Книга Хэллгейт: семья - Ёсими
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Потребовал кофе и чизбургер. Шеф, я…
— Обойдётся. Проводи этих двоих, я пока кое-что закончу.
Чужая ладонь, горячая даже сквозь футболку, толкнула её в спину. Уолш-младший никогда не отличался особой вежливостью: задержанные автоматически приравнивались в его глазах к преступникам, и это чувствовалось в каждом жесте.
— Я знаю, куда идти, — сказала она.
— Ага, — кивнул Уолш и подтолкнул снова.
— Руки убери, мудак!
Ответить и тем более поднять руку в очередной раз он не успел: сбоку на него налетела Джин, толкнула на пол, ни слова не говоря. Стэши увидела искажённое гневом лицо, прежде чем Бартон заломила Джин руки за спиной и та согнулась, скрывая его под волосами.
— Нападение на офицера полиции? — яда в голосе Бартон хватило бы на весь город и на пару-тройку домов за его пределами. — Смело.
— Пошла на хрен, — огрызнулась Стэши. — Не видела, как он меня толкал? Следите за этим ничтожеством получше. Сегодня пихает в спину простых горожан — завтра подсадит твоего чудесного шерифа.
Бартон промолчала, но на миг Стэши показалось, что в её взгляде мелькнула тень сомнения. Что ж, если задумается о том, насколько Уолш-младший гнилая мразь — прекрасно, не задумается — её проблемы. А со временем — и всего участка. Пока он был просто идиотом с дерьмовым характером, но такие дальше становятся только хуже и идут по головам.
— К чёрту, — наконец бросила Бартон, — идёмте за мной.
Стэши шла нарочито медленно, оглядывалась по сторонам, стараясь не упустить ни единой мелочи. У стены Нолан — больше явно некому — оставил огромную доску наподобие той, что она сама вешала над столом, когда пыталась разобраться в смерти Хьюзов. Фотографии, соседствующие с газетными вырезками и рукописными заметками, были поблёкшими, но Стэши всё равно узнала жертв Дикинсона.
Прикидывал, наверное, как упрятать того обратно в тюрьму.
Джин шагнула за решётчатую дверь первой, тряхнула головой под пристальным взглядом Бартон, будто отгоняла дурные мысли.
— Макнамара, тебя нужно приглашать или что?
— Уже иду, офицер. Кстати, Уолш там что-то говорил про кофе и чизбургеры… Это только для особенных гостей, или нам тоже можно? Умираю с голоду.
— Охренеть как смешно.
Бартон чуть отошла в сторону, позволяя ей пройти, но Стэши не сделала ни шагу — она увидела вторую камеру, и в ушах зашумело, точно кто-то изо всех сил треснул ей по затылку чем-то тяжёлым.
На узкой, ничем не прикрытой койке сидел Ленни Дикинсон.
Глава 4
Идея закрыть Дикинсона в участке была правильной — в этом Алекс убедился, стоило ему только увидеть разгневанных людей у дома Тёрнер. Сегодня они приходят к его предшественнице, завтра соберутся вершить самосуд. Полиции Хэллгейта не хватит, чтобы сдержать всех.
О расширении штата говорил ещё Уолш, но для этого пришлось бы отстроить новый участок — просторнее и вместительнее. Пока на него попросту не хватало денег, и от одной мысли о нищете местных копов Алексу становилось не по себе.
В Батон-Руж, пока он учился в академии, всё было совсем иначе. Вспоминались светлые коридоры с высокими потолками — ни единой трещинки на стенах, — огромные окна, почему-то всегда идеально вымытые. Даже общежитие для будущих полицейских казалось уютным, хотя в некоторых комнатах царил страшный бардак — взять хотя бы Миллера, он вечно…
Впрочем, чёрт с ним.
Макнамара и её новая знакомая — Джин, которая упорно представлялась одним именем, — пока не успели стать головной болью, но к этому всё и шло. Неприятным открытием стало то, что в городе им явно доверяли и по возможности помогали — иначе они обе никогда не появились бы на месте преступления раньше него самого. Но Макнамара — журналистка, её осведомлённость более-менее понятна. А вот вторая?
Алекс подозревал, что не обошлось без мощного покровителя — возможно, из общины или ковена. Он предпочитал не лезть ни к ведьмам, ни к вампирам, позволяя им спокойно жить на территории Хэллгейта, как поступали все, кто управлял местными копами до него. Хрупкое равновесие ценилось высоко.
Заполняя бумаги, он в очередной раз чертыхнулся. «Джин Ф.» — исчерпывающе, ничего не скажешь. Продержать их до утра и вышвырнуть, и дело с концом. Эта Джин вроде бы приезжая, а значит, живёт либо в «Аллигаторе» у Иджи Янг, либо в единственной гостинице города — «Луизианском приюте». Странное название — Алекс никогда не понимал, кому могло прийти в голову повесить такую вывеску на гостиницу. Уж слишком чёткие возникали ассоциации с последним приютом.
Как-то раз он ради интереса даже попытался выяснить, кто её построил — по всему выходило, что деньги вкладывал совсем не городской совет — и следы вели в ковен, но обрывались на самом пороге. С тех пор Алекс напоминал себе, что надо зайти туда, найти хозяина — хотя скорее хозяйку, — и немного поспрашивать обо всём, да времени не находилось.
Бартон вошла в его кабинет без стука, как обычно.
— Не надо было показывать им Дикинсона, — прямо заявила она. — Сидят теперь через стенку, треплются как старые друзья. Особенно эта…
По одному выражению лица Алекс без труда догадался, что «этой» могла быть только Макнамара.
— Как старые друзья?
— Похоже, они встречались раньше.
— Подслушивала, — негромко сказал Алекс без намёка на укор. — Хотя в такой-то тесноте… Дикинсон и Макнамара?
— Она брала у него интервью.
В последнем выпуске «Городских хроник» никакого интервью не было — либо Макнамара попросту не отправила материал, либо редактор по какой-то причине тянул с публикацией, чтобы потом достичь эффекта разорвавшейся бомбы. «Хроники», насколько знал Алекс, тоже переживали не лучшее время. Даже век высоких технологий не мешал большей части местных демонстративно игнорировать интернет-издания: новый формат пришёлся по душе далеко не всем.
Наверное, стоит намекнуть ей, чтобы поговорила с шефом — пусть вернёт небольшой тираж хотя бы для тех, кто в силу возраста попросту не готов осваивать компьютер.
Алекс мотнул головой, с трудом удерживаясь от того, чтобы отвесить самому себе крепкую оплеуху. Верный признак недосыпа — многовато мыслей
