Книга Утешительный приз - Джеки Браун

Сарита, замерев, уставилась на Мадэни с беззастенчивым восхищением. Это вызывало неловкость, но девушку можно было понять. Эмили и самой было приятно смотреть на него. Она откашлялась:

— Арлин, возьми бокалы из шкафчика. Мы все заслужили короткую передышку.

Двумя часами позже вино исчезло. Сарита исчезла тоже, успев выпить полбокала. Ей позвонили друзья, которые ждали ее в пабе на Бликер-стрит. Арлин тоже собиралась уходить, поскольку ей предстояло завтра вернуться сюда рано утром, чтобы все собрать и погрузить в микроавтобус фирмы.

Мадэни был единственным, кто никуда не торопился. Нельзя сказать, что Эмили имела что-то против. Присутствие Мадэни нисколько не обременяло ее. Он с интересом наблюдал за тем, как готовится еда, и задавал множество вопросов, судя по которым ему и воду-то никогда не приходилось кипятить, не говоря уж о том, чтобы украшать именинный торт, за который Эмили взялась после того, как ушла Арлин.

— Не могу сказать, что это мой конек, — призналась она, промазывая малиновым муссом белые коржи. — Я объяснила это своей клиентке. Даже дала ей адрес пекарни, с которой часто сотрудничаю. Но она настояла.

— Должно быть, она доверяет вам.

— Я думаю, что она просто решила не морочить себе голову. Она очень занятая женщина, — подчеркнула Эмили. — Она говорила мне это едва ли не при каждом нашем разговоре. Я даже удивилась, зачем в таком случае она решила завести ребенка. — Эмили добавила еще один корж. — Я тоже занятая. Может быть, даже еще больше, чем она, судя по словам Бэбс, которая с ней знакома и которая утверждает, что она вообще нигде не работает. Но я знаю свои возможности и умею выстраивать приоритеты.

— Не хотите ли вы сказать, что никогда не выйдете замуж и не родите детей? — спокойно спросил Мадэни.

Этот простой вопрос, заданный в тот момент, когда Эмили только начала трудиться над вторым слоем, застал ее врасплох. Она остановилась на полпути и взглянула на него. Он внимательно наблюдал за ней.

— Не скажу, что никогда, но мне кажется это сомнительным. А поскольку, как я представляю, воспитанием детей должны заниматься оба родителя, наверное, у меня не будет детей.

Эмили уже смирилась с тем фактом, что ее карьерные планы несовместимы с долгосрочными отношениями и родительскими обязанностями. Или думала, что смирилась… Но, сказав это сейчас Мадэни, она почувствовала глухой стук в своей груди. Раньше ей казалось, что это правильно, но сейчас Эмили почувствовала себя обманутой.

— Вы так решили из-за Бенедикта? — спросил он.

— И да и нет. — Эмили закончила подравнивать корж и отложила нож в сторону. — Дело в том, что я часто занята по вечерам и почти все уик-энды. Рид не хотел, чтобы моя карьера была успешной в том числе из-за моей постоянной занятости.

Мадэни буркнул что-то на своем родном языке. Ее губы дрогнули.

— Да, я знаю. Рид — первостатейное ничтожество.

— Фраза, которая вертелась у меня на языке, немного более точная, — сухо сказал Мадэни. — Он испугался вашего успеха. Ваш успех умаляет его мужское достоинство.

Она широко улыбнулась:

— Я поняла это сейчас.

— Он не заслуживал вас, Эмили.

Ее улыбка погасла. Мадэни сказал это с такой искренностью, с такой уверенностью, что ей захотелось плакать. Она медленно выдохнула:

— Хотя в одном он был прав. Я в большой степени замужем за своей работой и буду в таком состоянии в ближайшем будущем.

— Даже когда откроете «Мерит»?

Он сказал когда, а не если. Боль в ее груди из глухой стала колющей. Мадэни верил в нее! Он понял, что ее ресторан не был какой-то блажью.

— В особенности тогда. По крайней мере, на первых порах. — Она натянуто засмеялась. — А как насчет вас? Ваша работа требует частых поездок. Это должно плохо отражаться на ваших отношениях… с женщинами.

Тут Эмили пришло в голову, что она не имеет совершенно никакого представления о личной жизни Мадэни. У него могли быть отношения с кем-то. Отношения, черт возьми! У него даже могли быть жена и дети там, в Кашакре. «Нет, — сказала она себе. — Он бы упомянул уже о них, особенно после того поцелуя».

— Как вы думаете, вы женитесь когда-нибудь и заведете семью?

— Да. Я женюсь. — Его тон был решительным и странно печальным. Выражение лица — почти мрачным.

— Ну зачем же с такой «радостью» говорить об этом? — поддразнила она, надеясь поднять ему настроение.

Но тон его был не менее зловещим, когда он ответил:

— Я сделаю то, что обязан сделать. — И Мадэни сменил тему: — Вы звонили туда по поводу своего ресторана?

Эмили хотела сразу же позвонить в агентство по продаже недвижимости. Только тот факт, что это было вечером в воскресенье, остановил ее. К утру понедельника реальная действительность слегка умерила ее пыл. Она была не в том положении, чтобы купить или арендовать это помещение. Зачем же было заставлять сотрудника агентства понапрасну тратить время?

— Нет. Должно пройти еще не меньше года, пока я накоплю достаточную сумму, чтобы обратиться в банк. Только тогда я смогу рассчитывать на выдачу кредита.

Мадэни нахмурился:

— А как насчет инвесторов?

Она начала промазывать еще один корж.

— Я думала об этом варианте. Хендерсоны даже говорили, что могли бы дать мне в долг, но я предпочитаю подвергать риску только себя. Точнее, себя и банк.

Он нахмурился:

— Ну а как же это здание? Вы сказали, что место прекрасное и площадь идеальная.

Да, она так говорила и сейчас так думает.

— Это прекрасное место для «Мерит», и здание мне очень нравится, но… — Она отложила лопаточку в сторону и вздохнула. — Я почти пожалела, что нашла этот дом. Оттого, что он доступен, а я не могу приобрести его, мне еще тяжелее. Понимаете?

— Понимаю. Еще как. — Его взгляд был напряженным и мученическим. — Я тоже нашел нечто особенное. То, что страстно хочу и не в состоянии иметь. — Он протянул руку, чтобы заправить ей за ухо выбившуюся из хвостика прядь и почти про себя пробормотал: — А устоять не в силах.

У Эмили пересохло во рту, а ноги стали ватными. Нет, не мог же он иметь в виду…

— Вы скоро уедете, — тихо сказала она. — Возможно, возвращение в Кашакру поможет вам забыть то, что вы имеете в виду.

Мадэни покачал головой:

— Не имеет значения, где я буду находиться: здесь или через полмира отсюда. — Прошло несколько секунд, прежде чем он выговорил: — Я все равно буду хотеть быть с вами.

— Мадэни…

— Я мечтаю о вас, Эмили. Это так просто и в то же время так сложно…

Он преодолел расстояние, разделяющее их. Когда Мадэни взял ее лицо в свои ладони, она закрыла глаза. «Скажи ему, чтобы он ушел, — велела себе Эмили. — Скажи, чтобы он остановился». Но она не сказала ни слова, а вместо этого наслаждалась его прикосновением и ждала момента, когда их губы соприкоснутся.