Книга Проект "Сколково. Хронотуризм". Сталинский сокол - Татьяна Михайлова

– Господин Васнецов, – не отвлекаясь от локализации места перехода, поспешил пояснить инженер-навигатор, – вас, конечно, предупредили, что стопроцентную гарантию по времени мы дать не можем? Мы стараемся приблизить точку перемещения к желаемой, насколько это возможно, но нынешние технологии связывают нам руки.

– Какова максимальная погрешность?

– На данный момент порядка двадцати часов.

– И часто она всплывает?

– Пятьдесят на пятьдесят.

– А какова вероятность невозврата?

– Сущий пустяк. Сотые доли процента. Мы работаем над этим показателем и со дня на день уберем вероятность вовсе. – Щелкнув по клавише, инженер еще раз ознакомился с ваучером и, отметив длительность пребывания, что-то поправил в настойках. – Хронокапсулу получите сразу перед стартом. Стандартный отработанный ритуал.

– Я могу идти? – поинтересовался разведчик.

– Да, простите, – инженер-навигатор кивнул в сторону приоткрытой двери. – Далее по коридору арсенал и зона экипировки, в том случае, если вы решили немного изменить свой образ. Чуть правее комната ожидания, вы легко ее найдете. Там мягкие кресла и бар с напитками для клиентов. О времени отправки вас оповестят. Счастливого пути.

Покинув комнату навигации, как для себя окрестил Петр этот кабинет, он выбрался в коридор и столкнулся с Морозом, поджидавшим его у входа.

– Как вам наше хозяйство? – улыбнулся тот, делая рукой жест в сторону стеклянных стен лабораторий, за которыми, находясь в условиях полнейшей стерильности, не разгибая спин трудились научные сотрудники. Десятки вычурных приборов, странные показания мониторов. Все это больше походило на космическую станцию МКС-4, что два года назад вывела на орбиту спутники России и Китая.

– Потрясающе, – улыбнулся Васнецов. – Никогда еще в столь секретных лабораториях бывать не доводилось.

– Пойдемте в оружейную, – довольный произведенным впечатлением, Всеволод Олегович хозяйским жестом указал в конец коридора. – Там у нас и гардероб, и банковские ячейки. В случае, если вы захотите оставить тут что-то на хранение, персонал гарантирует полную сохранность.

Достигнув нужной двери, Мороз толкнул ее внутрь, пропустил клиента вперед и помахал человеку в дальнем углу помещения.

Сказать, что оружейная комната произвела на Петра впечатление, значит не сказать ничего. Вдоль одной стены, сверкая драгоценными камнями, топорщась накрахмаленными воротниками и поблескивая перламутровыми пуговицами, висели платья все мыслимых и немыслимых видов. Легкие белые туники и рядом – рыцарские доспехи, изящные котелки и тут же рогатые шлемы, а между сапогами и сандалиями стояли изящные дамские туфли и башмаки тонкой работы, с серебряными, золотыми пряжками и бантами.

Противоположная стена показалась Васнецову еще более замечательной. Оружие всех видов, фасонов, расцветок и веса. Бесчисленные копья, топоры, обоюдоострые ножи с изящными рукоятками мирно соседствовали с пищалями, мушкетами и вполне современными пистолетами «браунинг» и «Макаров». Отдельная пирамида была отведена для автоматического оружия и боеприпасов: цинки с патронами и колчаны, забитые под завязку длинными смертоносными стрелами. От подобного изобилия пересыхало во рту и разбегались глаза.

Один из менеджеров появился перед Васнецовым и, поинтересовавшись временем отправления, принялся хозяйничать в закромах. Уже через полчаса разведчик стал счастливым обладателем добротного твидового костюма, неброской сорочки и мягких кожаных туфель на каучуковой подошве.

– Что из оружия предпочитаете? Пистолет? – спросил второй менеджер, очевидно оружейник.

