Книга Кровавое наследие - Ричард Кнаак
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сколько бы ни составляла сумма в двенадцать драхлин на землеНоррека, первый же взгляд на каюту дал ему понять, что с него содраливтридорога. Даже комната в трактире выглядела намного уютнее этой каморки.Размерами она едва ли превосходила чулан, а единственным удобством была лишьшаткая койка, одним краем прибитая к дальней переборке. Простыни, все в пятнах,выглядели словно куски материн, наспех оторванной от парусов, такие они былигрязные и грубые. В каюте воняло тухлой рыбой, а на полу были заметны следынасилия. В углах под потолком висела ажурная паутина, трепещущая на сквозняке,тянущемся из открытой двери и щелей в полу, обрамлённых зеленоватым мхом.
Зная, что выбора у него нет, Норрек постарался скрытьотвращение.
— Благодарю, капитан…
— Каско, — фыркнул скелет. — Внутрь! Еда по склянкам!Понимать?
— Да.
Коротко кивнув, капитан Каско оставил пассажираобустраиваться. Вняв совету, Норрек закрыл дверь и сел на сомнительное ложе.Неприятностей добавляло и то, что в каюте не было даже иллюминатора, а значит,облегчения от зловония не будет.
Он пошевелил руками, потом проверил ноги. Похоже, засотрудничество он удостоился свободы движений, только вот надолго ли? Норрекполагал, что на «Ястребином огне» доспехи не доставят ему много неудобств. Чегоим было ожидать — разве только что Норрек шагнёт за борт и погрузится на дноморское? Хоть проблемы и множились, он не собирался пока сводить счёты сжизнью, особенно таким ужасным способом. Кроме того, Норрек сомневался, что емуудастся даже это, — доспехам он всё ещё нужен живым.
Не придумав, чем занять время, он решил попробовать уснуть.Несмотря на вонь — а возможно, именно из-за неё, — Норрек ухитрился задремать.К несчастью, его сны вновь оказались пугающими, ибо большей частью они даже небыли его собственными.
Опять он жил как Бартук, получая удовольствие от чудовищныхспектаклей, постановщиком которых и выступал. Поселения, не сразу признающиеего господство, пали перед его праведным гневом, а городских старейшин и всех,сделавших неправильный выбор, топили, четвертовали, заживо сдирали с них кожу —в назидание прочим. Вижири, пойманные на шпионаже, превратились в жуткиеканделябры, не только освещающие покои Полководца, но заставляющие дрожать дажеего демонических слуг. Бил колокол…
…выдёргивая благодарного Норрека из сна. Он заморгал, наконецсообразив, что действительно уснул, а теперь склянки зовут на ужин. Хотя солдати сомневался, что здешняя еда придётся ему по вкусу, чувство голода было таквелико, что Норрек не мог больше игнорировать его. Кроме того, он не хотелрисковать — ведь доспехи опять вызовут демонов, чтобы накормить его. Сложносказать, что они могут посчитать съедобным…
Закутавшись в плащ, боец шагнул наружу и увидел несколькопотасканных угрюмых людей, спускающихся в недра корабля. Предположив, что онитоже собираются поесть, Норрек проследовал за ними в весьма ветхую на видкают-компанию, где и получил ломоть чёрствого хлеба и миску с подозрительныммясом, заставившую добром вспомнить похлёбку трактирщика-грабителя.
Один взгляд на сердитую группку убедил Норрека отправитьсявосвояси. Поднявшись с едой на палубу, он ненадолго задержался у перил, чтобывдохнуть немного свежего морского воздуха, прежде чем снова спуститься в духотукаюты.
Ему на глаза попалась фигура, стоящая на окутанном туманомпирсе.
Миска выскользнула из рук, варево разлилось по палубе, ноНоррек не заметил этого.
Фаузтин. Даже закутанный в балахон — это мог быть толькоФаузтин, и никто другой!
Мёртвые глаза бывшего товарища смотрели прямо на Норрека.Даже отсюда воин видел зияющую дыру на шее Вижири.
— Дурак! — взревел за спиной Норрека Каско. — Грязь! Ты мытьсам! Помощи нет!
Ошеломлённый ветеран через плечо оглянулся на сердитогокапитана, затем увидел пролитую похлёбку. Пара кусков мяса шлёпнулась на носоксапога Бартука.
— Мыть! Помощи нет! Нет сегодня еды! — И Каско захромалдальше, бормоча на своём родном языке нечто, без сомнения, унизительное длядьявольских чужаков.
Несмотря на ярость капитана, Норрек немедленно забыл, чтоостался без пищи, — его взгляд поспешно вернулся к пирсу в поисках…
Никого. Никакого мертвеца, наблюдающего за ним. Призракиспарился — если он вообще когда-нибудь там был.
Руки тряслись; солдат, пошатываясь, подался назад, не помняни о чём, кроме представшего перед ним ужасного образа почти обезглавленногоФаузтина, мёртвого Фаузтина с его пустыми осуждающими глазами…
Забыв о категорическом требовании капитана Каско убратьгрязь с палубы (подходящее слово для мерзкого варева), Норрек поспешил в своюкаюту, захлопнул за собой дверь и не осмеливался даже вздохнуть, пока снова нерухнул на койку.
Он проиграл битву. Призрак колдуна — первый очевидный знакэтого. Норрек проиграл битву за свой рассудок. Ужас, через который ветеранудовелось пройти к проклятых доспехах, наконец, уничтожил последние преграды,защищавшие его разум. Теперь наверняка путь к полному безумию будет короток.Теперь наверняка у него нет надежды спастись.
Теперь наверняка наследство Бартука потребует не только еготело, но и душу.
Усталая Кара Ночная Тень осматривала жалкий маленькийпортовый городок с некоторым отвращением. Привыкшая к красоте лесных дебрей ибережно проложенным по ним тропам, она находила, что этот порт Ги Кул провонялмножеством немытых тел и слишком погряз в поклонении материальным ценностям.Как колдунья Кара понимала, что прижизненные деяния определяют существованиепосле смерти, и считала, что оба аспекта заслуживают того, чтобы человекподходил к ним достойно. Но в том, что она увидела здесь за несколько минут,достойного было мало.
Потребовались большие усилия, чтобы попасть сюда так быстро,усилия, измотавшие её физически и духовно и весьма истощившие магию. Карестрашно хотелось спать, но поскольку она не вполне понимала, почему оказаласьименно здесь, ей нужно было хотя бы осмотреть территорию, и тогда ответы,возможно, найдутся сами собой.