Книга Глас Плеяды. Том VI - Олег Яцула

личная сила, даже без прямой подпитки хозяина, сопоставима с каким-нибудь монстром из эпицентра кратера. Последних же убить ой как непросто. К каждому монстру нужен особый подход. Так же и здесь! Прежде чем сражаться с ними, нужно понять их слабости, а ещё лучше, разделить их и разобраться с каждым по отдельности. Словом, бой с ними не самая лучшая и верная затея. Именно поэтому я и убегаю. Этот вариант предполагает куда больше шансов на выживание.

Устало вздохнув, я оторвал затылок от дерева, отёр лицо от влаги и быстро осмотрелся. Пока что вокруг тихо, да и предчувствие опасности молчит. Нужно бежать дальше, нужно воспользоваться шансом и ещё больше разорвать дистанцию между мной и преследователями. Орёл улетел, а дождь смоет мой запах и мои следы. Этого должно быть достаточно, чтобы ягуар меня потерял окончательно. Нужно лишь приложить ещё немного усилий.

Сорвавшись с места, я побежал вперёд, старательно выбирая путь среди кустов и папоротников, чтобы лишний раз не ломать подлесок и не оставлять преследователям таких явных следов. Попутно я прогонял по телу внутреннюю энергию, пополняя резерв для каждого из пассивно действующих навыков. А вот заклинания, наоборот, я даже и не думал использовать. За эти пару часов погони я успел подметить кое-какие детали поведения своих преследователей, чтобы сделать несколько важных выводов.

Орёл у этой троицы выступает координатором. Всю погоню, по крайней мере до недавнего времени, он висел едва ли не у меня над головой. Деревья, кусты и прочие мелочи ему никак не мешали. В какую бы чащу я не залезал, за какой бы скалой не спрятался, он все равно меня видел и без каких-либо проблем находил, после чего давал сигнал своим наземных дружкам. Только полог иллюзорности спасал меня от его глаз. Удивительно, но факт. Этот зверь может видеть сквозь толщу камня, но не может ничего рассмотреть за тончайшей взвесью магической энергии, оформленной в заклинание. И вот тут в дело вступал ягуар. Он не такой глазастый как его летающий товарищ, но вот чего ему не занимать, так это нюха. Причём говоря нюх, я не имею ввиду нюх на запахи. Этот гадёныш чует магию. Когда орёл меня терял, ягуар меня находил, потому что я буквально фонил энергией. Так я и играл в чехарду, по очереди прячась то от одного зверя, то от другого. Но теперь, когда орёл улетел, а ягуар остался где-то позади, мне достаточно всего лишь бежать прочь, не используя для побега никакой магии! Что я, собственно, прямо сейчас и делаю! Правда, для меня загадкой остались способности третьего зверя, но я его почти и не видел. Он слишком медленный. Буду надеяться, что этот недочемодан на ножках не преподнесёт мне никаких неожиданных сюрпризов.

Бегать среди джунглей во время дождя, удовольствие не из приятных. Находить дорогу среди сотен папоротников, десятков кустов и свисающих тут и там лиан, это та ещё задачка. При этом под ногами постоянно хлюпает, а вся одежда в буквальном смысле покрылась слоем грязи. И на закуску, добавьте сюда ещё тот факт, что далеко не все звери попрятались от дождя. Лягушки и змеи попадались мне на пути едва ли не каждую минуту. Стоит ли говорить, что каждая из этих тварюшек считала своим долгом попытаться укусить меня или плюнуть в меня своим языком? А учитывая, что внутри этих крошек находились «слёзы», каждый такой выпад с их стороны грозил мне большими неприятностями. Приходилось поддерживать полный фокус и не отвлекаться на посторонние мысли, чтобы уворачиваться от всей этой гадости или в крайнем случае принимать что-то на доспех. Творить же магию я не собирался до тех пор, пока моей жизни не будет угрожать непосредственная опасность.

— Плохой день переходит в отвратительную ночь, — спустя ещё примерно полчаса, едва шепча себе под нос, провёл я взглядом последние лучи заходящего солнца.

Миновав очередную поляну папоротников, на листья которых так нравится сидеть древесным лягушкам, я подошёл к стволу ближайшего дерева и опёрся на него. Нет, силы не покинули меня. Просто требовалась моральная передышка. Не привык я, чтобы меня гоняли по лесу вот так, словно самую настоящую дичь на охоте.

Выдохнув, я в очередной раз отёр лицо от капель дождя и прислушался. Что-то привлекло моё внимание. Что-то необычное, но не опасное. Что-то, чего я раньше не слышал. Звук, напоминающий рокот воды. Река? Да, похоже, что так и есть.

— Река — это хорошо, — развернулся я в нужную сторону. — Река — это прекрасный ориентир.

Да, остров Куба сильно изменился с тех пор, когда сюда в последний раз заглядывали торговцы из европейских стран. Теперь тут очень опасно, а в лесах можно встретить племена диких людей. И всё же я не думаю, что русла рек изменились с тех пор, когда рисовались карты, которые мне довелось рассматривать. Тем более, что на острове не так чтобы и много рек. Всего-то шестьсот рек, часть из которых скорее ручьи. Чуть меньше половины от этого числа несут свои воды на север, а вот прочие стремятся на юг, в воды карибского моря. Мне, впрочем, плевать куда будет течь эта река. Мне главное увидеть её извилистость. Абсолютная память поможет сопоставить количество поворотов и их направленность с ранее изученной картой. Плюс добавим сюда мою осведомлённость о том, в какой части острова я ранее находился. И вуаля, картинки в голове наложатся друг на друга. Единственный минус такого определения себя на карте заключается в том, что полученная точка на карте, то есть я, не будет автоматически отслеживаться как при помощи GPS. Словом, нужно будет строго придерживаться выбранного направления, чтобы не заплутать. Иначе придётся вновь искать крупные ориентиры, ведь мелкие, такие как необычного вида скалы, составитель карт и не подумал изображать.

Найти берег реки оказалось не сложно. Он нашёлся едва ли не у меня под носом, в каких-то десяти метрах в стороне от ранее намеченного мной маршрута. А вот дальше возникли сложности. Во-первых, сама река оказалась скорее речушкой, шириной метров пять-шесть, не больше. По такой будет не так-то просто определить своё местоположение на карте. Банально, потому что с большой рекой добрая часть прочих путей отсеялась бы ввиду своих незначительных размеров. Во-вторых, вдоль берега этой реки растёт всё что ни попадя, заросли ещё хуже тех, через которые я