Книга Один из леса - Андрей Левицкий

Вид быстро катящегося на байке человека привел его в ярость. Я дернулся, байк вильнул. Схватился за оружие, но выстрелить не успел. Земляная дорога была неширокой, с одной стороны заросли, откуда появился зверь, с другой – холмы. Единственное, что я смог сделать: вдавить газ, бросив машину вперед, поэтому кабан врезался не в ее середину, раздавив мне ногу, а в заднюю часть.

Прямо в бак.

Скрежет, хлопок… Байк качается как сумасшедший, я едва удерживаю руль. А вот направление удержать не могу. Машина круто сворачивает, перескочив через неглубокую канаву, мчится вверх по склону. И дорога-то была не очень ровной, а уж склон – вообще сплошные горбы. Поэтому спустя пару секунд я вылетаю из седла и с воплем падаю на мягкую землю.

Хорошо еще, что на мягкую. Были б там камни – тяжело бы пришлось моим коленям, локтям, ребрам и раненой ноге. А еще хорошо, что «вал» так и остался в руках. Мотоцикл свалился в паре метров дальше, я же перекатился на спину и сел. Кабан несся на меня, низко опустив голову и выставив вперед свои многочисленные рога. Из-под копыт взлетала земля с клочьями травы, он оглушительно хрипел.

Я начал стрелять.

Чтобы завалить горбуна, даже такого молодого и некрупного, пришлось выпустить больше десятка пуль. Первые попали в морду, я повел стволом, они пошли вниз, вскользь к шее и впились в отвисшее брюхо. Только это и остановило юного монстра. Мне снова пришлось перекатиться, освобождая дорогу, горбун пробежал мимо и упал возле байка. Скопытился, называется. Поняв это, я вскочил и бросился к мотоциклу, сильно хромая и ругаясь. Боль в ноге проснулась с новой силой.

Остро пахло бензином. Короткий осмотр привел к неутешительному выводу: хотя машина еще на ходу, но бак пробит, большая часть топлива успела вытечь. Промасленная тряпка из багажника, свернутая жгутом и плотно вставленная в дыру, частично решила проблему, но лишь частично. В общем, пока-пока, байк. Еще километр-два протянешь, не больше, топлива в баке осталось всего ничего.

Я отряхнулся и поглядел по сторонам.

Бандиты впереди, за поворотом дороги и холмом, который она огибает. Они пока что недалеко, но уезжают все дальше. Там река и мост, на котором они будут в течение десяти минут, а я теперь хорошо если через час. И что делать?

Подняв байк, вытолкал его на вершину холма, положил так, чтобы заткнутая тряпкой дыра обратилась к небу, и повернулся к реке.

Хорошо, что, помимо прочего, со склада Сигизмунда был захвачен и бинокль. Не очень мощный, но сейчас и такой пригодится. Встав на краю лысой глинистой вершины, я посмотрел. Синей лентой вилась речка, дорога упиралась в мост и за ним тянулась дальше. Далеко слева на реке виднелось размытое светлое пятно брода. За речкой низина, в которой стоит городок под названием Мичуринск-2, но отсюда его не видно. У города этого, по словам Михаила, было не совсем обычное прошлое: какой-то закрытый полусекретный наукоград, не отмеченный на гражданских картах. Но сейчас дело в другом, я увидел кое-что интересное: впереди бандиты свернули с дороги и остановились недалеко от нее. До реки и моста им оставалось еще с километр, а то и больше.

Опустив бинокль, я достал из футляра чистую тряпицу, протер окуляры и снова посмотрел. Боров и Рыба раскладывали палатку. Метис в сопровождении Кузьмы поднимался по склону ближайшей возвышенности.

