Книга Город потерянных душ. Книга 5 - Кассандра Клэр

Его губы шевелились, беззвучно произнося что-то. Потом сверкнуло серебро кольца на пальце Себастьяна, и они с Джейсом исчезли.

В ту же секунду в стену, где они только что стояли, вонзился кинжал Люка.

Клэри повернулась к матери, но Джослин было все равно, что творится с ее дочерью. Она метнулась к Люку, села рядом с ним на окровавленный ковер и положила его голову себе на колени. Глаза Люка были закрыты, из уголка рта текла кровь. Кинжал Себастьяна лежал рядом.

— Мам, он… — прошептала Клэри.

— Серебряный, — ответила Джослин. — Шансов, что раны затянутся, мало, но они есть.

Она погладила Люка по щекам. Клэри тихо плакала. Немного успокаивало ее лишь то, что грудь Люка, хотя и с трудом, вздымалась. Она удивлялась тому, как спокойна мать. Но Джослин в прошлом пережила тяжелейшие испытания. Она стояла на пепелище собственного дома, окруженная обгоревшими телами родных, и это не сломило ее.

— Принеси из ванной полотенце, — попросила Джослин. — Надо остановить кровь.

Девушка нетвердой походкой прошла в ванную, сдернула с крючка полотенце и вернулась в гостиную. Одной рукой Джослин поддерживала лежавшего на ее коленях Люка, в другой был сотовый телефон. Увидев дочь, она бросила телефон, потянулась за полотенцем, сложила его пополам и прижала к груди Люка. Клэри в ужасе наблюдала за тем, как ткань пропитывается кровью.

— Люк, — позвала Клэри.

Он не двигался. Лицо его посерело.

— Я позвонила в стаю, — сказала Джослин.

Она не задала ни единого вопроса — ни о Джейсе, ни о Себастьяне, ни о том, почему Джейс оказался в ее спальне. Все ее внимание было поглощено Люком.

— Члены стаи патрулируют территорию. После того как они придут сюда, нам придется уйти. Джейс вернется за тобой.

— Ты не знаешь… — начала Клэри.

— Знаю, — оборвала ее Джослин. — Валентин вернулся за мной через пятнадцать лет. Мужчины рода Моргенштернов не сдаются. Он еще придет за тобой.

Джейс — не Валентин, хотела сказать Клэри, но у нее не повернулся язык. Ей хотелось упасть на колени, взять Люка за руку, крепко сжать и сказать ему, как она его любит… Но то, что произошло в спальне, останавливало ее. Это она во всем виновата, она…

С улицы донеслись приглушенные голоса. Стая. Джослин рывком подняла голову:

— Клэри, собирайся. Возьми все необходимое, но не больше, чем сможешь унести. В этот дом мы уже не вернемся, — добавила она.

6. Ни одно оружие на свете

На плечи Клэри и Джослин, спешащих по Гринпойнт-авеню, со свинцово-серого неба падал снег, с Ист-Ривер дул ледяной ветер. С тех пор как они оставили Люка в заброшенном полицейском участке, служившем штабом стае, Джослин не сказала ни слова. Они обе смутно помнили события последнего часа, настолько велико было потрясение. Члены стаи, несущие вожака на руках, аптечка, запах лекарств… Клэри знала, что Люка нельзя отправлять в обычную больницу, но и оставлять его в незнакомом месте было невероятно тяжело. Ни Джослин, ни Клэри не были частью стаи и, соответственно, не были посвящены во все ее тайны. Клэри искала глазами Майю, свою союзницу, но ее там не было. В какой-то момент Джослин велела дочери подождать в коридоре, потому что в комнате нечем было дышать. Клэри села на пол, положив рюкзачок на колени. Часы показывали начало третьего ночи. Она еще никогда не чувствовала себя такой одинокой. Если Люк умрет… Клэри почти не помнила жизни без него. Люк и мама щедро дарили ей свою любовь. Одно из ее самых первых воспоминаний — то, как Люк сажает ее на плечи, а потом на ветку яблони на своей ферме за городом… В лазарете, когда Бэт, третий по старшинству в стае, доставал бинты и антисептики, Люк дышал шумно, с трудом. Так дышат умирающие, подумала Клэри, но не смогла вспомнить последних слов, сказанных Люку. Разве последние слова, сказанные умирающему, не запоминаются навсегда?

