Книга Как влюбить в себя воина. Мечты и планы - Диана Ольховицкая

Оглянувшись вокруг в поисках достойного оружия, хватаю с комода бронзовый канделябр.

– Если сейчас… – четко проговариваю каждое слово, – чья-то вонючая пасть посмеет мявкнуть про какие-нибудь зоологические извращения… Дам в рыло. Канделябром.

– Погоди, Лика, – в глазах милого спокойная уверенность, – я и так от тебя сегодня, как в преферансе, три канделябра[1]схлопотал, хоть вроде и играл честно. Четвертый – перебор будет…

Адриан берется за подсвечник, положив руку немного выше моей.

– А насчет пошлости я с тобой согласен, – заявляет он серьезно. – Я был на войне и умею ценить то, ради чего стоит остаться в живых. У последней черты на многое смотришь по-новому.

Взгляд. Долгий, затягивающий, глаза в глаза. Как детская игра в гляделки. Нет, он не врет. Я маг Жизни, я чувствую. Не отводя глаз, медленно разжимаю пальцы, выпуская злополучный канделябр.

– И кстати, – нежно улыбается драгоценный, возвращая боевой трофей обратно на комод, – рыло не мяукает. – И, помолчав, добавляет печально: – И вовсе я не намекал ни на что эдакое. Наоборот – чувствую себя подлецом. На подконтрольных мне землях появились волколаки и даже нападают на жителей. Нужно собирать экстренный совет, может, вводить военное положение.

Милый, пройдясь по комнате размашистым шагом, посылает мне решительный взгляд:

– Возможно, я и не с того начал, но порядок наведу. Вот увидишь. С самого утра начну. А теперь расскажи кратко, в кого ты собралась превращаться и что мне с этим делать.

– В волколака, – еле слышно отвечаю я, вытирая со лба липкий пот. – Попытка неконтролируемой трансформации. Ничего не делать – ждать, пока иммунитет мага победит. – Зябко поведя плечами, чувствую волну приближающегося холода. – Иди домой, Адриан. Здесь опасно оставаться – разум во время трансформации полностью отключается, а сила у волколака звериная.

– А вот тут я сам буду решать – уходить мне или нет. – В голосе абсолютная невозмутимость. – И если ты так боишься, даю слово принца, что не буду приставать. Или слово рыцаря Света. Как тебе больше нравится.

Адриан, подведя меня к креслу, осторожно укутывает шерстяным пледом.

– Эх, – благодарно улыбнувшись, забираюсь в кресло с ногами, – а я такого слова дать не могу. Потому что приставать, скорее всего, буду. И вовсе не тем способом, о котором ты мечтал.

– Ничего, потерплю, – спокойно соглашается драгоценный. – И с хитрой улыбкой уточняет: – Да и вообще, давно хотел попробовать что-то новенькое.

Нет, ну точно – артист! Блаженно закрываю глаза. Такой талант пропадает.

Глава 8

Солнечный лучик игриво скользит по лицу, пытаясь пробраться сквозь ресницы. Эх, сейчас окончательно проснусь! А так хочется сон досмотреть – мой любимый. В нем мы с Адрианом бредем, взявшись за руки, по весеннему лесу, милый смотрит на меня с такой любовью… И только он собирается меня поцеловать – призрачный мир тает, рассеиваясь под утренними лучами. Жаль! Опять на самом интересном месте. Недовольно открываю глаза.

– Выспалась? – ласково улыбается драгоценный. – Кушать будешь? Я тут с утра немного похозяйничал.

Забросив руки за голову, сладко потягиваюсь. Ух ты, какой классный сон! Нет, не сон. Каждый день бы так просыпаться! Да уж, вчера чего только не было, но сейчас совершенно не хочется об этом думать. Утро. Мы вместе. И это как-то так… Правильно.

– Буду, – счастливо улыбаюсь я, принимая из рук милого поднос с завтраком.

И чего это он тут настряпал? Яичница с копченой грудинкой и овощами? Мм… Обожаю! Еще и не просто так – на подносе кружевная салфетка, на ней тарелка с приборами. Вот горничная возмущаться будет, что по шкафам рылись! Ничего, потерплю. Даже букетик цветов маленький в комплекте к завтраку. Восторженно разглядываю распустившиеся бутоны. Настурции! Драгоценный на балконе, видать, надергал. А неважно! Хорошо смотрятся, уютно так.

– Вкуснотища! – восторженно бормочу я, уплетая за обе щеки. – А цветы что означают?

– Это любимые цветы моей бабушки, – серьезно отвечает Адриан, с комфортом устраиваясь в кресле. – Были…

– Мне они тоже нравятся, – прожевав, говорю я. – И красиво, и пряность, а из бутонов я каперсы делаю, как-нибудь тебя угощу.

– Я, правда, немного по-другому представлял наше сегодняшнее утро, – загадочно улыбается драгоценный, наблюдая за мной. – Но я обещал тебе завтрак, а слово я всегда держу.

Тьфу ты! Быстро прижимаю ко рту салфетку. Елкин дрын, чуть не подавилась! Это в смысле, кормить меня не за что – не заработала? А ненаглядный всего лишь расплачивается за свой длинный язык? Бедненький! Наградив Адриана «сочувственным» взглядом, невозмутимо продолжаю трапезу. А и ладно, хоть поем нормально – прислуга когда еще придет.

– Я смотрю, у тебя большой опыт. – В моем голосе неприкрытое ехидство. – Вероятно, часто такие завтраки готовишь. И каждый раз в новом доме.

– Бывало, – спокойно соглашается Адриан, облокотившись на спинку кресла. – Но если учесть, что я с семнадцати лет на службе и успел побывать на войне, то не так и много, как ты нафантазировала. – И, наклонив голову, добавляет гордо: – Но мне лестно такое высокое мнение о моих скромных возможностях!

Гы… Вновь хватаю спасительную салфетку. Нельзя так смешить, я же жую!

– Но должен тебе сказать, – драгоценный мечтательно прикрывает глаза, – что такой бурной ночи, как эта, у меня еще не было. В общем, я в полном восторге!

Милый с торжественным видом закатывает рукав, являя последствия недавних приключений. Какой ужас! Вся рука от кисти и до плеча покрыта кровавыми отметинами зубов.

– Адриан, прости меня, пожалуйста! Это же так больно! – отставив тарелку, чуть не плача произношу я. – И вылечить, как назло, только завтра смогу, когда магия полностью восстановится.

– Ты что! – обиженно бормочет милый, восхищенно разглядывая укусы. – Если бы придворные ловеласы увидели это… Да они бы от зависти позеленели! Разбудить в даме такую страсть! – И, послав мне хитрющий взгляд, добавляет радостно: – И кстати, это ты меня еще в своем облике кусала, так что зубы не волчьи – ни один эксперт не придерется!

Хм… Приложив ладони к вискам, осторожно сажусь на постели. Наверное, нужно было Адриана вчера все-таки стукнуть. Теперь точно не смогу – ценю мужество, ничего не поделать…

– А что было, когда я в волчицу превратилась? – печально интересуюсь я, внутренне настраиваясь на лечение сложных переломов и глубоких ранений.

– Хм… – подняв глаза к потолку, на миг задумывается драгоценный. – Немного порезвились. За мной, признаюсь, девушки и раньше бегали, но до тебя им далеко.