Книга Дюна. Дом Коррино - Кевин Андерсон

Де Фриз очнулся в объятиях могучих рук рослого, широкоплечего, могучего телосложения человека, от которого едко разило потом. Глаза стали видеть раньше, чем де Фриз окончательно проснулся. Раббан! Великан тащил его по каменному коридору в подземелье, в личную резиденцию барона Харконнена.

— Я делаю тебе одолжение, — сказал Раббан, почувствовав, что ментат зашевелился у него в руках. — Ты сейчас должен работать с документами. Дядя будет не очень доволен, когда узнает, чем ты опять занимаешься.

Ментат, который не мог пока ясно мыслить, попытался заговорить.

— Зато я узнал нечто гораздо более важное…

Питер не успел закончить фразу, Раббан качнул его в одну сторону, потом в другую и с плеском швырнул в воду — в воду! — и это здесь, на Арракисе.

Борясь с туманом, окутавшим мозг, де Фриз по-собачьи поплыл к краю бассейна, где его ждал Раббан.

— Хорошо, что ты умеешь плавать. Надеюсь, ты не нагадил в наш бассейн.

В ярости де Фриз выполз на край искусственного водоема и лег на камни, стараясь отдышаться. Под ментатом образовалась лужа, которая была бы целым состоянием для любого фрименского слуги барона.

Раббан самодовольно ухмыльнулся.

— Барон всегда сможет заменить тебя. Тлейлаксы будут только счастливы прислать нам другого ментата, выращенного в том же чане.

Отплевываясь, Питер постарался взять себя в руки.

— Я работал, идиот, пытаясь усилить видение, которое касается будущего Дома Харконненов.

Промокший, но полный собственного достоинства, извращенный ментат, отвернувшись, прошел мимо Раббана и направился по прохладным переходам к лестнице, ведущей в личные апартаменты барона Владимира Харконнена. Он постучал в дверь. С его одежды на пол продолжала капать вода. Тяжело дыша, за ментатом спешил Раббан.

Когда барон подошел к двери, передвигаясь с помощью наспех пристегнутых подвесок, он выглядел раздраженным. Он нахмурил отечное лицо, и лохматые рыжеватые брови сошлись на переносице. Растрепанная картина, которую являл собой Питер, не улучшила настроение барона.

— Что означает этот ночной визит? — Харконнен недовольно фыркнул. — Ты даром тратишь мою воду.

С дальнего края укрепленной кровати барона, где виднелась окровавленная, измятая человеческая фигура, доносились слабые стоны. Де Фриз заметил подергивающуюся бледную руку. Раббан подошел ближе к кровати.

— Ваш ментат снова наелся лекарств, дядя, — сказал он. Узким, как у ящерицы, языком, ментат облизнул сухие губы.

— Я сделал это только по долгу службы, мой барон. И у меня есть для вас новости. Важные, тревожные новости.

Он торопливо описал свое последнее видение. Барон надул жирные щеки.

— К дьяволу все эти неприятности. Мои запасы пряности все время подвергаются нападениям этих инфернальных фрименов, а теперь еще и император решил побряцать мечом и угрожает ужасными карами любому, кто осмелится держать у себя наличную пряность. Мало этого, мой собственный мен-тат смотрит какие-то страшные видения о моем падении! Я устал от всего этого.

— Значит, вы тоже не верите его галлюцинациям, дядя? — Раббан неуверенно переводил взгляд с барона на ментата и обратно.

— Ладно, хватит. Мы должны приготовиться к будущим потерям и восполнить потери, которые уже понесли. — Барон оглянулся через плечо, желая только одного: вернуться к своим любовным играм, пока мальчишка на кровати не отдал концы. — Раббан, меня не интересует, как ты это сделаешь, но добудь мне еще пряности!

Тьюрок, одетый в защитный костюм, стоял в кабине управления комбайном для добычи пряности. Огромная машина стонала и скрипела, выгребая материал из богатого пустынного месторождения, который автоматически загружался в бортовые вагонетки. Экраны, сита, вентиляторы и электростатические поля отделяли меланжу от песка и очищали готовый продукт перед погрузкой.

Отработанная пыль и пустой песок выбрасывался через трубы в корме комбайна и длинные шлейфы песка сопровождали движение чудовищно исполинской машины по меланжевой жиле. Хлопья чистой меланжи складывались в бронированные контейнеры; отделяемые контейнеры сбрасывались с машины при первых же признаках приближения червя.

Как и Тьюрок, многие фримены время от времени нанимались на работу в команды, обслуживавшие комбайны. Фрименов ценили за знание условий пустыни и расплачивались наличной меланжей. Кроме того, Тьюрок пользовался такой работой, чтобы собирать информацию о городских рабочих и организации команд по добыче пряности. Информация — это власть. Так учит Лиет Кинес.

Рядом с Тьюроком, внимательно глядя на экран панели управления, куда проецировались изображения с двенадцати внешних телекамер, стоял капитан комбайна. Нервный субъект с клочковатой бородой, он очень боялся, что разведчики могут не обнаружить приближение червя, и тогда старая машина погибнет.

— Смотри в оба своих фрименских глаза! Ты — наша безопасность, и за это я плачу тебе деньги!

Через покрытое пылью стекло Тьюрок осматривал враждебный ландшафт, обрамленный дрожащими в мареве дюнами. Пустыня была неподвижна и безмолвна, но эта тишина не могла обмануть Тьюрока; он знал, что пустыня кишит живыми существами, которые попрятались от дневного зноя. Сейчас, напрягая зрение, он высматривал признаки колебаний на поверхности бескрайнего моря песка. По периметру кабины стояли еще три человека и тоже смотрели в исцарапанные, потрескавшиеся окна. Но у этих людей не было наметанного фрименского глаза и надлежащей тренировки.

Внезапно Тьюрок заметил длинное небольшое возвышение, возникшее вдали. Возвышение, приближаясь, начало расти.

— Червь!

Схватив индикатор направления Осберна, Тьюрок, приникнув к окну, определил точные координаты и выкрикнул их вслух.

— Разведчики должны были дать нам сигнал еще пять минут назад.

— Я так и знал, я так и знал, — простонал капитан. — Будь они прокляты, они ничего нам не сказали.

По системе связи он затребовал грузовой транспорт, потом скомандовал своим людям, чтобы они покинули машину. Рабочие высыпали из комбайна и кинулись к вездеходам.

Тьюрок смотрел, как приближается, постепенно набирая скорость, исполинский песчаный холм. Шаи-Хулуд всегда приходит на место добычи пряности. Всегда.

Тьюрок услышал раздавшийся сверху мощный рокот. С прибывшего орнитоптера спустили грузовик. От взмахов механических крыльев поднялся ветер, взметнувший вокруг комбайна тучу пыли. Машину закачало, когда рабочие принялись связывать ее кабелями, соединительными фермами и специальными крючьями с орнитоптером.

Издавая чудовищный шелест, червь, пронзая своим громадным телом дюны, скользил в песке, быстро приближаясь к комбайну.

Комбайн снова содрогнулся, и капитан яростно выругался в микрофон селектора.

— Вы слишком долго тянете. Забирайте нас отсюда, будьте вы прокляты!