Книга Превратности судьбы - Аманда Квик

— Не желаете ли сегодня разделить со мной порцию оживляющего напитка, сэр? — спросила она. — У меня найдется отличный бренди.

Жар в его крови усилился на несколько градусов. И у него возникло чувство, что он получил приглашение войти в райские врата.

Глава 12

Вирджиния задержала дыхание. Казалось невероятным то, что она только что сделала. Приглашение вырвалось неожиданно для нее самой. Несомненно, это являлось следствием страшного испытания сегодняшней ночи. В ее душе до сих пор бесновался огонь.

Разумеется, это было ошибкой, о которой она, несомненно, потом пожалеет. И если Оуэн будет колебаться, то она возьмет обратно свои слова.

Но он не дал ей времени даже на то, чтобы перевести дух.

— Мне бы очень этого хотелось, Вирджиния.

Он сказал это спокойным ровным голосом, но глаза его блеснули в темноте. Вирджиния понимала: Оуэн, как и она сама, еще не оправился после смертельного испытания. Так что он, конечно же, мог понять ее состояние.

Направившись к ступенькам, она сказала:

— Похоже, ни мне, ни вам сегодня не заснуть, не правда ли?

— Да, пожалуй.

Оуэн задержался ненадолго, чтобы расплатиться с кучером, а затем последовал за ней. Вирджиния достала ключ из маленького кошелька, свисавшего с пояса на цепочке.

— К тому же, как ни крути, мы с вами, кажется, коллеги. По крайней мере, на время. Так что мы можем выпить вместе и обсудить наши дела.

— Наверное, это очень плодотворный метод вести расследование, — с улыбкой заметил Оуэн.

Вирджиния долго вертела ключ в непослушных пальцах и, в конце концов, умудрилась его выронить.

Без видимого усилия Оуэн поймал ключ налету.

— Позвольте мне, — сказал он.

Он вставил ключ в замочную скважину и открыл дверь. Вирджиния тотчас скользнула в едва освещенную переднюю. Миссис Крофтон уже удалилась в свою спальню двумя этажами выше, но оставила гореть газовый рожок в стенном светильнике.

«Она поймет, что я дома, — подумала Вирджиния. — И поймет, что я не одна. Домоправительницы и экономки всегда знают, что происходит в их владениях».

Положив дракона на пол, Оуэн помог Вирджинии снять плащ. Когда его теплые пальцы коснулись ее шеи, она снова ощутила тревожный укол. Лихорадочный жар усиливался, однако она не могла бы сказать, что ей нездоровится.

Оуэн повесил ее плащ на бронзовый крючок и положил свою шляпу на пристенный столик, рядом с кожаными перчатками.

«Мы словно любовники, которые вернулись домой после вечера в театре», — подумалось Вирджинии.

Воображение тотчас пустилось вскачь, и ее бросало то в жар, то в холод. Ох, скорей бы сделать глоток бренди!

Она пошла впереди Оуэна по тускло освещенному холлу. В кабинете сразу же зажгла лампу и направилась к столику, на котором стоял графин с бренди.

Оуэн тем временем подошел к камину, высек искру и разжег огонь с непринужденностью человека, чувствующего себя как дома. Когда пламя в камине как следует разгорелось, он выпрямился, снял плащ и бросил его на спинку стула. Вирджиния заметила, что на нем не было сюртука. Ослабив узел галстука, он расстегнул ворот рубашки, затем снял запонки и сунул их в карман.

Вирджиния смотрела на него, затаив дыхание. О да, несомненно, он чувствовал себя здесь как дома.

Она плеснула бренди в стаканы. Стекло графина тихонько звякнуло о кромку одного из них. Значит, ее руки дрожали. Вернув графин на место, Вирджиния подала Оуэну стакан.

— За то, чтобы нам обоим сегодня удалось поспать, — сказала она.

— И за нас.

«Не совсем мой тост», — подумала она. Но стоило ли его поправлять?

Пригубив бренди, Оуэн взглянул ей прямо в глаза. Вирджиния сделала осторожный глоток и поставила свой стакан на стол.

— А что вы видели сегодня, когда на нас обрушилась эта буря галлюцинаций? — спросила она.

— Мне привиделись жертвы всех убийств, расследованиями которых я занимался в течение ряда лет. Жертвы тех преступлений, которые мне не удалось раскрыть.

Вирджиния тихо вздохнула:

— То есть это — те несчастные души, для которых вы не добились правосудия?

— И те, кого я не смог спасти, потому что пришел слишком поздно. — Оуэн встал у камина. — А что видели вы, Вирджиния?

Она прошла по ковру, чтобы встать с ним рядом.

— Мои видения не слишком отличались от ваших. Как и вы, я видела тех, кому не смогла помочь. Тех, кто умер насильственной смертью. Тех, кому было отказано в правосудии, потому что убийцу так и не поймали.

Он с пониманием кивнул. И они долго стояли бок о бок, глядя в огонь.

— Вы когда-нибудь задумывались, почему мы носим проклятие таланта — такого, как наш? — спросила Вирджиния, нарушив молчание.

— Проклятий не существует. Все это — просто глупые суеверия.

Вирджиния едва не улыбнулась:

— Я выражаюсь в метафорическом смысле, мистер Суитуотер.

— Разумеется. Прошу меня простить. — Он сделал глоток бренди. — Просто я стараюсь быть точным, когда речь заходит о явлениях парафизического порядка.

— Понимаю.

— Вирджиния, я скажу вам правду. Только что я был так резок именно потому, что не раз задавал себе тот же самый вопрос.

Он снова назвал ее по имени. Но и она мысленно называла его Оуэном. Поразительно, насколько общая опасность сближает людей, до того едва знакомых друг с другом.

— Я придерживаюсь современных взглядов, сэр, — сказала Вирджиния. — Как и вы, я не верю в сверхъестественное. Но вам посчастливилось найти ответ на этот вопрос?

По-прежнему глядя в огонь, Оуэн проговорил:

— Могу дать вам ответ, который находится в полном согласии с законами парафизики. Но я уверен, что вы и сами знаете: в этой области предстоит сделать еще очень много открытий.

— Да, знаю. Итак?.. Каков же научный ответ на наш вопрос?

— Человек, который совершает убийство или другой акт насилия, генерирует мощный всплеск психической энергии. Даже самый хладнокровный из убийц оставляет горячий след.

— Да, верно, — согласилась Вирджиния. Она поежилась, вспоминая, какие образы ей иной раз приходилось наблюдать в зеркалах.

— То же самое справедливо и для жертвы, если у нее остается время, чтобы почувствовать близкую смерть, — продолжал Оуэн. — Происходит мощный всплеск энергии, который не рассасывается, а продолжает вибрировать в окружающем пространстве. А потом ее, эту энергию, впитывают поверхности — мебель, стены, пол.

— И зеркала.

Он утвердительно кивнул: