Книга Человек, рисующий синие круги - Фред Варгас

- Сегодня я собираюсь понаблюдать за одним парнем: он тоже со сдвигом, изучает волшебную способность растений подсолнечника поворачиваться вслед за солнцем; мне любопытно, почему он так этим интересуется. Я могу быть занята весь день и даже весь вечер. По этому случаю я хотела предложить вам сходить к комиссару вместо меня, если вы не сочтете подобный визит скучным. Вам это все равно по дороге.

- Что у вас на уме, Матильда? Вы же добились своей цели - вот только какой? - поселив меня в своем доме. Вы хотите сделать мне новые глаза, вы приставляете ко мне на весь вечер вашу Клеманс, теперь отдаете меня в лапы полицейского… Зачем вы искали меня? Что вы хотите со мной сделать?

- Какой вы дотошный, Шарль. Мы встретились, вот и все. Обычно мои порывы ничем не мотивированы, если, конечно, речь не идет о подводных биологических объектах. Вот слушаю я вас и жалею, что иногда моим поступкам не хватает мотивации. Тогда бы никакой слепой с дурным характером не смог припереть меня к стенке и напрочь испортить мне все утро.

- Простите меня, Матильда. И что я должен сказать Адамбергу?

Шарль позвонил к себе на работу, чтобы предупредить, что он задержится. Ради королевы Матильды он решил сначала зайти в комиссариат. Ему хотелось оказать ей услугу, доставить удовольствие. Попытаться сегодня вечером быть с ней обходительным, признаться, что надеется на нее, любезно поставить ее в известность, что он любезно оказал ей услугу. Меньше всего на свете ему хотелось портить Матильде жизнь. Сейчас ему необходимо было удержаться подле Матильды, постараться не выпустить ее из рук, совладать с собой, чтобы не развернуться и не ударить ее. По-прежнему слушать, как она всем и каждому рассказывает хриплым голосом о своей безумной, полной опасностей жизни. Надо бы сегодня же вечером принести ей какое-нибудь украшение, чтобы ей было приятно, например, золотую брошь, нет, брошь не надо, лучше принести ей жареного цыпленка с эстрагоном, конечно, она предпочтет его броши. А потом слушать, как она болтает чепуху и хвастается, а вечером уснуть, ощущая запах теплого шампанского, которое пролилось на ее пижаму, если вообще она есть, эта пижама. И не нужно выкалывать ей глаза, не нужно убивать ее, нужно просто купить ей хорошего цыпленка с эстрагоном.

Сейчас он, должно быть, уже добрался до комиссариата, но не был в этом уверен. Шарль изучил местоположение многих зданий, но комиссариат не входил в их число. Нужно было у кого-нибудь спросить, как его найти. Шарль медленно шел и водил по тротуару концом трости. Совершенно ясно, что он заблудился на этой улице. И зачем только Матильда его сюда послала? Он уже начинал чувствовать безмерную усталость. А когда наступала эта безмерная усталость, следом за ней, как правило, накатывали приступы ярости, болезненными толчками вырывавшейся откуда-то из недр желудка, поднимавшейся до самой глотки, а затем блокировавшей мозг.

Данглар плелся на работу совсем разбитый. Голова болела так, словно в лоб ему вбили кол. Неподалеку от входа в комиссариат он увидел высоченного слепого с надменным выражением лица; тот неподвижно стоял на тротуаре.

- Я могу вам чем-нибудь помочь?- спросил его Данглар. - Вы заблудились?

- А вы? - ответил Шарль. Данглар озадаченно взъерошил волосы. Поганый вопрос. «Неужто я действительно заблудился?» - подумал Данглар.

- Я - нет, - произнес он.

- Неправда, - заявил Шарль.

- Во что вы впутались?

- А вы?

- Черт возьми! - Данглар потерял терпение. - Выпутывайтесь сами!

- Я ищу комиссариат.

