Книга Третий Рейх - Борис Вадимович Соколов

была заменить христианство. При этом Гитлер оставался агностиком, допуская как существование Бога, так и его отсутствие, сомневался в существовании загробного мира и в любом случае считал, что если загробный мир существует, то он совсем не похож на его изображение в христианской религии. Если же Бог все-таки существует, фюрер готов был отождествить Его с земным бытием человека.

Под давлением национал-социалистов и при активном участии симпатизировавшей им фракции «немецких христиан» синод евангелической церкви в Германии избрал 27 сентября 1933 года пастора Кёнигсбергского военного округа Людвига Мюллера «епископом Рейха». Гитлер потребовал от него создать евангелическую автокефальную «Церковь Рейха», но эта затея провалилась, встретив противодействие большинства германских лютеран.

«Окончательное решение еврейского вопроса»

С 1933 года государственной политикой Германии стал антисемитизм, что означало вытеснение евреев из общественной жизни, культуры и всех более или менее престижных профессий, а с началом Второй мировой войны – полное физическое уничтожение еврейского народа в рамках «окончательного решения еврейского вопроса». Такая политика коренилась в патологическом антисемитизме Гитлера, развившемся еще в Вене кануна Первой мировой войны.

Фюрер вспоминал в «Моей борьбе»:

«Окончательно оттолкнуло меня от евреев, когда я познакомился не только с физической неопрятностью, но и с моральной грязью этого избранного народа…

Разве есть на свете хоть одно нечистое дело, хоть одно бесстыдство какого бы то ни было сорта и прежде всего в области культурной жизни народов, в которой не был бы замешан по крайней мере один еврей? Как в любом гнойнике найдешь червя или личинку его, так в любой грязной истории непременно натолкнешься на еврейчика.

Когда я познакомился с деятельностью еврейства в прессе, в искусстве, в литературе, в театре, это неизбежно должно было усилить мое отрицательное отношение к евреям….

Это чума, чума, настоящая духовная чума, хуже той черной смерти, которой когда-то пугали народ. А в каких несметных количествах производился и распространялся этот яд!..

Одобрительные театральные рецензии всегда относились только к еврейским авторам. Резкая критика никогда не обрушивалась ни на кого другого, кроме как на немцев. Уколы против Вильгельма II становились системой так же, как специальное подчеркивание французской культуры и цивилизации. Пикантность литературной новеллы возводили до степени простого неприличия. Даже в их немецком языке было что-то чужое…

Отношение евреев к проституции и еще больше к торговле девушками можно наблюдать в Вене лучше, чем где бы то ни было в Западной Европе, за исключением быть может некоторых портов на юге Франции. Стоило выйти ночью на улицу, чтобы натолкнуться в некоторых кварталах Вены на каждом шагу на отвратительные сцены, которые большинству немецкого народа были совершенно неизвестны вплоть до самой мировой войны, когда часть наших германских солдат на Восточном фронте имела возможность или, точнее сказать, вынуждена была познакомиться с таким зрелищем…»[101]

Плакат, посвященный специальному номеру антисемитской газеты Der Stürmer, c предостережением против «осквернения расы». 1935 год. Берлин, Немецкий исторический музей

Гитлер провозглашал: «Никакое примирение с евреями невозможно. С ними возможен только разговор по принципу: либо – либо! либо – они, либо – мы!»[102]

Геббельс в 1937 году на партийном съезде в Нюрнберге заявил: «Взгляните, вот еврей – враг человечества, разрушитель цивилизации, паразит рода людского, воплощение зла, гнилостная бактерия, демон, приносящий вырождение человечества».[103]

Принятые в 1935 году так называемые Нюрнбергские законы предоставляли всю полноту политических и юридических прав только гражданам рейха, которые обязаны были документально доказать, что в их жилах течет немецкая кровь. Евреи же лишались политических и большинства имущественных прав и объявлялись только «подданными Рейха», а не полноправными гражданами. Один из Нюрнбергских законов, «об охране немецкой крови и немецкой чести», запрещал браки и сексуальные связи между евреями и неевреями.

Одним из главных врагов и одновременно пропагандистских мишеней национал-социалистов стали «мировые плутократы» – воротилы международного финансового капитала, еврейское происхождение многих из которых нацисты всячески подчеркивали.

Вместе с тем основную массу германских евреев составляли мелкие торговцы, адвокаты, врачи, ремесленники, журналисты, клерки. Они никак не могли быть причислены к крупным бизнесменам, но были удобным объектом расовой ненависти. Чужаки по вере, не занятые земледельческим трудом, они сделались объектом нападок со стороны разорявшихся крестьян, безработных рабочих, а немецкие торговцы и ремесленники видели в еврейских коллегах своих конкурентов, особенно неприятных в период кризиса и падения спроса.

Евреев винили и в поражении 1918 года и последовавшей за ним революции, и в тяготах репарационных выплат. Но вплоть до «хрустальной ночи» ноября 1938 года, предлогом для которой послужило убийство советника германского посольства в Париже еврейским юношей – эмигрантом из Германии, евреев всячески ограничивали в политических и имущественных правах, но прямому преследованию, связанному с неприкрытым насилием, все-таки не подвергали.

С началом же Второй мировой войны был осуществлен переход к политике «окончательного решения еврейского вопроса», имевшей своей конечной целью полное физическое истребление евреев Европы. Если до начала Второй мировой войны нацисты всерьез обсуждали проекты депортации германских евреев на Мадагаскар или в какую-либо другую азиатскую или африканскую страну, то условия военного времени были сочтены очень удобными для полной физической ликвидации евреев не только в Германии, но и по всей оккупированной Европе.

План выселения на Мадагаскар всех евреев Германии, Австрии и Чехии, а после начала Второй мировой войны – евреев Польши и других оккупированных стран действительно существовал и вплоть до лета 1941 года, до нападения Германии на Советский Союз, являлся официальной политикой нацистов в еврейском вопросе. Однако мадагаскарский план больше походил на некую пропагандистскую завесу истинных планов Гитлера и его соратников по полному истреблению евреев Европы. Дело в том, что и Гитлер, и Геринг, и Гиммлер, и Геббельс, и другие нацистские вожди, занимавшиеся еврейской проблемой, не могли не сознавать, что план добровольного или принудительного переселения евреев на Мадагаскар является мертворожденным с самого начала. Во-первых, Франция, чьим колониальным владением являлся Мадагаскар, не проявляла ни малейшего желания согласиться с этим планом. Во-вторых, абсолютно непривычный для европейцев климат этого африканского острова исключал, что кто-либо из евреев согласится ехать туда добровольно. В-третьих, ни одна страна или организация не собиралась финансировать переселение на Мадагаскар миллионов евреев. С началом же войны вследствие господства Англии на морях мадагаскарский план стал принципиально не осуществимым. На это, очевидно, и был изначальный расчет. Теперь нацисты могли ссылаться на то, что выслать евреев за границу не удастся, поэтому приходится приступить к их «внутренней депортации» – в гетто и концлагеря на оккупированной советской и польской территории. На самом деле эта «депортация» означала физическое уничтожение.

Тем более что европейские страны и США не