Книга Падчерица Синей Бороды - Нина Васина

Я встала в половине восьмого утра, сварила кофе, уговорила себя съесть два бутерброда. На кухонном столе лежала связка ключей. Я сразу узнала брелок корейца – остов ракушки в янтаре, вот его ключи от квартиры, а этот – от арендованного сейфа, а этот от машины!.. Больше всего я обиделась на крошечный ключик от секретера в письменном столе корейца – мне он запрещал туда лазить! А Рите оставил все свои ключи, и еще шесть ключей, на первый взгляд, достаточно древних, чтобы открывать навесные замки и простые, поворотные. Поспорила сама с собой, что они – от этого дома, и выиграла (или проиграла), сделав два поворота замка во входной двери.

«…Однажды Синяя Борода сказал жене:

– Завтра я уезжаю в далекое путешествие. Вот тебе семь ключей. Шесть больших открывают двери и шкафы в замке…»

А что, если он уехал навсегда? Если он уже знает, что не вернется?! Тогда получается… Тогда получается, что за пять дней он, чистенький, удерет далеко-далеко, снимет в этой сказочной дали деньги или переведет их на новое имя, а я, как исполнительная дура, на шестой день сотру все доказательства его махинаций со счетами Мазарини!

Я заметалась по кухне, стараясь справиться с накатившим волнением. Ладно, или сейчас, или никогда!.. Собрала вещи в небольшую спортивную сумку, заварила термос, оделась, обулась и долго топала изо всех сил тяжелыми ботинками у двери спальни Риты, пока она не застонала:

– Алиса!.. Это ты? Мне плохо… Куда ты идешь?

Дождавшись шороха и чертыханий, я на цыпочках прошла по коридору, приоткрыла входную дверь, подумала и открыла пошире, после чего сняла ботинки и в носках быстро поднялась по лестнице наверх.

Осмотрела щиток. Два автомата были выключены, гадать было некогда, я включила оба.

Потом зашла в первое маленькое помещение с разбросанными коробками, опустила за собой панель, после чего закрыла дверь, села между коробками, надела ботинки, посветила фонариком на включатель, щелкнула. Получилось!

Пришлось перерыть почти все разбросанные коробки, потому что определить, какая из них находилась наверху до падения, было невозможно. Черный чемоданчик обнаружился в самой последней коробке, из чего я заключила, что день сегодня у меня не из удачных.

Поэтому, подключив к розеткам провода, я не сразу открыла ноутбук, а почти минуту уговаривала его оказаться исправным и с дискетой.

Повезло наполовину. Ноутбук работал, но дискеты не было.

Черт! Черт!! Черт…

Ладно, главное, собраться. И ничего не напутать. Так, пароль, запрос, вызов электронной подписи. Посмотрим, что это… Счета, счета, счета. Не философ, а бухгалтер какой-то, честное слово! Выскочил вопрос на английском. Действительно ли я желаю отправить все указанное по заданному адресу? Стоп! А я не желаю отправлять по указанному адресу! Еще вопрос. Повторить подпись корейца. Да пожалуйста! Теперь нужно куда-то перегнать все, что на меня свалилось, а дискеты нет. Думай, Алиса, думай!

Лучше всего в такой ситуации, по прежнему опыту моих уходов из дома, покопаться в карманах. Раньше я это делала на предмет обнаружения завалявшейся монетки… Ну вот. Повезло. Я смотрю на кусочек картона, имя Пенелопа написано золотом, факс, Интернет, электронная почта… Я осторожно подношу к губам и целую карточку, и еле слышный приторный запах успокаивает мое колотящееся сердце, как будто Пенелопа специально окуривает свои визитки дымком ароматических палочек для утешения потерявшихся сердец.

…Я не собиралась заходить за перегородку в соседнее отделение, я только потрогала фанеру, за которой жил мамин запах, укрылась курткой и сразу же поплыла. Когда, засыпая, я не вижу стен и потолка (такую кромешную темень, конечно, еще нужно поискать, но два-три раза я в ней оказывалась), мне кажется, что я плыву, сны тогда бывают неприятными, но делать нечего, подсаживать фонарик не хотелось, и я поплыла, поплыла в мутной воде моих кошмаров и страхов, слегка приглушенных мстительным чувством злорадства.

И злорадствовала я не зря.

Рита кое-как встала, обошла дом, обнаружила открытую дверь на улицу и стала кричать во двор. Она кричала и кричала: «Алиска, не дури, иди завтракать!», пока на ее крики не пожаловал охранник номер один. Рита объяснила, что вчера вечером мы с нею немного повздорили, «ничего особенного, и вина было всего две бутылки…», а теперь я куда-то делась, а чайник еще теплый, но нет моей одежды и ботинок, и дверь на улицу открыта.

Охранник номер один позвонил по сотовому. Пришли охранники номер два и три. Они обошли дом, метр за метром, еще не беспокоясь, переговаривались и шутили на втором этаже, я слышала сквозь пелену дремоты их смех, посветила на часы. Это было в девять сорок.

К десяти тридцати пожаловал четвертый охранник – контуженный на голову Коля, он внес некоторое беспокойство, грохотал ботинками по лестнице с усердием проштрафившегося спецназовца, ругался матом, а когда бегал по двору, так громко орал мое имя, что подсадил голос (это я узнала через два дня). Коля предложил спустить собак, чтобы по запаху моего свитера они взяли след, но лесник обозвал Колю неприличным словом и сказал, что эти собаки стоят дороже их всех четверых, вместе взятых, к тому же они не прошли полный курс служебной подготовки и запросто рванут в лес порезвиться. Я с облегчением перевела дух. Мужчины разговаривали на лестнице, и Коля вдруг спросил:

– А эта дверь куда ведет?

У меня оборвалось сердце.

Но потом оказалось, что Коля заинтересовался соседней комнатой, а особенно сваленной там старой мебелью. Судя по грохоту, он не нашел меня ни под диваном, ни в шкафу, отчего, обозлившись, стал стучать по стене в коридоре. Я приложила ладонь к маленькой двери и слушала, как она содрогается под ударами кулака контуженого Коли. Я думала, рухнет или нет фанерная перегородка?..

Перегородка выдержала.

Минут через десять стало тихо, я выпила чаю из термоса и потихоньку выбралась из потайного чулана. С ботинками в руках, проскользнула вниз по лестнице к выходу. Дверь не скрипнула, замок за мной защелкнулся почти шепотом, я обулась, все складывалось пока хорошо, только вот я совсем не знала, куда именно направились меня искать охранники-лесники. Пробираясь в согнутом состоянии мимо окон, не выдержала и заглянула в кухонное.

Рита Мазарина и охранник Коля сидели за круглым столом и сосредоточенно пили чай. У Риты была обвязана полотенцем голова, а у Коли перебинтована правая рука. Перестарался Коля, долбя кулаком в стену…

Если представить, что три лесника-охотника обладают хотя бы относительной логикой в мышлении, то они должны направиться искать меня к дороге или к ближайшей станции. Поэтому я, не прячась, отправилась к ним на хутор, где мы вчера брали лошадей, и дошла туда за тридцать семь минут.

Ни одной машины.

Но у сарая под навесом все еще стоит мотоцикл, это хорошо, потому что в противном случае пришлось бы садиться на мини-трактор, а я не была уверена, что смогу без происшествий доехать на тракторе до станции. Не говоря уже о том, что в жизни не впрягала лошадь в телегу.