Книга Проект "Рози" - Грэм Симсион

Я был вызван на ковер к декану, которая упрекнула меня в том, что я пытался унизить Целителя, в то время как я всего лишь хотел доказать научный тезис. Поскольку студент использовал термин «креационистская наука», не упоминая о религии, меня нельзя было обвинить в нападках на веру. Я всего лишь противопоставил одну теорию другой. В конце концов, студент тоже вправе предъявить классу свои доводы.

— Дон, — сказала декан, — как всегда, с формальной точки зрения ты не нарушил никаких правил. Но… как бы тебе это объяснить… если бы мне кто-нибудь сказал, что преподаватель принес в класс дохлую рыбу и отдал ее студенту, выступившему с заявлением о религиозной вере, я бы сразу догадалась, что этим преподом был ты. И ты ведь понял почему?

— Вы хотите сказать, что из всех преподавателей факультета я в большей степени склонен к экстравагантным поступкам. А вам угодно, чтобы я держался в рамках общепринятых норм. Согласитесь, странная просьба к ученому.

— Я просто не хочу, чтобы ты обижал людей.

— Обижаться и жаловаться, потому что твоя теория оказалась несостоятельной, — это недостойно ученого.

Спор иссяк. Декан, как всегда, осталась недовольна мной, хоть я и не нарушил никаких правил; мне в очередной раз напомнили о необходимости «приспосабливаться». Когда я выходил из кабинета декана, меня остановила ее помощница Реджина:

— Профессор Тиллман, кажется, я еще не записывала вас на факультетский вечер. По-моему, вы единственный, кто до сих пор не купил билеты.

Возвращаясь домой, я чувствовал какую-то тяжесть на сердце. Видимо, это была физическая реакция на совет декана. Я понимал, что если не приспособлюсь к порядкам в родном университете, то не смогу это сделать вообще нигде.

Натали Макфи — дочь покойного доктора Алана Макфи, возможного биологического отца Рози, — жила в восемнадцати километрах от города. Туда вполне можно было добраться на велосипеде, но Рози решила, что надо ехать на машине. Я был поражен, когда она подрулила к моему дому на красном «Порше» с откидным верхом.

— Это машина Фила.

— Вашего «отца»? — Я жестом изобразил кавычки.

— Да, он сейчас в Таиланде.

— Я думал, у вас с ним сложно. Но это не помешало ему одолжить вам свою машину.

— А, это в его стиле. Никакой любви, хламом откупается.

«Порше» оказался идеальным вариантом автомобиля, который не жалко было дать покататься — тем более тому, кого не жалуешь. Начать с того, что машине исполнилось семнадцать лет. Соответственно нормативы по выхлопу устарели, топлива этот «Порше» жрал немерено, места для ног — в обрез, уши закладывало от ветра, а кондиционер и вовсе сломан. Рози подтвердила мои догадки насчет ненадежности авто и дороговизны его обслуживания.

Когда мы подъехали к дому Натали, я поймал себя на мысли, что всю дорогу занимался составлением списка дефектов автомобиля. Мне удалось избежать беседы ни о чем, но я не стал посвящать Рози в свой план по сбору образцов ДНК:

— Ваша задача — увлечь ее разговором, а все остальное я беру на себя.

Пожалуй, только так можно было наилучшим образом использовать навыки каждого из нас.

Сразу, однако, стало ясно, что придется воспользоваться резервным планом. Натали не хотела пить: от алкоголя она воздерживалась, поскольку кормила ребенка грудью, а для кофе было слишком поздно. Что ж, выбор разумен — но он исключал возможность взять пробу со стакана или чашки.

Я ввел в действие план Б:

— Можно взглянуть на вашего малыша?

— Он спит, — ответила Натали, — поэтому постарайтесь не шуметь.

Я поднялся, и она тоже.

— Просто скажите мне, куда идти, — сказал я.

— Я пойду с вами.

Чем больше я настаивал на том, что хочу посмотреть ребенка один, тем активнее она сопротивлялась. Мы отправились в детскую. Как Натали и говорила, ребенок спал. Весьма некстати. У меня в запасе было несколько совершенно безобидных способов взятия образцов ДНК у младенца — который, очевидно, тоже был родственником Алана Макфи. Но, к сожалению, я не учел такой фактор, как материнский инстинкт. Всякий раз, когда я под благовидным предлогом пытался выйти из комнаты, следом за мной увязывалась Натали. Мне было ужасно неловко.

— Вы что-нибудь слышали о генографическом проекте? — задал я свой коронный вопрос.

Мало того что Натали ничего не слышала о проекте, так еще и не проявила к нему ни малейшего интереса, с ходу сменив тему:

— А вас, похоже, очень занимают маленькие дети.

Я ухватился за эту идею, увидев в ней еще одну возможность реализации своего плана:

— Да, меня интересует их поведение. Но только когда рядом нет родителей: их присутствие дает искажения.

— Вы что, работаете с детьми? — Натали как-то странно посмотрела на меня. — Ну там бойскауты, или группы при храмах…

— Нет, — ответил я. — Вряд ли я подхожу на роль воспитателя.

Вернулась Рози, и малыш расплакался.

— Пора его кормить, — сказала Натали.

— Мы, наверное, поедем, — спохватилась Рози.

Полный провал! Мои навыки общения — вернее, их отсутствие — вновь создали проблему. Будь у меня хоть немного опыта в таких делах, я бы наверняка добился доступа к ребенку.

— Извините, — сказал я, когда мы возвращались к нашей нелепой машине.

— Да ладно, что уж там. — Рози полезла в сумочку и достала пук волос. — Вот, я собрала с расчески Натали.

— Нам нужны корни, — сказал я. Но волос было много. Как и шансов на то, что хотя бы один из них — с корешком.

Тем временем Рози снова полезла в сумку и вытащила оттуда зубную щетку. До меня не сразу дошел смысл содеянного:

— Вы украли ее?!

— В шкафчике была новая. Эту все равно пора было заменить.

Кража, конечно, шокировала — но зато мы имели вполне пригодный образец ДНК. Находчивость Рози достойна восхищения. И если Натали не меняла зубную щетку регулярно, то Рози определенно оказала ей услугу.

Рози не хотела тотчас приступать к анализу волос или щетки. У нее была идея получить ДНК у последнего кандидата, а потом протестировать оба образца вместе. Мне это показалось нелогичным: если образец Натали подтвердит отцовство, зачем собирать другие? Однако похоже, что последовательное решение задач с целью минимизации их стоимости и риска — концепция, чуждая Рози.

Неудача с доступом к ребенку заставила нас с особой тщательностью проработать тактику подхода к доктору Питеру Энтикотту.

— Скажу ему, что собираюсь изучать медицину, — решила Рози. Доктор Энтикотт преподавал на медицинском факультете Университета Дикина.

Рози собиралась пригласить его на кофе. Это позволило бы повторить процедуру с чашкой, хотя на текущий момент вероятность провала составляла сто процентов. Я подумал, что вряд ли барменша сможет убедить профессора в своих способностях к медицине. Рози, кажется, оскорбилась: она сказала, что в любом случае это не имеет значения и главное для нас — выманить его на встречу.