Книга Граф Мечников - Василий Сахаров

– «Аделаида», на связь!

– На связи!

– Иван Иваныч, момент солёный, давай громкую музыку, такую, чтобы сердце стонало и пело.

– Какую именно?

– Твою любимую: «Прощайте, скалистые горы».

– Сделаем!

Фрегат и лайнер всё больше отдаляются от причалов и входят в фарватер, и тут с «Аделаиды» грянула заказанная мной песня, которая почему-то пошла с последнего куплета:

Нелёгкой походкой матросской

Иду я навстречу врагам,

А после с победой геройской

К скалистым вернусь берегам.

Хоть волны и стонут, и плачут,

И плещут о борт корабля,

Но радостно встретит героев Рыбачий,

Родимая наша земля.

Не могу сказать, что меня пробило на слезу, – этого не было. Но в сердце что-то защемило, а в душе на короткое время поселилась лёгкая грусть, которая наверняка пройдёт лишь тогда, когда мы отдалимся от берега миль на пять и полной грудью вдохнём свежий океанский ветер Бискайского залива. Так начинался наш поход на Балтику, очередное приключение и испытание для всех его участников.

Глава 8

Королевство Швеция. Охус. 21.07.2066

Итак, мы покинули наш форпост на испанской земле и, погрузив на «Аделаиду» взятые в Краснодаре товары и трофеи, которые предполагали сменять у шведских викингов на рабов, отправились на Балтику. Уходили с лёгким сердцем, потому что всё у нас получалось так, как мы хотели. Связь с «Гибралтаром» была налажена, и началась постройка первых укреплений на военно-морской базе Ла-Ферроль, ныне форт Передовой. Наши семьи под защитой и охраной роты Серого, не голодают и нужды ни в чём не испытывают. А находившееся в далекой кубанской столице начальство отрядом вполне довольно и, как обычно, все наши действия одобряет и считает верными.

Фрегат и лайнер шли хорошо известным маршрутом, через Бискайский залив и пролив Ла-Манш, вдоль европейских берегов в Северное море, а дальше Зунд и море Балтийское. Всё было нормально, и никаких приключений с нами в пути не случалось. Только одно событие немного выбило меня и всех офицеров отряда из нормального походного ритма. На четвёртые сутки похода, проходя в нескольких милях от Дувра, наши радисты, в этом месте постоянно сканирующие основные радиочастоты, поймали чёткий сигнал с берега. Что характерно, он был не зашифрован и передавался на хорошем английском языке без примесей арабских, африканских и индийских диалектов.

Радисты сразу же посадили за рацию нашего штатного переводчика с «инглиша», бывшего моряка Средиземноморского Альянса Тедди Аргайла. И спустя двадцать минут, когда сигнал резко ослаб, а затем и вовсе пропал, он предоставил мне полный перевод того, что услышал. Я прочитал его записи один раз, затем второй, и спросил Аргайла:

– Ты всё правильно перевёл?

– Да, командир. Тот, кто выступал, говорил очень чётко и внятно. К тому же радисты Кума вели запись, и в паре мест я с ней сверялся, так что если мне не верите, то найдите другого переводчика, и он всё подтвердит.

– Я тебе верю, Тедди, но слишком эта речь неожиданна. Можешь быть свободен.

Переводчик хотел что-то сказать, но сдержался и вышел из моей каюты. Я ещё раз прочитал кусок большого выступления некоего Квентина Дойла, который называл себя главнокомандующим армией города Рединга.

«Белые люди великой страны Британия! К вам обращаюсь я в этот переломный для нашей многострадальной родины час испытаний! Будьте подобны стали, слушая мой голос, и готовьтесь к великой битве, ибо наступил час, когда мы, истинные англосаксы, должны доказать своё право на жизнь и отвоевать себе место под солнцем!

Вспомните, потомки героических бриттов, англов, саксов, скоттов, кельтов, пиктов и римлян, как нас предали продажные политиканы и алчные фабриканты, которые допустили расовое смешение народов, нашествие в Британию инородных культур и рост числа инородцев. До прихода чумы эти презренные выродки искали материальных благ, вели войны за рубежом, бомбили Афганистан, Сербию, Ливию и Ирак, допускали и пропагандировали аборты, разрушали собственную культуру, возвышая чужую, и поощряли половые извращения, которые вели к извращениям духовным. Так вымирала и вырождалась наша нация, которую сначала подсадили на иглу потребления, а затем привели её к краху, который был неизбежен, а чума лишь ускорила разрушение прогнившего мира. Так проклянём же имена тех тварей, кто предал свою расу и нацию!

Вы можете спросить, почему ты, наш лидер, говоришь нам прописные истины, ведь мы всё это знаем? И я вам отвечу. Наверное, потому, что вскоре вместе с нашими воинами я выйду на бой против мавров герцога Бирмингемского Магомеда и индийцев из Кембриджской общины, и эта моя речь к народу может оказаться последней. Знайте, я от своих слов не отступлюсь, и мой белый мундир главнокомандующего каждый из вас увидит в боевых рядах армии Рединга, и может так случиться, что я погибну. Но войско белых людей всё равно победит, даже невзирая на то, что против одного нашего воина выйдет пять или шесть вражеских.

Мы не сдадимся и будем бороться за свою свободу и Великую Британию до последнего вздоха. Мы на своей земле, и она нам поможет. А знание того, что тысячи наших соотечественников, которые ждут освобождения, сейчас томятся в рабских оковах на рудниках Бирмингема и мануфактурах Ноттингема, должно укрепить нас. Так станем биться не жалея себя и победим! Помните об этом! Отринем все так называемые общечеловеческие ценности, вспомним, кто мы такие есть, и, очистившись молитвами к Богу, пойдём в бой! Я верю, что придёт наш час, и мы освободим свой любимый остров от ига чёрных и серых паразитов! Победа будет за нами, и миг нашей немеркнущей славы близок! Вперёд, братья!»

Такие вот дела творятся на острове Британия. Люди выжили, разделились по национальному и расовому признаку и продолжают сокращать свою численность в войнах за веру и расу. Знакомая история, которая рано или поздно происходит в любой многонациональной стране, где проживают хотя бы два равноценно сильных народа или культурные общины. Великобритания, подобно многим другим европейским странам, допустила в свои пределы иммигрантов и дала им равные с коренными жителями права, а после чумы поплатилась за это. Впрочем, точно так же, как и Москва, где после Чёрного Трёхлетия до прихода к власти диктатора Степанова происходили многочисленные кровавые разборки на национальной почве. Как и Скандинавия, где во время гражданской войны культ «Асатру» истребил всех азиатов и негров. И, по имеющимся у меня сведениям, северные язычники их так лихо уничтожали, что третий по величине город в Швеции, Мальмё, в котором проживало большое количество иммигрантов из Африки и Азии, до скального основания выжгли. В других местах наверняка про толерантность тоже никто особо не вспоминал. Однако этого я в точности знать не могу, про что в курсе, про то и говорю.

Ладно, что происходит в Англии, дело десятое. Кое-что из не предназначенной для нас речи Квентина Дойла мы узнали, и нам этого хватает. Вмешиваться в конфликт на чьей-либо стороне нашему отряду смысла не было, и мы двинулись дальше. Вполне может так случиться, что когда-нибудь полученная при проходе пролива Ла-Манш информация нам пригодится, а пока я возвращаюсь к основной цели нашего путешествия.