Когда измотанная Джослин наконец вышла, она протянула руку дочери и помогла ей подняться с пола.

— Он… — начала Клэри.

— Состояние стабилизировалось, — сказала Джослин, окинув взглядом коридор. — Пойдем.

— Куда? — удивилась Клэри. — Я думала, мы останемся с Люком. Я не хочу его бросать.

— Я тоже не хочу, — отрезала Джослин, и Клэри сразу подумала о том, что ее мать когда-то покинула Идрис, чтобы начать новую жизнь в одиночку. — Но Джейс и Джонатан не должны прийти сюда вслед за нами, — продолжила Джослин. — Это небезопасно для стаи. И для Люка тоже. Джейс первым делом будет искать тебя здесь.

— Тогда куда… — начала Клэри, но тут же замолчала. Она знала ответ.

Снег на тротуаре напоминал сахарную пудру. Перед тем как выйти из дома, Джослин надела длинное пальто, но под ним была перепачканная кровью Люка одежда. Она шла, решительно сжав губы, глядя вперед.

Клэри подумала, что мама, должно быть, выглядела так же, когда покидала Идрис, спрятав под пальто Чашу смерти. Она потрясла головой, чтобы избавиться от тяжелых мыслей. В памяти возник Себастьян, вонзающий кинжал в Люка, затем она услышала голос Джейса, произносящий слово «издержки», и вспомнила слова Королевы фей. Часто бывает так, что мы теряем что-то ценное для нас, а потом, когда находим, это оказывается уже не таким, как прежде.

Джослин пониже опустила капюшон. Меж ее рыжих прядей блестели снежинки. Она молчала. Улица, по которой они шли, была пустынной. Внезапно Клэри вспомнила. Ночь… Низко нависшее серое небо… Они с мамой идут меж грязных сугробов снега… Она уже видела эту картину, когда Безмолвные братья проникли в ее разум. Тогда мама вела ее к Магнусу, чтобы стереть память. И к Магнусу они шли теперь.

Перед ними возвышался дом из красного кирпича. Джослин открыла стеклянные двери, и они вошли. Внизу был домофон, и Джослин трижды позвонила. Когда они поднялись по лестнице, Магнус ждал их, опершись на перила. Он был одет в светло-желтую пижаму и зеленые тапочки в виде инопланетян с антеннами-пружинками. Кошачьи глаза блестели из-под взъерошенных вихров.

— Добро пожаловать в приют Святого Магнуса, — сказал он и распростер руки. — Свободные комнаты вон там. Вытирайте ноги.

Сегодня его квартира была обставлена в псевдовикторианском стиле — диваны с высокой спинкой и большие позолоченные зеркала. На колоннах светились лампы в форме причудливых цветов. В конце небольшого коридора находились три гостевые комнаты. Клэри наобум выбрала ту, что справа. Стены в ней были оранжевыми, как в ее спальне в Паркслоуп, у стены стояла кушетка, а из маленького окна виднелись темные окна закусочной. Председатель Мяо свернулся на кровати, прикрыв нос хвостом. Клэри села рядом и почесала кота за ухом, животное довольно замурлыкало. Девушка заметила, что рукав ее свитера потемнел от запекшейся крови. Кровь Люка… Она встала, сняла свитер, достала из рюкзака чистые джинсы, черную трикотажную кофту и переоделась. Из зеркала на нее смотрело бледное лицо с проступающими веснушками; пряди волос намокли от снега. Но ей было все равно, как она выглядит. Она вспомнила, как Джейс целовал ее, и в животе закололо так, словно она проглотила острый нож. Посидев, пока не унялась боль, она сделала глубокий вдох и пошла в гостиную. Мама сидела в кресле с позолоченной спинкой, обхватив длинными пальцами кружку горячей воды с лимоном. Магнус устроился на ярко-розовом диване, положив ноги в зеленых тапочках на кофейный столик.