Книга Расслабься, крошка! - Георгий Ланской

— Рокси, мне пора, Алина ждет, — веско повторил Егор.

Вместо ответа она заплела руки у него на шее и потянула к себе, почти ткнув носом в высокую грудь:

— Я говорила, что ты соблазнительный, когда сердишься?

То ли из-за перебрасывания с Димкой фразами из кино, то ли по другой причине, в голове Егора мгновенно вспыхнул образ незабвенной кадровички Раисы Захаровны, поклонницы всего потустороннего и совершенно потерявшей голову перед простым русским мужиком, разводящим голубей. Егору показалось, что Рокси воскликнет: «Ешкин кот!» и пообещает стирать и печь ему пироги.

— Ты говоришь как в кино, — усмехнулся он. — С каких пор из тебя стал лезть дешевый пафос?

Рокси смутилась. Губы зло сжались, но спустя миг она улыбнулась:

— Чего ты не танцуешь? Раньше тебе нравилось со мной танцевать.

Она попыталась расшевелить его, извиваясь всем телом.

Егор стоял, не делая попытки обнять ее, и высоко задирал голову, отодвигаясь от ее жарких губ. Наверняка на них обращали внимание. Егор мельком увидел, как разворачиваются камеры, а кто-то достает мобильный и вытягивает вперед руку, стараясь не упустить ни минуты этого представления. Рокси снова сделала попытку поцеловать Егора в щеку, и он снова уклонился.

— Я скучала, — прошептала она. — А ты?

— А я нет.

Рокси отодвинулась, как будто Егор ударил ее, и внимательно посмотрела ему в глаза. Возможно, мешал полумрак, вспыхивающие лазеры, тяжелый дым, но она не увидела того привычного бушующего пламени, которое вспыхивало, стоило их телам соприкоснуться.

— Нет?

— Нет.

— Не верю, — решительно сказала Рокси и прижалась к нему еще крепче.

— А чего ты ждала? — зло сказал он. — Ты бросила меня, помнишь? Бро-си-ла! И вернулась к своему лысику, потому что с ним светило больше миллионов, чем со мной. Он поманил тебя пачкой баксов, а ты повелась как… как… щука на блесну.

Кажется, он хотел сказать что-то более обидное.

Но в последний момент передумал, и Рокси была ему за это благодарна. И на том спасибо.

То, что он старательно подбирает слова, дало ей надежду, поскольку до сих пор она не была уверена, что сможет донести до Егора все, что хотела сказать.

Сказать хотелось многое. Только произносить вслух это было ни в коем случае нельзя.

Ей хотелось, как несколько месяцев назад, снова прижаться к нему в постели, отбросив тяжелые, давящие мысли о том, что она фатально ошиблась, вернувшись к старому любовнику. Деньги, которыми ее попрекнул Егор, оказались мизерной компенсацией за ее уходящую молодость. Боже мой, ей уже двадцать семь! Три года в постели с развалиной! Покровитель, которого она сама, а следом и вся тусовка презрительно называли «лысиком», был ей противен. Каждый раз, терпя его прикосновения, она содрогалась от омерзения и думала о Егоре…

Сколько лет еще терпеть?!

— Ну прости, — жалобно произнесла Рокси. — Я была неправа. Ты что, до сих пор злишься?

— Я не злюсь, — ответил Егор, но ей показалось, что она уловила в усталом голосе некую фальшь и затаенную тоску. — Разве можно на тебя долго злиться?

Рокси возликовала:

— Нет, злишься, я же вижу, — капризно сказала она и снисходительно продолжила: — И ты от злости решился жениться на этой…

Это было ошибкой.

Самое ужасное, что Рокси сама это поняла и скомкала окончание фразы, мгновенно пожалев, но было уже слишком поздно.

Лицо Егора застыло, а в глазах вспыхнули злые огоньки.

— Ее зовут Алина, — жестко произнес он. — Мы любим друг друга. Я на ней женюсь.

Каждая фраза падала, как гиря в темную воду, с тяжелым гулким плюханьем. По воде шли круги, и ей показалось, что, как только черные волны докатятся до нее, вода вольется в беззащитное горло, раздирая его изнутри. Рокси открыла рот, чтобы пробормотать извинения, но тут кто-то легко постучал ее пальцем по плечу.

— Позвольте разбить вашу пару, — сказала Алина голосом, в котором хрустел лед. Теперь, когда они стояли рядом, Рокси могла оценить соперницу и с неудовольствием поняла, что эта рыжая не уступает ни в чем: ни в красоте, ни в молодости, ни даже в росте. Все прежние соперницы были пигалицами, и Рокси с высоты своего гренадерского роста смотрела на них, как на гусениц.

Давить таких каблуками без всякой жалости!

Яркая Алина, с ее длинными ногами, точеной фигурой и пронизывающими зелеными глазами вряд ли позволила бы себя топтать.

Рокси еще пыталась удержать Егора, но он, уже не думая о том, смотрят на них или нет, вырвался и взял Алину под руку. Рокси быстро оглянулась по сторонам, делано улыбнулась и, вцепившись в малознакомого певца, пошла прочь, гордо вскинув голову.

— Извини, но от нее не так просто отделаться, — виновато сказал Егор. — Рокси вцепляется, как барракуда.

— Я видела. Чего она хотела?

— Кто ее знает? Наверное, чтобы бросил тебя и женился на ней.

— А ты хочешь? — быстро спросила Алина.

— Боже упаси, — ужаснулся Егор. — Нет-нет, хватит с меня такого счастья…

Алина обернулась и поискала глазами Рокси.

Та стояла поодаль, делала вид, что слушает разглагольствования молодого артиста, неприятно улыбалась и сверлила Алину взглядом.

Если бы взгляды могли убивать, Алина и Рокси рухнули бы на месте, как дуэлянты, одновременно спустившие курки.

— Я бы не хотела с ней больше встречаться, — медленно сказала Алина.

— Я тоже, — вздохнул Егор. — Но, наверное, придется. На концертах и корпоративах. И никуда от этого не деться. Ну что, идем?

Алина кивнула, и они вышли из зала.

По пути их вновь остановили журналисты.

Рокси со своего места видела, что Егор на сей раз охотно общался с прессой, обнимал Алину, а та улыбалась и даже показала в кадр руку с кольцом.

В темную воду плюхнулась еще одна гиря и погнала вязкую, дурно пахнущую волну.

— Ну погоди, — прошептала Рокси с яростью. — Ты еще пожалеешь!

Комната вращалась, как в старом аттракционе. Димка лежал на спине, свесив ногу вниз, на пушистый ковер. Собственная кровать казалась неустойчивой, вот и приходилось себя «заземлять». Только сегодня испытанный метод почему-то не действовал.

Зачем же он так напился?!

Стены, скособоченные, согнувшиеся, как в пирамиде, давили на глаза. В животе ворочался огненный шар. Стоило дернуть головой, как шар выпускал в желудке водянистые ручки-щупальца и грозил вылезти наружу, обжигая горло рвотными спазмами.

В далеком детстве Димкин отец водил его в городской парк культуры, где установили новый аттракцион: яркий желтый барабан, внутри которого якобы вращалась целая комната. Туда не пускали детей младше шести лет, но Димке очень хотелось прокатиться в неведомом, таинственном барабане, один вид которого вызывал странное подсасывающее чувство в животе. Однажды, на свой день рождения, он, объевшись мороженого и опившись лимонада, все-таки упросил отца провести его в чудо-аттракцион. Раскрасневшийся от пива отец недолго уговаривал билетершу, которой, в общем-то, было все равно.