Книга Фрир. На задворках миров - Sandi-Mandi

Бигрин тем временем гудел, оживленно обсуждая, чем закончится съезд таких важных персон, все надеялись на решительные действия, к примеру, на постановление о полном изгнании туманцев из Туманья, а заодно и из Фрира. Вокруг особняка Гугиса собралась нешуточная толпа любопытных. Представитель туманцев на собрание не пришел, и то хорошо: одно только его появление вызвало бы в народе ужас и переполох.

В кабаке под названием «Бугага», из окон которого открывался хороший вид на дом Гугиса, в это время проходил альтернативный съезд представителей общественности под председательством наивреднейшего во Фрире обормотца Куридана.

Сюда позвали представителей почти каждой национальности Фрира, Сашу пригласили как единственного книжного вампира, которого можно вытащить в свет. Народу собралось немало, многим не хватило места, и самые робкие и маленькие стояли поодаль, застенчиво переминаясь с ноги на ногу.

— А мы тем временем напишем воззвание к нашему правителю, Гугису. Меморандум, одним словом, — важно гудел обормотец Куридан, назначенный главным обормотцем в обормотской общине. — У нас тут свой съезд будет.

Здесь уже находились Френда, Гин, Тамис, Якисо и даже мелькали пятачки свинохамов. Фуркис и Молли, развалясь на креслах, курили каждый свое. Молли затягивалась трофейным носком, снятым с кого-то в темном переулке, а котомонстр, дергая усами, дымил сухой валерианой, прописанной ему антивампиром «для успокоения нервов». Присутствовавшие здесь же представители задрыг, бесяк, вампиров всех мастей также не стеснялись покуривать свои национальные курева, поэтому помещение было подернуто плотной пеленой вонючего дыма сомнительного цвета.

Куридана, который недолюбливал вампиров, перекосило при виде входящей Саши.

— О!! Санди пришла! — завопил Фуркис.

(Имя Санди, придуманное Брентоном, прижилось среди ее фрирских друзей, и теперь иначе Сашу никто и не называл.)

— Несет же нелегкая, их и так уже тут… — процедил Куридан. — Еще не все книги в бигринской библиотеке съедены?

— Нет, на книгах мы экономим, закусываем вредными обормотцами, ччччхи… — ответила Саша. И подумала: «Уж Брентон бы тебе сказал, жаль, его тут нету».

— Чего ты прицепился к нашей Санди? Лучше диктуй Мольке текст меморандума, раз сам писать не умеешь! Да и почерк у нее готический, — одернул Куридана Гин.

— Вы мафия, вас всех разогнать надо… — сквозь зубы процедил Куридан и начал нараспев: — Мы, жители Бигрина, повсеместно и единовременно требуем и призываем изгнать чуждых нам туманцев с исконно наших земель…

Молли старательно писала, закатав рукава и зажав самокрутку зубами.

— Накурено, бррр… — сказала Саша. — А что — туманцев можно таким меморандумом изгнать из Фрира?

Обормотец уставился на Сашу, будто хотел запустить в нее стулом.

— Я бы попросил не вносить элементов сомнения в наш съезд. — Куридан зашипел, как кипящий чайник на плите. — Вот сначала понаедут такие, и отдали им Туманье, теперь они весь Фрир отхватят. На очереди Бигрин, точно говорю! Вы слышали, что в Бигринском лесу по ночам происходит? Это же кошмар! А захваченные туманом деревни? Там же туман как пришел, так и остался, и висит, сволочь, и висит, никуда не девается, и ветры осенние ему нипочем! Но мы будем бороться и добьемся их полного изгнания с наших земель! Пиши, Молли! Засим требуем о скорейших и жесточайших мерах по отношению к злым силам, захватившим нашу древнейшую и красивейшую область — Туманье, вплоть до объявления военных действий, и…

Пока Куридан, выпучив глаза, диктовал Молли текст меморандума, Фуркис многозначительно водил дымящейся трубкой в воздухе, окуривая сидящих, как фимиамом. Саша изо всех сил старалась не расчихаться от запаха тлеющих вонючих носков со стороны Молли и горелой валерианы со стороны Фуркиса.

— Эти межнациональные съезды можно проводить только в противогазах, чего только не курят… — ворчал Гин. — Тебе-то хорошо, Санди, ты в библиотеке обычно сидишь, там тихо и спокойно. Как коллеги-то, не обижают?

— Чччхи! Мне нравится… — Саша утерла слезы на глазах. — Коллеги чудо… Они сероглазые такие, свитера у них пестрые. Если бы не это, меня б в этой библиотеке и не увидели… А еще они в книгах растворяются, их сначала не видно, а потом видно, бац! Чччхи…

— Надо вывести Санди на свежий воздух, — забеспокоился Гин.

— Дело молодое, вампирское, — сказала Френда. — Мало ли… Хотя я из этих никого не знаю.

— Быстрорастворимые сероглазые книжные вампиры, — хрюкнул выглянувший из-за плеча Гина Свинохам. — Ах как романтично!

— Чччхи! — чихала Саша, отмахиваясь от насмешек.

— Тишина на съезде! — провозгласил Куридан и протянул лапу за бумагой. — Так, покажи-ка, дражайшая Молли, что там у нас получилось. Они у нас попляшут… мы им покажем… э-э-э-э… что это? «…мимо рандум в веду тоо што туманци простоб астали нас фсехъ требийем немеедлоено расубраца снеми кокто вы гнать эз фрира нафек и зопретить им фее…» Моля, сволочь, я же тебе не это диктовал!!! — завопил Куридан. — Что это за ерунда???

— Древнешкафрумский язык, я другого не знаю, — пожала плечами Молли.

— Дайте мине написать, я знаю древние котомонстрические руны. Всем туманцам сразу кердык… — предложил Фуркис, нервно дергая дымящимися усами.

— И вы еще собираетесь воевать с ними такими вот силами, — тихо, так, что никто не услышал, произнесла Френда.

— Кондиционер включите! — В дымной пелене послышался голос клочкоухого забывуна Тамиса. — Задохнемся тут, как стадо скунсов в лифте! Внимание, я чихаю!

— Забывун чихает! Эвакуация! Что вы тут, это вам не… Э-э-э-э… Какой этаж? Погодите… — Куридан прижал лапы к вискам.

Фрирское правительство в тот день также ничего толкового не постановило.

Мэры городов лишь перессорились вдрызг, пообещав Гугису самостоятельно понаставить вокруг своих городов и поселков всевозможные заборы и кордоны от туманцев, чтобы ни одна туманская муха не пролетела, а туман в любом виде пригрозили расстреливать, пусть, мол, только покажется, гад.

Следующей ночью Саша после окончания работы ждала, что за ней зайдет кто-нибудь из друзей.

Обычно после заката Луны она выходила в старый библиотечный парк, где ее уже поджидали Френда, Гин и Молли, свистя и улюлюкая под окнами библиотеки. Гин голосом дворового мальчишки орал: «Сандьк, выхааади!!» — и девушка, спустя минуту, появлялась на пороге библиотеки, провожаемая неодобрительными взглядами Архиуса, — он, как и все книжные вампиры, не любил шумных компаний и в глубине души считал, что Саша — самый случайный и неправильный представитель его расы.

Однако нынешней ночью Луна давно спряталась за горизонтом, а за Сашей так никто и не зашел.

Она то и дело подходила к высокому стрельчатому окну библиотеки и выглядывала вниз, но парк был пуст, лишь пожелтевшие листья, кружась, осторожно касались темных лужевых зеркал.