Книга Ухаживая за Джулией - Мэри Бэлоу

– С удовольствием, Камилла, – отозвался молодой мужчина с явным облегчением.

Малькольм сильно заикался, общаясь со многими людьми, но никогда при разговорах с ней. В детстве они были товарищами по играм. В первое лето после смерти Саймона, когда они встретились в Примроуз-Парке, он выразил ей искреннее сочувствие, взяв за руку, а когда отпустил ее, его глаза были подернуты влагой.

– Пусть дети порезвятся, – улыбнулась она.

– Это безвредные развлечения, – заметил он, когда они направились к лесу. – Мне нравится, что они радуются, как прежде, несмотря на дядюшкину смерть и на то, что они теперь все взрослые – даже Виола, – и ожидается, что они будут вести себя серьезно и рассудительно.

– Думаю, Джулия позаботится, чтобы этого никогда не случилось, – засмеялась Камилла.

– Я восхищаюсь Джулией, – признался Малькольм. – Надеюсь, она никогда не позволит людям типа тети Сары омрачить ее настроение. О, прости, Камилла.

– Мама иногда очень резка в своих суждениях, – подтвердила она. Затем с интересом взглянула на него:

– Ты хочешь жениться на Джулии, Малькольм? Ты собираешься завоевать ее руку и сердце?

Он выглядел несколько встревоженным.

– Не думаю, что смогу вызвать ее интерес, Камилла. Но я хочу попытать счастье. Мои родители ждут этого от меня, и мне, в самом деле, пора жениться.

– Только из-за твоего возраста и потому, что ты должен унаследовать титул?

– Нет. Я хочу жениться.

– Но не на той, кому ты обязан сделать предложение. Многие женщины захотели бы иметь тебя своим мужем.

– Но мне нужно встретить их и поближе узнать. В моем случае это легче сказать, чем сделать. А как ты, Камилла? Ты преодолеваешь свое горе?

– И да и нет. Я всегда буду с грустью вспоминать о Саймоне. Мы так мало времени провели вместе. Однако нельзя жить прошлым. Иначе жизнь будет растрачена зря. Я готова начать жить снова.

– И снова любить? И выйти замуж?

– Да, если мне встретится подходящий человек, – ответила она с улыбкой. – Но он должен быть особенным. После Саймона я не смогу согласиться на меньшее.

– Ты найдешь его, Камилла. Думаю, многие мужчины хотели бы жениться на тебе.

– Ну вот, теперь мы польстили друг другу и чувствуем себя гораздо лучше, – со смехом констатировала Камилла. – Как ты думаешь, может быть, набрать колокольчиков? Разве они не чудо? Но боюсь, они завянут к тому времени, как мы вернемся домой. Давай позволим им прожить свой век там, где они растут и где так хорошо смотрятся.

Глава 7

Никто из кузенов не последовал за Огастусом к вершине холма. Это было очень мудро с их стороны, подумала Джулия, когда на самом верху она упала на траву, смеясь и задыхаясь. Стоял слишком жаркий день, и разумнее было бы передвигаться со скоростью черепахи.

– Никогда больше так не поступай, Гасси, – заговорила она, но смех опровергал недовольство в ее голосе. – Сколько раз я просила тебя не делать этого! Если ты собираешься меня обогнать, делай это сразу, так, чтобы я не испытывала пустых надежд. Я сойду в могилу с единственным желанием – тебя обогнать.

– Я с удовольствием дал бы тебе выиграть, Джули. Но в тот единственный раз, когда я попытался это сделать, ты набросилась на меня с кулаками, топала ногами и поносила меня на чем свет стоит. Похоже, я сделал это слишком заметно.

– Тогда мне было лет десять, Гасси, возможно, тебе следует попытаться снова.

– Нет уж, спасибо, – весело ответил он. – С тех пор твои ноги и руки стали еще крепче, а язык длиннее. Кроме того, я же предлагал дать тебе фору.

Джулия поднялась на ноги и разгладила платье.

– Пойдем во внутренний двор, – предложила она – Мне кажется, я поняла, насколько неприличным было мое поведение. Тетя Сара, возможно, упала в обморок, а Дэниел, наверное, пожалел, что дедушки уже нет с нами и он не может посоветовать ему хорошенько меня отшлепать.

– Нет-нет, Джули. Будь справедлива. Дэниел сказал только, что ты заслуживаешь выволочки.

– Дедушка все равно только посмеялся бы. Вот это были деньки, ты помнишь, Гасси? Как бы мне хотелось, чтобы они вернулись. Тебе не хочется, чтобы мы вновь стали детьми?

– Не особенно. Я предпочитаю быть взрослым.

– Вот в чем различие между мужчиной и женщиной, – Она вздохнула. – Мужчины вырастают, чтобы стать свободными, а женщины – чтобы попасть в неволю. Жизнь – самая несправедливая штука на свете.

Через некоторое время во внутренний двор вошли остальные. Лишь трава и груды камней остались от того места, где во времена норманнов здесь была оживленная община. Но скорлупа сохранилась почти целиком – несколько круглых башен возвышались над зубчатыми стенами. И как всегда, нельзя было устоять и не вскарабкаться на них.

– Давайте поднимемся наверх, – предложила Джулия. – Я хочу увидеть окрестности.

– Тебе хочется пощекотать себе нервы, – заметил Огастус. – Можно прекрасно обозреть окрестности и отсюда, с вершины холма.

– Тебе хочется романтики, Джули, – поддержал его Фредерик. – Ты воображаешь себя леди из замка, смотрящей из окна на владения своего лорда.

– Ступени осыпаются, – предупредил граф, отойдя от одной из башен к группе молодежи. – Они выглядят гораздо опаснее, чем прежде. Я бы посоветовал не рисковать, взбираясь по ним.

– В таком случае нам лучше остаться здесь, – вздохнула Стелла. – Какая жалость.

– Я любила подниматься туда, – вспомнила Виола. – Но я ненавидела спуск вниз. Ступени такие крутые и извилистые.

– Гасси? – Джулия с надеждой взглянула на кузена. Если бы кто-то другой заговорил об опасности, возможно, она бы прислушалась. Возможно. Но ведь это был Дэниел.

– Да, Джули, – откликнулся Огастус, глядя прищурившись вверх на зубцы стен. – Знаю, ты не можешь устоять перед соблазном. Так же, как и я. Что ж, давай полезем.

Джулия была разочарована, что граф не сделал ни единой попытки ее остановить. Они с Огастусом отправились одни. Ступени в башне, спиралью поднимающиеся вверх и достаточно широкие у внешней стороны стены, у центральной колонны сильно сужались и были действительно в очень плохом состоянии. В одном месте более широкая часть трех подряд ступеней раскрошилась, превратившись в груду щебня. Молодым людям пришлось карабкаться вверх с помощью рук и ног. Легко было оступиться и потом падать, падать, падать… Можно умереть со страха, прежде чем упадешь на землю. Джулия вздрогнула.

– О, – воскликнула она, выходя наверх к свету и широко раскинув руки, – это прекрасно! – Она заглянула через каменный парапет вниз во внутренний дворик. – Это восхитительно! – закричала она стоящим внизу. – Вы не представляете, сколько вы потеряли.