Когда они достигли вершины, я присел, чтоб особо не маячить. Главарь банды тоже достал бинокль, встав боком ко мне. Я повел своим в сторону, куда он смотрел, и увидел, что вдоль реки к месту, где они встали, катит грузовичок с открытым кузовом. Подкрутил фокус. Пятеро: четверо стоят у кабины и поверх нее смотрят вперед, пятый присел в задней части… А не прикован ли он к бортику? Да и «он» ли это – или «она»? Кстати, на людях в грузовике схожая одежда, этакая полувоенная форма, и на том, что позади, отдельно от других, тоже. Волосы короткие, но все равно мне показалось, что это молодая женщина, хотя лица толком не разглядеть.

Такую форму носят бойцы Армии Возрождения. Не они ли это, часом, в грузовике пылят? Я перевел бинокль обратно на Метиса. Тот беспокойства не проявлял – заметив грузовик, некоторое время наблюдал, потом пошел обратно к лагерю, оставив на вершине Кузьму. Спокойно так пошел, не торопясь. То есть он ждет возрожденцев? А ведь Сигизмунд говорил, что, со слов бандитов, когда они пришли к нему за припасами в дорогу, ему показалось: на пути они должны встретиться с подельниками. Кочевники и армейцы затеяли что-то совместное? Неожиданный и тревожный союз, который может сильно усложнить мне все дело.

– Так, братцы-кролики… – пробормотал я, наблюдая за лагерем. – Если здесь у вас место встречи и вы сразу собираетесь ехать дальше, то зачем палатка?

Боров с Рыбой как раз закончили с ней и занялись костром. Это могло означать только одно: перед переходом через реку Метис затеял продолжительную стоянку. Может, ему с армейцами нужно «многое перетереть». Вообще-то палатки достают, когда собираются на этом месте переночевать, а иначе бессмысленно возиться.

Еще некоторое время я наблюдал, усиленно размышляя, затем опустил бинокль и поспешил к байку.

Когда топливо закончится и я не смогу достать новое – а достать его негде, в Мичуринске-2 ничего такого нет, – мне останется только помахать рукой вслед уезжающим бандитам с присоединившейся к ним компанией да пустить скупую мужскую слезу. Я их упущу, потеряю, возможно – навсегда. И чтобы этого не произошло, нужно… что?

Нужно лишить их транспорта. Чего я вроде бы сделать не могу: одному с десятком вооруженных людей не совладать. Значит, необходимо создать ситуацию, при которой они сами расстанутся со своими тачками.

Неожиданно, да? Ничего, мы с Мишей и не такие проблемы решали. Теперь я, правда, один, но это не значит, что я слаб. И в физическом, и в умственном смысле. Итак, вопрос: как заставить людей, собравшихся, судя по всему, в неблизкое путешествие, бросить свой автотранспорт?

При помощи «душистой мины». Я сам себе удивился, когда это решение пришло мне в голову… но ведь впереди Мичуринск, а там живет тот, кого называют Травником, тот, которого упоминал Михаил перед смертью. Травник тоже как-то связан со всеми этими таинственными делами, и теперь у меня есть два повода, чтобы заглянуть к нему. Он спец по сборкам из различных артов и аномальных растений. Более того, Травник разбирается в артефактах, которые формируются не только обычными, более распространенными аномалиями, но и теми, что возникают в Лесу. Лесные аномалии – редкие и странные, их очень мало кто видел. Травник умеет ходить по Лесу, хотя и не глубоко, у самой границы, но все же может перемещаться по нему, не вызывая реакции в виде торнадо ядовитых спор, атаки мутантов или Шторма.

Настоянная на особых травах лечебная мазь, которой Ксюха замазала мою рану, неплохо помогла. Я хромал, но идти мог достаточно бодро. Плюс топлива в байке еще немного есть. Значит, нужно обогнать отряд, за которым слежу, перейти реку по броду, добраться до Мичуринска-2, найти Травника, живущего в дворницкой старого парка, и попросить его сделать для меня «душистую мину», которую он сам называет более умно: феромонный манок. И поставить ее на мосту прежде, чем бандиты проедут по нему. Тогда этот путь будет для них закрыт, если только они не конченые психи. А другого, если не хочешь искупаться, на долгие километры нет, кроме брода, конечно, но по нему – только на своих двоих.