Книга Горячие дни - Джейн Энн Кренц

— Думаешь, к нам залезли хакеры?

— Я поручила Джону проверить эту вероятность. Он сомневается, что наши компьютеры подверглись атаке, но нельзя исключать, что кто-то мог залезть в систему Номера Два.

Гарри ощутил приступ отеческой гордости. Его младший сын был блестящим специалистом в области компьютеров, просто исключительным. Он являлся членом Общества и обладал стратегическим даром с особенностью, которая позволяла ему составлять схемы и следовать сложными путями в новом измерении, называвшемся киберпространством. Он не был настоящим охотником, как остальные мужчины в семействе Суитуотеров, однако у него имелись все необходимые инстинкты. Если кто и мог отследить хакера до его берлоги, так это Джон.

— Передай ему, чтобы продолжал наблюдение, — сказал Гарри. — У нас есть время. Ошибки сильно осложнят положение.

— Я свяжусь с тобой, как только узнаю что-нибудь новое.

— Буду ждать.

— Как там, на Мауи?

— Тепло. Ветерок. Пальмы. Пляж. Черт, это как-никак остров.

Элисон рассмеялась.

— Я всегда могу определить, когда ты работаешь. Ты не тратишь время на то, чтобы остановиться и вдохнуть аромат цветов плюмерии.

— Нет, когда я на задании.

Едва Гарри произнес эти слова, его пронзило неприятное чувство. Несколько минут назад он, полностью открытый, без всякой цели проводил рекогносцировку в прогулочной зоне пляжа. Однако в какой-то момент он непроизвольно расслабился и перешел на нормальное восприятие. Это на него не похоже. Выполняя работу, он никогда полностью не выходил из состояния боевой готовности. Еще в люльке он понял, насколько важно постоянно контролировать окружающую обстановку. Самые незначительные мелочи могут привести к катастрофе. Неудачи вредны для бизнеса.

Тогда что, черт побери, произошло с ним на дорожке? Мысль, что ему еще нет шестидесяти, а он уже теряет остроту восприятия, привела в уныние. Его отец и дед продолжали работать, когда им было за семьдесят. Конечно, с годами их восприятие ослабло, но потеря в быстроте реакции и остроте паранормального восприятия компенсировалась опытом. И отнюдь не утрата дара вынудила их уйти в отставку. Они сделали это под нажимом жен, которые устраивали им жуткие скандалы.

— Как дела у Терезы? — спросил Гарри.

— Замечательно, только немного нетерпелива. Она больше переживает из-за Ника. Он превращается в психа. Для него эти девять месяцев получились очень долгими.

Гарри улыбнулся. Когда дело касалось работы, его старший сын превращался в хладнокровного охотника, но когда дело касалось любимой жены и будущего ребенка, все его хладнокровие куда-то улетучивалось. Ник составлял рабочее расписание так, чтобы иметь время для посещения вместе с Терезой курсов дородовой подготовки. Он прочитал все, что смог найти в Интернете, по рождению и воспитанию ребенка. И даже настоял на том, чтобы нанять декоратора для детской и создать в комнате то, что в одном из трудов называлось «естественная среда». Сейчас он был полон решимости помогать жене в родах.

— Ничего, выживет, — сказал Гарри. — Я-то выжил.

— Ха! Каждый раз, когда ты вместе со мной входил в родовую палату, я боялась, что ты рухнешь в обморок.

— Ладно, может, я и бледнел, но в обморок не падал.

Они поговорили еще несколько минут, а затем попрощались по своему обычному ритуалу.

— Спокойной ночи, Прекрасная.

— Спокойной ночи, Красавец.

В трубке воцарилась тишина. Гарри опустил телефон в карман и устремил взгляд на темное зеркало океана. Что-то точно произошло на дорожке. Он пытался вспомнить тот момент, когда его паранормальное восприятие выключилось. Он проходил мимо пожилой пары, державшейся за руки. Затем он заметил мужчину с тростью и женщину. Они шли рядом, но друг к другу не прикасались. Что-то в этом мужчине привлекло его внимание. Инстинкт охотника подсказал ему, что перед ним еще один потенциальный хищник. Однако в следующее мгновение он потерял к нему интерес.

Далее он помнил себя уже в нескольких ярдах от мужчины и женщины, причем включено было только нормальное восприятие. Он был полностью расслаблен. А ведь он выполнял работу, и поводов для расслабления не было.

Глава 11

Сон был хорошо знаком, одним из тех повторяющихся кошмаров, что мучили ее со дня убийства Мартина Крокера. Однако на этот раз она воспринимала его по-другому. Прежде всего она осознавала, что это только сон. Но самое поразительное заключалось в том, что она не испытывала страха.

…Мартин наступает на нее, он в паре ярдов. Он уже отшвырнул в сторону пакеты с продуктами. Батон, упаковка кофе в зернах и латук, завернутый в прозрачную пленку, — все это валяется на пирсе. Ей хочется бежать прочь, но она не может. Еще немного — и ее чувства обожжет боль. Мартин вцепится в нее.

Но что-то не так. Она не парализована страхом. Напротив, она спокойна. Это неправильно. По идее она должна бояться до смерти, причем не только Мартина, но и того, что собирается сделать…

— Нет.

Она пробилась сквозь завесу неестественного спокойствия в поисках правильных эмоций.

Грейс проснулась как от толчка. Обычно после таких кошмаров ее сердце бешено стучало, но сейчас оно билось ровно и спокойно. У нее даже дыхание не участилось, а ночная сорочка не пропиталась холодным потом.

Она открыла глаза и посмотрела в окно. На фоне бледно-серого предрассветного неба выделялись перила балкона и часть шезлонга. Она не в Эклипс-Бей.

Точно. Она на Мауи, выполняет задание для «Джонс и Джонс» и, кстати, учится жить настоящим моментом.

— Ты как? — прозвучал за дверью голос Лютера.

Ошарашенная Грейс быстро села и повернула голову. Лютер успел надеть только брюки. Грейс заметила босые ноги, затем подняла взгляд к широким плечам и мускулистой груди. Ага, ясно: больная нога не мешает ему поддерживать себя в хорошей физической форме.

Грейс вспомнила, как ощущала под руками его сильные плечи, как прикасалась к его груди. Воспоминания оказались очень живыми.

Секс. У нее был секс с этим мужчиной. Самый интимный из всех контактов между людьми. Ладно, с технической точки зрения соития не было. Однако прикосновений была масса. А еще был оргазм, во всяком случае, у нее. Ей вдруг стало совестно.

Если честно, то, что она вчера испытала, так сильно выбило ее из колеи, что она не нашла в себе силы ответить взаимностью. Ей стоило большого труда вообще удержаться на ногах. Она чувствовала себя очень странно, ей казалось, что она балансирует на лезвии ножа между полнейшим облегчением и тревожным удивлением. Излечилась ли она от своей фобии? Или прошлый вечер стал причудливой интерлюдией, созданной взаимодействием с тем охотником?

Лютер, по всей видимости, понял ее. Или просто утратил интерес, когда она расплакалась у него на груди. Мужчины не любят плаксивых женщин. И тем более таких, которые рыдают после оргазма. Его нельзя осуждать.