Книга Фабрика гроз - Эльвира Барякина

Вечером, когда все уже разошлись, Синий вновь зашел к Кристине.

— Сидишь? — спросил он, как бы невзначай положив ей на стол шоколадную конфетку.

Кристина благодарно улыбнулась.

— Да вот дописываю последний абзац.

— Баба Лиза тебя убьет за то, что ты опять до ночи сидишь.

— Она тебя за это убьет!

Закончив со статьей, Кристина дотянулась до кнопки стоявшего на полу чайника.

— Будешь со мной чай пить? — спросила она Синего.

— Давай.

Синий потянулся, зевнув во весь рот, и сел на крошечный стульчик, рядом с Кристиной.

— Ну, как тебе наша выборная работа? Не жалеешь, что пошла?

— Нет, — отозвалась она. — Только знаешь, о чем я думаю? Этот Алтаев все время ставит нас в позицию обороняющихся. Мне показалось, что мы вообще не планируем собственных мероприятий и занимаемся только его нейтрализацией.

Синий развел руками.

— Ну что, и на нашей улице когда-нибудь перевернется грузовик с мармеладом! Будем искать стольниковские слабые места…

— А они есть? — живо переспросила Кристина.

— Конечно. Если не у самого Стольникова, то у его спонсоров. Ведь как делаются выборы? Крутые дядьки приходят, например, к нашему губернатору и говорят: «Василий Иванович, мы тут сидим на своих местах, и сидим неплохо. С вами у нас есть определенные договоренности: вы закрываете глаза на наши черные делишки. А если придет новый губернатор, с ним придется передоговариваться, что-то терять… Лучше мы поддержим вас на выборах финансово и административно. Только вы уж выберетесь, пожалуйста!». Они бьют по рукам и начинают избирательную кампанию.

Кристина рассмеялась.

— Кстати, — вдруг вспомнила она, — я тут, знаешь, что придумала? Надо написать от имени Стольникова какую-нибудь абсолютно дикую и заведомо ложную статью о Хоботове; такую, чтобы каждому было понятно, что это чушь собачья. Тогда в будущем народ в принципе будет с недоверием относится ко всем негативным материалам о Михаил Борисыче.

— Что ты имеешь в виду? — не совсем понял Синий.

— Ну, например, надо написать, что Хоботов — инопланетянин, и поэтому Стольников призывает всех голосовать против него.

— Инопланетянин, говоришь? — ухмыльнулся Синий. — Кстати, можно попробовать…

— Ну тогда я завтра подготовлю текст? — обрадовалась Кристина.

— Погоди-погоди! На завтра ничего не планируй. У меня к тебе дело есть. Я вот тут подумал, что тебе стоит съездить в Захолмск.

— Ты хочешь, чтобы я разобралась в том случае на бензоколонке? — догадалась Кристина.

— Ага. Там что-то не так… Хоботов говорит, что Елена не стала бы без крайней нужды выступать против него. Она испугалась, и если мы найдем, чем именно ее прищучили, мы сможем использовать всю эту ситуацию себе на пользу. Например, обвиним Стольникова в гнусном шантаже несчастной женщины.

— Ну давай, я съезжу, — пожала плечами Кристина. — А куда конкретно надо ехать?

Синий вытащил из кармана листок бумаги.

— Вот Еленин домашний адрес, а вот адрес бензоколонки, где случилось ЧП. Прямо с утра и поезжай. Я к восьми пришлю за тобой служебную машину.

— Хорошо… Слушай-ка… — вдруг встрепенулась Кристина. За своими статьями она совершенно забыла о самом главном. — Так что насчет завтрашней прессухи? Ты придумал, что с ней делать?

Лицо Синего озарилось хитрющей улыбкой.

— Завтра все узнаешь, — многообещающе подмигнул он.

И сколь Кристина не билась, ей так и не удалось вытянуть из него ни слова.

ГЛАВА 4 (четверг)

Утро было солнечным и свежим. Наскоро накормив себя и Соню первыми попавшимися под руку кукурузными хлопьями, Кристина помчалась вниз к поджидавшей у подъезда штабной «Волге».

— Ну что, поехали? — смущенно осведомился водитель — невысокий коротко стриженный парень по имени Вадик (он узнал в Тарасевич телеведущую и потому немного конфузился).

— Поехали, — кивнула Кристина, — только мне сначала надо ребенка в садик отвезти.

Сонька уже забралась на заднее сидение.

— Какая машина большая! — восторженно закричала она. — В сто раз больше нашей! Мам, я хочу такую!

Кристина покосилась на улыбающегося от уха до уха водителя.

— Сонь, в твоем возрасте клянчить машины грешно! Это даже в моем не всегда удается, — добавила она себе под нос.

Соня обиженно скрестила руки на груди.

— Вот всегда так! — сообщила она, обращаясь преимущественно к Вадику. — Все самое хорошее — взрослым. Но с другой стороны, вам и поиграть-то как следует некогда! Так что не задавайтесь! — язвительно добавила она.

— Шустрая девчонка! — усмехнулся он, когда Соня наконец была доставлена в садик.

«А еще и невоспитанная», — безнадежно подумала Кристина. Она знала, что ее ребенок ведет себя далеко не так, как положено приличным девочкам. Но что она могла поделать? Сидеть дома и воспитывать дочь у нее не было возможности, а у бабы Лизы получалось только баловать Соньку да кормить ее конфетами сверх всякой меры.

«Вот кончатся выборы, обязательно займусь дочерью», — пообещала себе Кристина.

— А вы видели, что в городе творится? — вдруг спросил ее Вадик.

Отвлекшись от своих мыслей, она повернулась к нему.

— Нет. А что?

Тот кивнул на метровые буквы, намалеванные на опорном столбе виадука: «МЕСТЬ!!!» Рядом красовалась внушительная свастика. Кристина проводила надпись непонимающим взглядом.

— Это что, у нас нацисты объявились? — произнесла она.

— Не знаю, — пожал плечами Вадик. — Только эта «месть» чуть ли не на каждом доме написана. Вчера еще ничего не было, а сегодня весь город изрисован.

Кристина с любопытством поглядела в окно. Водитель был абсолютно прав: слова «МЕСТЬ!!!» и «СМЕРТЬ!!!» попадались чуть ли не на каждом шагу. Исписанной оказалась даже милицейская будка на Советской площади.

— Кому «месть»? И за что? — удивилась Кристина. — И главное, их так много! Такое ощущение, что здесь целая армия поработала!

— Во-во! Не по себе как-то, да ведь? И куда только милиция смотрит?

— Да наверняка шпана какая-нибудь балуется, — поспешно заверила его Кристина.

Но Вадик так не думал.

— А вы смотрите, сколько краски на это было потрачено! Думаете, шпана будет покупать на свои деньги аэрозоль, чтобы изрисовать весь город?

Да, пожалуй, это была не шпана… Но тогда кто это сделал? И с какой целью?

* * *

Не успели они проехать и половины пути до Захолмска, как их «Волга» безнадежно заглохла.