Книга Мой ангел-хранитель - Барбара Картленд

У Мариетты было чувство, точно она вознесла к небу молитву, и небо ответило ей.

— Все хорошо, Руперт, — тихо сказала она. — Я знаю, что мы будем очень счастливы здесь.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Маркиз заметил, что двери его спальни бесшумно отворились и кто-то вошел к нему.

Последние три ночи его преследовало чувство, будто рядом кто-то есть, и он никак не мог этого объяснить.

А этим утром маркиз явственно ощутил, что в его комнате был гость, хотя он и не мог определить, кто именно.

Он знал только, что это каким-то образом было связано с его телом.

Боль в плече постепенно стихала, и маркиз чувствовал себя гораздо лучше.

Густав, однако, уверял, что ему ни в коем случае нельзя вставать с постели, иначе боль может вернуться.

Маркизу с неохотой пришлось признать, что напиток, который приносит ему девочка, определенно помогает.

Поначалу он отнесся к этому скептически и пил отвар исключительно потому, что не хотел расстраивать такого милого и искреннего ребенка, как Мейвис. Однако не оставалось никаких сомнений, что мыслить он стал четче и спал лучше.

Более того, маркиз все свое тело чувствовал почти так же, как до ранения.

Вечером Мейвис опять приходила, чтобы напоить его отваром перед сном.

Маркизу вдруг пришло в голову, что снадобье, которое он пьет по вечерам, немного отличается от утреннего. Он не мог этого объяснить, но чувствовал, что в вечерний напиток добавляют что-то еще.

И он поймал себя на том, что ждет появления Мейвис.

Как она сообщила ему на второй день их знакомства, что Жако очень им доволен!

Маркиза забавляло, что единственный посетитель, которого он хочет видеть — это пятилетний ребенок.

Девочка была такой милой и так переживала, чтобы маркиз не умер, что ему казалось в высшей степени неблагодарным поступить подобным образом.

Сегодня утром она ушла, как всегда поцеловав его в щеку и в очередной раз сказав, что Жако считает его «очень хорошим».

Маркиз улыбался, не спеша попивая отвар.

Как раз тогда он и заметил, что напиток слегка отличается от того, что он пил вечером. Маркиз предположил, что в вечерний отвар добавляют каких-то трав, чтобы ему лучше спалось.

Это значило, что он не будет чувствовать боли в руке.

К тому же он явственно ощущал, что кто-то приходит к нему, кто-то, кого он скорее чувствовал, чем слышал.

Этот «кто-то» каким-то образом связан с тем, что мучительная боль постепенно покидает его плечо.

Поэтому сегодня вечером, когда к маркизу пришла Мейвис, он поприветствовал ее словами:

— Ты прекрасная сиделка, и мое самочувствие действительно начинает улучшаться. Скоро я вновь буду на ногах и тогда спущусь вниз, чтобы посмотреть, чем вы все занимаетесь.

— Мариетта говорит, нельзя вставать слишком рано, — быстро ответила Мейвис.

— Полагаю, Жако говорит то же самое, — заметил маркиз.

— Жако думает, вы хороший, и он очень доволен вами.

Маркиз взял у девочки напиток и поставил на столик рядом с кроватью. На самом деле это был всего лишь грубо сработанный табурет, который Густав нашел в какой-то пристройке, но роль столика он выполнял вполне успешно.

На нем помещалась свеча, которая горела рядом с постелью всю ночь, колокольчик, чтобы позвать Густава, а теперь стоял еще и отвар в огромном бокале без ножки.

— Нужно выпить, — встревоженно напомнила Мейвис.

— Обещаю, что выпью, — ответил маркиз, — но сначала я хочу с тобой поговорить.

— Мариетта сказала, чтобы я ложилась спать, — ответила Мейвис. Девочка замялась, а потом с улыбкой добавила: — Мне нравится с вами говорить.

— Так поговори со мной и расскажи, что ты делала весь день.

— Очень-очень занятая. Большой сюрприз для вас, когда вы встанете.

Девочка говорила громким шепотом.

Потом посмотрела в сторону двери и приложила палец к губам.

— Я вам ничего не говорила, а то Мариетта очень-очень будет сердиться.

— Ты мне ничего и не сказала, — подтвердил маркиз, — но я буду очень ждать сюрприза.

Будто испугавшись, что может нечаянно проговориться еще о чем-то, Мейвис быстро поцеловала маркиза в обе щеки и побежала к двери.

— Спокойной ночи! — крикнула она. — Я приду к вам утром.

Не успел маркиз возразить, как девочка уже исчезла.

Маркиз принялся гадать, что это может быть за сюрприз.

Он осторожно взял бокал со столика и отпил немного отвара. Вкус изменился, маркиз был совершенно уверен в этом, но из любопытства сделал еще пару глотков, затем вернул напиток на столик.

Густав зашел в комнату и спросил:

— Месье, вы будете пить то, что приготовила для вас мадемуазель?

— Да, конечно, — ответил маркиз, — только чуть позже. Можешь погасить все свечи, кроме той, что у меня возле кровати.

Густав мешкал, и маркиз почувствовал, что тот чем-то обеспокоен.

Но, ничего не сказав, Густав сделал все, как приказал хозяин.

Оставшись один, маркиз еще раз глотнул отвара; ему нравился вкус, но он решил больше не пить.

Он задул свечу и, чувствуя усталость, быстро заснул.

Что-то нарушило его сон…

Маркизу показалось, что открылась дверь, хотя не было слышно ни звука.

Он почувствовал, как кто-то подошел к его кровати и опустился на колени.

Явственно ощущалось чье-то присутствие: в воздухе едва уловимо запахло фиалками.

В следующий миг маркиз почувствовал легкое прикосновение к плечу.

Поскольку прикрывать больное плечо даже шелковой ночной сорочкой было невыносимо, маркиз лежал в постели обнаженным.

Кто-то едва касался его, однако ощущалось очень легкое надавливание.

Маркиз не шевелился и не открывал глаз.

Если бы он сделал это, то увидел бы рядом с собой силуэт человека в лунном свете, проникавшем в комнату сквозь занавески, которые из-за несоответствия размеров едва прикрывали окна.

Замерев в ожидании и пытаясь понять, что происходит, маркиз услышал приятный нежный голос.

Он понял, что рядом с ним женщина, что она молится, и сразу же догадался, кто это, потому что она говорила по-английски.

— Господь всемогущий, — едва слышно шептала она, — излечи этого человека и избавь его от боли. Сделай его крепким и сильным, каким он был до ранения, и позволь свету исцеления, свету жизни, перейти от Тебя к нему.