Книга Хитрый ход - Екатерина Вильмонт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ни фига себе! – выдохнул страшно довольныйГошка.
Он заглянул в адресованный маме конверт. Там лежали немецкиемарки. Папа на Майорке обещал, что впредь будет помогать бывшей жене и сыну, ислово сдержал.
Потом Гошка пересчитал деньги, которые передал ему ЮрийАфанасьевич «на карманные расходы». Там было целых две тысячи рублей. Ни фигасебе! У Гошки даже голова закружилась от такого богатства.
И наконец он вскрыл второй конверт, предназначавшийся емулично. Там было только письмо, никакого приглашения. В письме говорилосьследующее:
"Привет, сынок! Посылаю тебе подарки к Новому году.Надеюсь, все тебе сгодится.
Я очень огорчен, но наша с тобой встреча пока откладывается.Дело в том, что меня посылают на несколько месяцев на остров Маврикий. Иотказаться я никак не могу.
К тому же это фантастически интересно и другого такогослучая может не представиться. Ты прости меня, Гошенька, но как только явернусь, вышлю тебе приглашение. Ты не подумай, что я не хочу с тобой увидетьсяили другие глупости, нет, просто я не так уж давно работаю в этой фирме, истоль лестное предложение свидетельствует о том, что мои дела идут в гору. Такчто сам понимаешь… Я пишу тебе это все в письме. Это, конечно, трусость с моейстороны, надо было бы позвонить, но я боюсь услышать разочарование в твоем голосе,мне это будет больно. Разумеется, через некоторое время я позвоню, но тогда тыуже будешь все знать. Прости меня, сынок. Еще раз прости! Но 12 ноября я долженуже быть на Маврикии, ничего не попишешь. Надеюсь в мае вернуться.
И тогда мы придумаем что-нибудь сногсшибательное.
Обнимаю.
Твой папа".
Разочарование было велико. В горле стоял комок, к глазамподступили слезы. Хотя что-то такое он в общем-то предчувствовал "Все, кчерту сантименты! Ну не поедет он в Германию, и не надо. Новые шмотки? Пусть будут.Пригодятся. Деньги? Тоже нелишнее.
Сколько лет мама одна его тащила, пусть ей будет полегче. Авсе остальное… Как жили без отца, так и будем жить. И не вздумай мечтать оновых встречах, – приказал себе Гошка. – Скажи спасибо за то, чтоесть.
Главное, чтобы мама не знала, как ты расстроился. Всепрекрасно, все отлично!" Он посидел немного над сумкой с подарками, потомперевел дух, потел на кухню, выпил стакан холодного компота и позвонил маме вмастерскую.
– Мам, привет! Папа столько всего прислал! – нарочнободрым голосом сообщил он маме.
Юлия Александровна сразу сообразила – приглашения нет. Нопромолчала.
– Мам, тут и тебе тоже конверт есть…
– Какой конверт? Письмо, что ли?
– Не знаю, – соврал Гошка.
– А ты его вскрой!
Гошка пошелестел возле трубки бумажкой.
– Мам, тут деньги!
– Деньги? – искренне удивилась Юлия Александровна.
– Марки.
– Да? Отлично! Купим тебе новую куртку! Твоя уже никудане годится.
– Нет! Никаких курток! Куртку папа прислал и еще штаны,свитера и шикарные часы.
Словом, сама увидишь! И еще мне денег на карманные расходы…
Возникла пауза. Гошка не мог собраться с духом сказать, чтопоездка отменяется, а мама, уже все понимая, не могла решиться задать вопрос.
– Гошка, не расстраивайся, – вырвалось умамы. – Ну, подумаешь, посидишь дома на каникулах, ничего страшного…
– Мам, а как… как ты узнала?
– Что, я твоего отца не знаю? Подвернулось что-тодругое… Но ты не огорчайся, Гошка.
– Мам, его от фирмы послали на Маврикий…
– Куда-куда? – не поверила своим ушам Юлия Александровна.
– На остров Маврикий.
– От фирмы, говоришь?
– Да. На несколько месяцев.
– Ну, Гошка, тогда это уважительная причина и обижатьсяне стоит, – решила утешить сына Юлия Александровна. – Даже оченьуважительная.
– Ты правда так думаешь?
– Гошка, зачем мне врать? А кстати, ты что, немецкиекурсы бросил?
– Нет! Просто у нас преподаватель заболел.
– Понятно. Гошка, а ты хоть что-нибудь примерил извещей?
– Нет, мне лень.
– Паршивец ты, Гошка. Ну да ладно, я приду, тогда ипримеришь, а то два раза тебя не заставишь этим заниматься.
– Точно!
– Гошка, спрячь деньги в мою тумбочку и не звони водворе про это.
– Что ж я, совсем придурок?
– Нет, ты не придурок, но…
– Все, мам, я понял. Ну, пока, ты поздно придешь?
– Не очень, часиков в восемь. Ты там приготовь что-нибудь,ладно?
– Ладно!
И тут Гошку осенило. Он сейчас пойдет в магазин и на своикарманные деньги купит все мамино любимое. Розовый виноград и конфеты«Рафаэлло». И обязательно какие-нибудь цветы. То-то она удивится и обрадуется!Жаль, конечно, что поездка не состоится, но все-таки приятно чувствовать себябогатым!
– Гошка, Гошка! – вопил в трубку Шмаков. – Тыне представляешь, что стряслось!
Такое! Такое!
– Леха, ты можешь нормально сказать, в чем дело? –не выдержал Гошка.
– У Витасика тачку взорвали, к чертям собачьим! Одниголовешки остались!
– Как?
– Вот так! Бац – и нету!
– А ты откуда знаешь?
– Да ты что? Все кругом гудит!
– А он?
– Целехонек!
– Точно?
– Ага!
– Интересно, кому это понадобилось?
– «Пока никто не взял на себя это преступление!» –подражая телевизионным комментаторам, сказал Шмаков. – Но, думаю, нам этона руку!
– На руку? Какое нам дело до этого, Леха? Мы что, вмафиозные разборки полезем? Еще не хватало!
– Но сейчас последить за ним – милое дело! Он без тачки!
– Да ну, Леха, на фиг нам это нужно?
Горенич в порядке…
– А эта сучара Наташа, которая меня газом траванула?
– А она-то тут с какого боку? Они распрощались сВитасиком, и дело с концом.
– Слушай, Гошка, ты один?
– Один, а что?
– Я к тебе сейчас пришкандыбаю, тогда и поговорим,ладно?
– Валяй, шкандыбай!
