза… А теперь задержите дыхание. И медленно выдохните… Полностью, чтобы воздуха не осталось. Вот так… И спокойный медленный вдох… Вот так, дайте левую ладошку…

Игорь достал маленький пузырек и капнул три капли малинового цвета Кате на ладонь.

— Теперь разотрите и вдохните аромат.

— А это… какой приятный запах… Какой-то знакомый… Что это?

— Помощь при нервных срывах.

Катя внимательно посмотрела на Игоря.

— Странно…. Почему я вас слушаю и еду с вами? Я же вас впервые вижу…

— Наверное, потому, что так должно было случиться.

— Ну да… Наверное… Ой, вы поворот проскочили…

Игорь резко нажал на тормоз и, глядя в зеркало заднего вида, сдал назад. Резкий поворот руля, и машина плавно закачалась по проселочной дороге.

— А вы давно за рулем?

— Относительно, — рассмеялся Игорь. — Просто я из-за него практически не вылезаю. Так, нам нужен железный зеленый забор.

— Вот он.

— Ага, ну вот, вроде приехали.

Игорь бибикнул три раза. Через мгновенье ворота медленно открылись, и машина въехала во двор.

— Ух, ты, — невольно вырвалось у Кати.

И действительно, дом и сад производили яркое впечатление. Было видно, что в обустройство вложили не только деньги, но и душу. Слева от входа возвышалась небольшая «альпийская горка» с мерно журчащим каскадным фонтаном, дорожка была выложена серым натуральным камнем, а по бокам росли высокие цветы. Вдоль всего забора тянулись аккуратно подстриженные туи. Сам дом тоже был неотъемлемой частью этого сказочного пейзажа. Белый с темно-серой черепичной крышей, он будто сошел с какой-то иллюстрации к сказке. Игорь припарковал машину у входа и заглушил двигатель.

— Ну что, пошли?

— Может, я вас тут подожду?

— Не стесняйся, раз ты приехала со мной, значит, зачем-то это нужно.

Из стеклянных дверей дома вышла высокая стройная женщина. В ее манере двигаться было что-то царственное.

— Вы Игорь?

— К вашим услугам, сударыня.

— Здравствуйте. Я вас немного по-другому представляла. Проходите.

— Благодарю. И каким вы меня представляли?

— Старше.

— Разрешите представить: мой проводник Катюша.

— Добрый день. Меня зовут Елена Николаевна.

— Здравствуйте, — сказала Катя, заметно смущаясь.

Внутри дом оказался куда просторнее, чем казался снаружи. Первое, что бросалось в глаза, было обилие картин на стенах. Катя замерла у одной из них.

— Это мой муж писал когда-то, но теперь, увы, забросил это занятие… Сейчас он спустится. Хотите чаю?

— Благодарю вас, не откажусь.

Игорь сел за круглый стол, покрытый красивой бархатной скатертью. Где-то в глубине дома часы глубоким боем отсчитали три часа.

— День добрый.

Игорь повернулся на голос. Пред ним стоял мужчина лет пятидесяти с легкой сединой на висках. Несмотря на приветливую улыбку, первое, что бросалось в глаза, был жесткий взгляд человека, не терпящего возражений.

— Как добрались?

— Спасибо, благополучно. Слегка заплутал, но на счастье мне помогли, — улыбнулся Игорь.

— Меня зовут Владимир Андреевич. Супруга, я так понимаю, пошла за чаем с вареньем?

— Если можно, я бы хотел сразу осмотреть ребенка.

— Да, конечно, пойдемте… В эту дверь, пожалуйста…

Комната, в которой лежал мальчик, была очень веселой. Точнее, ее хотели сделать веселой. Яркие обои с разноцветными машинками, разнообразные игрушки и большая железная дорога с множеством красивых домиков вдоль полотна. Несмотря на все это, в комнате царило крайне подавленное настроение и даже какая-то обреченность. У стены стояла кровать в форме гоночного болида, на ней лежал худой и очень бледный мальчик лет восьми.

— Ну вот, Саша, к тебе гости, — как можно более весело произнес хозяин дома.

Мальчик даже не пошевелился. Игорь взял стул и сел у изголовья. Кате показалось, что время замедлилось, и все пространство дома замерло в ожидании чего-то. Игорь придвинулся ближе и, наклонившись, прислушался к дыханию маленького пациента. Затем, глядя на мальчика каким-то рассеянным взглядом, тихо спросил:

— Это твой выбор?

Саша глубоко вздохнул и зашелся кашлем. Игорь встал и тихо вышел из комнаты. Хозяин дома и Катя последовали за ним. Уже в гостиной появилось ощущение, что дышать стало легче, и время с пространством возвращаются в привычное русло. На столе гостей ждал чай и несколько изящных вазочек с вареньем. Игорь медленно сел на край стула, казалось, что он к чему-то прислушивается или ждет какого-то указания.

— Вам чаю налить?

— Да, конечно… А что говорят врачи?

— Ничего… Ни у нас, ни в Германии, ни в Швейцарии… Все разводят руками и обследуют, обследуют…

— Понятно… Скажите, а чем конкретно вы занимаетесь? Вы что-то говорили об административной деятельности.

Владимир Андреевич вздохнул и опустился на стул:

— Ну да, я так это называю… На самом деле я политик, депутат…

Игорь поднял голову и внимательно посмотрел на собеседника:

— Почему вы мне сразу не сказали?

— А что это меняет?

— Я не могу помочь политикам, народным целителям и жрецам. И это не мой каприз или прихоть. Извините, всего хорошего.

С этими словами Игорь встал и направился к выходу, Катя неуверенно последовала за ним.

— Подождите, а если муж уйдет из политики?

— Лена, прекрати! Ты что, не видишь, ему его принципы дороже ребенка!

Игорь остановился в дверях и медленно повернулся. Его взгляд показался Кате очень странным, он как будто смотрел сквозь собеседников.

— Повторяю, это не прихоти и не капризы. Я просто не имею права вам помогать. Ваша жизнь — это ваш выбор. И вы его сделали. Дети сами по себе и просто так не болеют. Это только отражение… Вся наша жизнь — это отражение нашего внутреннего мира. У каждого, безусловно, своя программа… Но одно объединяет всех — это принцип жизни… Жизнь — это служение… Просто кто-то служит своей цели, а кто-то своей глупости…