Книга Конкурс убийц - Николай Иванович Леонов

его голову дело.

Лев Иванович любил свою работу и отдавался ей полностью. Больше того — он никогда не отказывался помогать кому-то и брался за дела, которые не требовали вмешательства Главного управления, где он работал, и вполне могли бы быть раскрыты и без него. Его безотказностью часто пользовались, но он не обижался. Гуров просто хотел, чтобы людям вокруг него дышалось спокойно, и они не теряли доверие к таким как он — обычным операм, которые и должны были, по долгу службы, охранять их покой.

В голову Льву Ивановичу вдруг пришла интересная мысль, и он поспешил высказать ее Ирине Яковлевне.

— Давайте сделаем так. Вы и ваши коллеги помогаете мне и Станиславу Васильевичу сведениями о Кирьяновых, не мешаете нам спокойно расследовать это убийство, то есть не путаетесь под ногами. — Гуров многозначительно посмотрел на Реус. — А мы, в свою очередь, обещаем, что после окончания расследования и поимки виновного или, если правильно говорить, — подозреваемого, соберем что-то вроде пресс-конференции для всех желающих узнать результат и подробности нашего следствия.

— Конгениально! — воскликнула Ирина Яковлевна. — Правда, я не знаю, кто бы из присутствующих в отеле писателей мог вам что-то путное сообщить. Москвичей, которые могли бы хорошо знать Кирьяновых, приехало только пятеро. Я и еще четверо. Да вы их видели, когда мы подходили к вам с Переделкиным.

— Это те самые, которые сидели с вами за одним столиком в кафе? — уточнил Станислав.

— Да, они. Но, кроме меня и Ванечкина, среди них вхожих в дом к Евгению Петровичу никого нет. Да и то — Ванечкин больше ходил в гости, чтобы вкусно поесть да выклянчить для себя в очередной раз прерогативы. Он неплохой писатель, но очень уж занудно пишет. А детектив — это жанр…

— Да, я понял, — невежливо перебил ее Лев Иванович. — Так вы дадите нам контакты близких друзей Ольги Михайловны и Евгения Петровича?

— Дам, — благосклонно кивнула Реус. — Записная книжка у меня в номере. — Она встала. — Я сейчас ее принесу.

— Будем благодарны, — серьезным тоном ответил Гуров и проводил Ирину Яковлевну до дверей.

Едва за ней закрылась дверь, Лев Иванович сказал Станиславу:

— Теперь она всем расскажет о нашем условии, и я очень надеюсь, что под ногами у нас никто больше путаться не станет. Что тебе удалось узнать? — безо всякой надежды на положительный результат спросил он.

Крячко махнул рукой и рассмеялся.

— Они меня так заговорили, эти детективщики, что я только и думал, как от них избавиться. Ничего путного. Сами они приехали из Коломны и говорили только о том, каким замечательным был Евгений Петрович и как его доставал этот вредный Слепаков. Может, мы все-таки зря не рассматриваем эту версию? Кто знает, иногда и опереточные злодеи становятся кошмаром наяву.

— Может, и зря, — задумчиво согласился Гуров, но потом сам же себя и опроверг: — И все-таки — нет. Слишком уж убийство было хладнокровно и дерзко проделано. Явно заранее спланировано. Раннее утро, все еще спят… Да и зачем Слепакову было так подставлять себя после ссоры, которую могли слышать посторонние? Тогда он должен был заранее знать, что Ольги в номере нет. И не ему ли знать, какая слышимость в отеле — приходить в номер и стрелять, зная, что могут услышать выстрел. — Гуров пожал плечами. — И ведь что интересно, никто из соседнего номера выстрела отчего-то не слышал. Наверняка был использован глушитель. Плохо жить в конце коридора, когда соседи только с одной стороны, — вздохнул Лев Иванович.

— Ты не прав, — не согласился с ним Станислав. — Плохо жить в середине коридора и иметь соседей с двух сторон. Да еще если эти соседи — писатели. Мы с Натальей в этом убедились на собственном опыте. До половины ночи нам с одной стороны за стенкой читали отрывки из своих произведений. Надо сказать, малоперевариваемых. А с другой стороны наши соседи играли в карты, в «балду». Причем задания проигравшему давались самые дикие и совсем не тихие, — покачал он головой, вспоминая прошедшую ночь.

— Ничто человеческое… — только и успел сказать Лев Иванович, как в номер вплыла Реус.

— Вот, — с многозначительным видом положила она на стол тетрадный листок. — Я выписала все имена и телефоны.

Лев Иванович внимательно просмотрел коротенький список.

— Всего трое? — удивился он.

— Да. Я ведь говорила, что Кирьяновы вели замкнутый образ жизни. Имеется в виду, что работу они четко отделяли от семьи. Но на все писательские тусовки они всегда ходили вместе.

— Кстати, Ирина Яковлевна, — обратился к ней Крячко. — Вы не подскажете, кем работает Ольга Михайловна? Ведь не на писательский же гонорар жили Кирьяновы.

— Нет, конечно. Нынче на одном писательстве с голоду помереть можно, — усмехнулась Реус. — Евгений Петрович писал статьи в «Литературную газету» и в другие издания. Его охотно печатали. А Оленька… У Ольги Михайловны — свое издательство. Она неплохо зарабатывает, печатая ту лабуду, которую ей предлагают нынешние, так называемые молодые, авторы. У нас ведь сегодня ничего бесплатного нет, сами понимаете — рынок.

Реус ушла, пообещав, что постарается сделать так, чтобы никто больше не мешал Гурову и Крячко.

Глава 10

Обсудить полковникам дальнейшие действия не дали супруги. Мария позвонила Гурову и сообщила, что они заказали для них столик в том самом кафе, где они ужинали с Кирьяновыми в первый вечер.

— Расследование расследованием, а обед по расписанию, — прокомментировал Станислав. — Мы на отдыхе или как?

— Мне кажется, что «или как», — с сарказмом ответил Лев Иванович.

В коридоре им встретился бодрый Андрей Лемешев.

— Мы поехали обедать, — сообщил молодому оперативнику Гуров.

— Ладно, — сник Лемешев. — Я просто хотел вам сказать, что Ольгу Кирьянову уже привезли в гостиницу и разместили на втором этаже в сто втором номере. И еще — я доложил Илье Ильичу о ссоре Кирьянова со Слепаковым. Он заинтересовался и велел мне найти этого Артура Павловича и привезти его в управление.

— Вот это правильно! Действуйте, Андрей. Кстати, — Лев Иванович покусал нижнюю губу, словно в раздумье, — мы с вами не обменивались номерами телефонов?

— Нет.

— Ну, так давайте и свой, и Пятакова, а то мало ли что. Вдруг у нас появятся еще какие-нибудь важные для следствия сведения.

— А вы уже с кем-то беседовали? — настороженно спросил Лемешев.

— Да, говорили, — сделав важное и значимое лицо, ответил Гуров. — С соседями по этажу. И что характерно — все они отмечают неприязнь Слепакова к Кирьянову. Так что нужно обязательно поговорить с этим писателем.

Лемешев кивнул, сделав серьезное лицо.

— Да, обязательно.

Потом они обменялись телефонами, и Лемешев умчался искать Слепакова.

— Вводишь следствие в заблуждение? — хитро улыбнулся Крячко.

— Ничуть, — серьезно ответил Лев Иванович. — Я ведь ничего не утаил. А с Пятаковым мне нужно будет кое о чем переговорить, но это чуть позже. Поедим, а потом встретимся с Ольгой и зададим ей несколько