- Вам повезло, я сам оттуда. Я вас провожу. А что вас привело в комиссариат?

- Человек, рисующий синие круги, - ответил Шарль. - Я хочу поговорить с Жан-Батистом Адамбергом. Это ваш начальник?

- Да, это так, но я не знаю, на месте ли он. Вполне возможно, что его еще где-нибудь носит. Вы собираетесь сообщить какие-то сведения или просто посоветоваться с ним? Поскольку шеф, как вы знаете, никогда не дает четких указаний, вне зависимости от того, просят его об этом или не просят. Поэтому, если вы журналист, вам лучше присоединиться к вашим коллегам, они внутри. Их там уже целая толпа.

Они подошли к широкой входной двери. Шарль споткнулся о ступеньку, и Данглару пришлось подхватить его под руку. Спрятавшись за стеклами очков, Шарль чувствовал, как в нем поднимается волна ярости. Он торопливо проговорил:

- Я не журналист.

Данглар нахмурился, поднес руку ко лбу и сильно нажал на него, хотя и отлично знал, что, тыча пальцем в лоб, головную боль не снимешь.

Адамберг оказался на месте. Нельзя было сказать ни что комиссар расположился в кабинете, ни даже что он просто там сидел. Адамберг там находился - слишком легкий по сравнению с массивным креслом, слишком плотный на фоне водянистых бело-зеленых стен.

- С вами хочет поговорить господин Рейе,- обратился к нему Данглар.

Адамберг поднял глаза. Лицо Шарля поразило его еще больше, чем накануне. Матильда оказалась права, слепой был действительно потрясающе красив. Адамберг восхищался красотой других людей, хотя сам никогда не желал стать красивым. Впрочем, он вообще не мог припомнить, чтобы ему хоть раз захотелось оказаться на месте другого человека.

- Останьтесь, Данглар, - попросил Адамберг. - Мы с вами давно не виделись. Шарль нащупал кресло и сел.

- Матильда Форестье просила вам сообщить, что сегодня вечером не сможет пойти с вами на станцию метро «Сен-Жорж», как раньше обещала, - сказал он. - Я проходил мимо и зашел передать вам ее слова.

- А как же, по ее мнению, я смогу узнать человека, рисующего круги, если ее со мной не будет, а она единственная, кто его видел? - удивленно спросил Адамберг.

- Об этом она уже подумала,- ответил Шарль, улыбнувшись. - Она сказала, что я могу справиться не хуже нее, потому что, как она заметила, тот человек оставляет за собой легкий запах гнилых яблок. Еще она сказала, что мне нужно только ждать, подняв голову и глубоко вдыхая, и я лучше любой ищейки учую нужный запах.

- Речь не об этом. Да, иногда госпожа Форестье очень необязательна.

Вид у Адамберга сделался озадаченный. Он повернулся, поставил ноги на корзину для мусора

и положил на колено листок бумаги. Казалось, он сейчас начнет рисовать, будто ничего не случилось, но Данглар понял, что все обстоит совсем иначе. Лицо Адамберга помрачнело, нос заострился, челюсти то сжимались, то разжимались.

- Похоже, Данглар,- сказал комиссар очень тихо, - если госпожа Форестье не примет участия в патрулировании, ничего не выйдет. Вы, должно быть, находите это странным, не так ли?

Шарль поднялся, собираясь уходить.

- Нет, господин Рейе, останьтесь,- продолжал комиссар, не повышая голоса. - Такая досада! Сегодня утром в моем кабинете раздался анонимный звонок. Мне сказали: «Вы не читали статью, вышедшую два месяца назад в газете «Пять страниц о пятом округе»? Почему же вы не расспросите тех, кто знает, а, комиссар?» И повесили трубку. Вот она, эта газета, мне ее только что принесли. В ней печатают полную чушь, но у нее довольно много читателей. Возьмите, Данглар, прочтите, вот здесь, на второй странице. Вы знаете, я плохо читаю вслух.