Книга Остров затерянных - Пол Фенимор Купер

Симпсон думал о таком походе. Теперь ему казалось, что расчет его был правильным. По другую сторону пролива Чантри Симпсон увидел в подзорную трубу высокий берег, уходящий далеко на северо-восток. Спутники Симпсона согласились продолжить путь и в 9 часов вечера, не останавливаясь на ночлег, отправились к земле.

«Ночь была необычайная, — записывал Симпсон, — казалось, утихли все неистовые силы Севера. Драгоценными камнями сверкали в ночном небе и отражались в воде созвездия Орла, Арфы и Возничий, а выше всех в этой сверкающей бездне горела Полярная звезда. Шесть часов мы шли на веслах, не останавливаясь.

Задолго до рассвета опустился туман, холодная влага пронизывала до костей, все выше поднимались волны — верный признак усиливающегося ветра».

На рассвете подошли к земле на востоке от пролива Чантри и забрались на высокий берег, с которого просматривалась местность. Едва успели снова занять места в лодке, как с северо-востока налете? ураганный ветер. Судно с трудом преодолело три мили до мыса Британия, где пришлось два дня пережидать, пока хоть немного стихнет.

На скале, нависшей над морем, сложили из больших камней пирамиду и оставили запечатанную бутылку, вложив в нее отчет о походе. Симпсон жалел, что нечем было отпраздновать знаменательное событие.

Ранним утром 19 августа вновь подняли паруса. Теперь Бутия была где-то совсем близко. Симпсон все еще надеялся хотя бы увидеть Бутию. В распоряжении оставался всего один день — назавтра отряд должен был повернуть назад. Налегая на весла и при любой возможности используя паруса, отряд прошел 30 миль, до мыса Селкерк. Здесь в 4 часа дня люди поели, и сделав еще шесть миль, разбили лагерь. Симпсон считал, что, идя вдоль берега, поворачивающего здесь на северо-восток, они достигнут Бутии и что, если пройти несколько миль, географическая тайна будет разгадана.

На следующий день вновь подул северо-восточный ветер. С трудом прошли еще три мили, лодка лавировала между отмелями, перескакивала с волны на волну. Отряд укрылся в устье небольшой речушки — о продвижении вперед не могло быть и речи. Однако Симпсон не собирался отступать, ведь осталось преодолеть каких-то две мили.

Пока строили гурий, Симпсон и Диз направились к известковой гряде, находившейся в трех милях от берега. «Нам удалось разглядеть, — пишет Симпсон, — что низкий берег примерно в пяти милях от нас поворачивает вправо. Вдали виднелось множество высоких островов, а на северо-востоке сквозь синюю дымку проступали очертания далекой земли, которую мы назвали мысом Сэра Джона Росса. По всей вероятности, это была южная оконечность Бутии». Симпсон решил, что острова находятся в заливе Бутия, в который впадает речка, служившая отряду убежищем от непогоды, и что Бутия — остров. (Теперь-то мы знаем, что Симпсон ошибался: земля, которую он увидел вдали, — это высокий берег к северо-востоку от залива Шеперд, а то, что он принял из-за тумана за острова, на самом деле лишь вершины холмов, разбросанных вдоль побережья материка.)

Взволнованный своими открытиями Симпсон начал строить план нового похода. Он надеялся на следующий год освободиться от надоевшей ему опеки престарелого Диза и закончить поиски Северо-Западного прохода. Вглядываясь вдаль, он мысленно разрабатывал маршрут. Ему, и никому другому, должна принадлежать честь открытия прохода. Вскоре они с Дизом вернулись к основному отряду. Сооружение гурия было уже закончено. Небольшую речку, на берегу которой был разбит лагерь, назвали Кастор-енд-Поллукс.

Вечером 20 августа отряд вышел в обратный путь. Ветер, задерживавший продвижение раньше, теперь нес путешественников, как на крыльях. К полуночи отряд достиг мыса Британия, а еще через два дня, миновав мыс Огле, подошел к мысу Ричардсон. 24 августа он пересек пролив в северной его части и направился к островам, которые когда-то видел Бак.

Симпсон писал в это время: «Мы плывем от берегов континента в сторону островов, но мне кажется, что впереди южный берег Бутии».

Неужели вновь Кикерктаку не суждено быть узнанным? Росс считал этот остров частью материка, а Симпсон был уверен, что это лишь выдающаяся далеко на юг оконечность большого острова Бутия, отделенного от материка широким проливом. Симпсон теперь твердо знал, что здесь нет пролива Рей, то есть нет пути на юг из моря, которое, как убеждали Росса эскимосы, все лето свободно ото льда. Быть может, когда Симпсон попадет на Кикерктак, то поймет, что ошибался. Симпсон дошел до мыса Джемса Росса, принятого им за часть побережья материка, и не повернул к востоку, так как не сомневался, что находится на острове Бутия. На своей карте он провел линию побережья от мыса Джемса Росса до мыса Бут, а затем пунктиром обозначил берег, который видел вдалеке. Для Симпсона Кикерктак не существовал, а сомневаться в правильности своих выводов он не привык.

Симпсон 25 августа был уже у мыса Хершель, принятого им за юго-западную оконечность земли, вдоль которой он шел. По его наблюдениям, отряд находился всего в 57 милях от гурия Росса на мысе Виктории. Симпсон предполагал, что берег поворачивает на север прямо к мысу и поэтому на карте обозначил его пунктиром. Все это окончательно исказило истинные очертания берегов Кикерктака, который Симпсон считал частью Бутии. При этом Симпсон полностью отсекал полуостров Гор.

На мысе Хершель участники похода поставили большой каменный гурий, чтобы увековечить открытия, сделанные ими, и затем направились к материку, а потом к устью реки Коппермайн.

Надвигалась зима, а до зимовья было еще далеко. Отряд двигался к западу, подгоняемый шквальным ледяным ветром. Первого сентября путешественники, проснувшись, увидели, что все вокруг побелело от выпавшего ночью снега. Небольшие озера между скал сковал прочный, выдерживающий человека лед.

Участники похода 5 сентября от западного берега залива Королевы Мод повернули к острову Мелбурна, а на закате следующего дня направились на север к Земле Виктории — так Симпсон год назад назвал эту землю в честь новой королевы Великобритании. Теперь, добравшись до ее берегов, он любовался непривычной красотой пейзажей: «Мне еще ни разу не доводилось видеть ничего прекраснее, чем фосфоресцирующее море, — писал он. — Казалось, лодки рассекают поток расплавленного серебра, при этом ветер вздымает фонтан серебряных брызг, падающих в темноту сверкающим ливнем. Ночь была холодной. Берег встретил нас нависающими над водой скалами, покрытыми никогда не тающие льдом. Пришлось плыть вдоль берега еще несколько миль, прежде чем удалось высадиться».

Пройдя 180 миль вдоль южного берега Земли Виктории, отряд пересек залив Коронации и 16 сентября, когда все кругом уже было покрыто снегом, вошел в устье реки Коппермайн. Отряд Симпсона сделал 1631 милю, это был самый длинный морской поход вдоль берегов Полярного моря, какой когда-либо совершали полярные