– Может быть, «глок», – засомневался Петр, но улыбающийся оружейник уже выкладывал на стол оружие.

– Могу порекомендовать «Хеклер энд кох»-семьдесят, с полимерной рамой. Калибр девять на девятнадцать, образец тысяча девятьсот семидесятого года. Кобура прилагается.

– Замечательно, – улыбнулся разведчик, беря в руки невесомую смертоносную игрушку. – Патроны?

– Три снаряженных рожка по восемь патронов. За весь комплект – триста тысяч.

– Однако, – Петр, в легком шоке от названной цифры, открыл саквояж и принялся сооружать на прилавке пирамиду из денежных купюр в банковской упаковке. – Ну и цены у вас, любезный.

– Что-нибудь еще? – нисколько не смутившись, поинтересовался мужчина.

– Гульдены, и чем больше, тем лучше, – опустошив саквояж, Васнецов принялся складывать в него нужное ему количество банкнот. Наполнив его примерно на треть, он припечатал все это оружием и запасными магазинами и подошел к высокому, в человеческий рост зеркалу.

– Может быть, все-таки шляпу? – подал голос первый менеджер, но Петр отрицательно покачал головой.

– Нет, достаточно. Вполне себе состоятельный европеец семидесятых прошлого века. За коренного жителя я, разумеется, не сойду, хоть и говорю на местном не хуже аборигенов, но маскировка достойна похвалы. Что насчет велосипеда?

– Аутентичный, господин Васнецов?

– Да вы уж потрудитесь. Очень бы не хотелось появиться в центре Гааги на двухколесном агрегате, больше похожем на космический корабль.

– Хорошо, господин Васнецов. Велосипед вам доставят за пять минут до отправления. Если с экипировкой закончено, добро пожаловать в комнату ожидания. Техники и ученые уже готовят хронозал.

Еще раз придирчиво осмотрев себя в зеркало, Петр поправил торчащий из кармана платок, взял потяжелевший саквояж в правую руку и шагнул навстречу приключениям.

Нидерланды. Гаага. 16 марта 1972 года.

– Ты что, Джонсон? – прошептал в ужасе Эрик. – Это же преступление, каторга. Если нас поймают, нам точно не сносить головы.

– Вечно вы, голландцы, сгущаете краски, – Кларк пристально посмотрел на ван дер Гуса. Толстяк-эксперт проглотил приманку и даже не почувствовал крючка. Любой другой, наверное, ни говоря ни слова, просто встал бы и вышел за дверь, а потом сломя голову побежал в полицейский участок. У Эрика, похоже, выхода не было. Ситуация, загнавшая неудачливого бизнесмена в угол, заставляла ловить каждое слово Габриеля и, беря все его доводы на веру, слепо следовать за обещанными деньгами. – По сути, кражи ты не совершишь. Мы просто поменяем картину в тот момент, когда ты отключишь датчик спутникового слежения. Я все устрою таким образом, чтобы шесть местных полицейских раззявили рты, а ты аккуратно поменяешь картинки местами.

– А дальше? – обуреваемый противоречивыми чувствами, спросил вконец протрезвевший Эрик.

– Дальше все просто, – усмехнулся ирландец. – Ты получаешь деньги, я картину. Задаток хоть завтра. Главное, не струсь в последнюю минуту. Алиби тебе гарантировано.

– Святые угодники, какое же алиби?

– Да самое верное, – Габриель хлопнул голландца по плечу. – Я отвлекаю верзил, ты совершаешь подмену, далее происходит подтверждение подлинности, и дело в шляпе. То, что оригинал исчез, поймет второй эксперт, но этим парням в форме проще предположить, что картину похитил сам Сатана, нежели признаться в том, что они прошляпили её еще в начальной стадии операции. Они в голос будут утверждать, что не сводили с тебя глаз. Такая уж у них порода. Ну, а ты получи деньги и трать их помаленьку. В этом залог успеха.